Антон Демченко - Воздушный стрелок

Лине еще далеко до профессионализма опытных бойцов, в отличии от них, ей нужно хотя бы полминуты, чтобы уйти в боевой транс и избавиться от боли. Но ее противник этого времени не дает. Кирилл вновь размазывается в воздухе, и рдяной кокон лопается с громким хлопком и вспышкой, от которой Мила тут же начинает моргать. Единственное доступное ей движение. Даже кричать не получается.

В отличие от Лины, чей истошный крик внезапно раздается над полигоном и тут же обрывается. Проморгавшаяся Мила увидела сестру, валяющуюся в центре площадки, словно сломанная кукла, и идущего от нее, по-прежнему невозмутимого двоюродного брата. Вот, он, не обращая никакого внимания на Милу, исчез в доме, чтобы через минуту вернуться вместе с Николаем, несущим подмышкой какой-то сверток. Тихо переговариваясь, они склонились над сестрой, и принялись что-то с ней делать. А потом, охранник, бережно подняв Лину, чьи руки и ноги оказались уже "закованы" в лубки, унес ее в дом.

Кирилл, шагавший следом, останавливается перед сидящей под рябиной, обездвиженной Милой, и наклоняется так, что в его глазах она видит отражение собственного испуганного взгляда… А через секунду, что-то щелкает, и ей кажется, что тело окатили кипятком. Но это такая мелочь, по сравнению с возможностью двигаться. Вот только слезы почему-то не слушаются и текут, текут по щекам…

Полигон при гимназии оказался довольно просторной площадкой, с плотно утрамбованным песчаным покрытием. Хм. Может, у себя так же сделать? А что, моих невеликих сил должно хватить. Правда… Я прикинул сколько времени мне понадобится, чтобы утрамбовать домашнюю площадку и вздохнул. Нормальный вой проделал бы такой фокус минут за десять, раз пять применив "стопу великана". Мне же придется потратить полдня, как минимум. На "стопу" у меня просто не хватит сил, а доступный аналог имеет радиус всего полметра и куда меньшую силу давления… Обидно? Разве что, чуть-чуть.

— Кирилл? — раздавшийся за моей спиной голос, отвлек от размышлений и я обернулся. Ну да, кто еще это мог быть, кроме моего верного заместителя…

Да, Леонид прочухал все положительные моменты своей должности и действительно впрягся в работу. При этом, весь контроль, официальные бумажки, общение с администрацией и прочие "радости" он свалил на меня, а сам на себя взял общение и взаимодействие с одноклассниками, и развил такую бурную деятельность, что я только диву давался. За несколько дней, он, кажется, умудрился узнать об учениках нашего класса то, что не знали даже их родители. Кто по какому предмету не успевает, и кто из учеников может взять такого неуспевающего "на прицеп", кто какую музыку предпочитает, у кого когда день рождения… Вроде бы, мелочи. Но когда они выстраиваются в систему… Авторитет Леонида ощутимо пополз вверх. И всё потому, что он не пытался ни на кого давить или лезть с советами и руководством. Нет. Но когда этот улыбающийся парень вежливо просит увлекающуюся вышивкой одноклассницу помочь с подарком на приближающийся день рождения кого-то из ребят, вручает ей профессионально собранный набор из всяких ниток-иголок и прочих, абсолютно неизвестных непосвященным "примочек" для вышивки, о каком давлении тут может идти речь? Или, два загоревшихся идеей авиамоделизма орла грустят над каталогом миниатюрных двигателей и систем беспроводного управления для моделей, и тут же, с подачи Леонида, рядом появляется увлекающийся артефакторикой Осип Резанов, который, просмотрев информацию по представленным в каталоге изделиям, разносит их в пух и прах и, не отходя от кассы, на каком-то обрывке начинает рисовать свой вариант… а полюбовавшиеся на выходящее из-под его руки творение, моделисты, в ответ, клятвенно обещают сделать ему маленькую, летающую бабочку… которую тот подарит первой леди нашего класса… Вербицкая же делает вид, что ничего этого не слышит, но довольно улыбается. Все заняты, все при деле и довольны… и благодарят Бестужева. В общем, жизнь кипит. Ну, а раз этот говорливый сын дипломата отыскал меня, значит, пришло время и мне включиться в этот процесс.

Я выудил из кармана приглашение в музей, привезенное вчера Николаем и, покрутив его в руках, передал Леониду. Но, вопреки моим ожиданиям, он не стал вскрывать неподписанный конверт сразу, а спрятал его во внутренний карман френча. Хм… Интересно…

— Что у тебя? Еще один запрос на помещение? — вздохнув, присаживаюсь на одну из лавочек, что спускаются к полигону, образуя эдакий куцый амфитеатр.

— Нет. С помещениями, всё. — Довольно ухмыляется Леонид. — Даже с запасом, получилось.

— Не понял?! С каким запасом? — возмутился я. — Да я за каждую комнату бился, аки лев! А у тебя оказывается, какой-то запас имеется?!

— Ну да, ну да… — покивал Бестужев. — Бился. Правда. До последнего издыхания… За что тебе большое человеческое спасибо от нашего класса. А запас случайно образовался. Осип с моделистами в одном кабинете засел и уходить не хочет. А им и в радость… Вот, у нас пустующее помещение, по соседству с ними и образовалось… Но, это ненадолго, знаешь ли.

— Вот как?

— Ага. Я посмотрел списки факультативов и ужаснулся, — с деланной горечью проговорил Леонид, и тяжело вздохнул. — У меня остался "неохваченный" кадр. Признавайся, Кирилл Николаевич, чем ты в свободное время увлекаешься?

— Твою же медь…

— Помимо бюрократии и воркования с Катериной Фоминишной, я имею в виду, — уточнил этот… этот. Хорек белобрысый!

— На святое покушаешься, ирод! — нахмурился я. Леонид в ответ хохотнул, но тут же посерьёзнел.

— Кирилл, правда… Даже я факультатив себе подобрал. И вообще, это была твоя идея, между прочим. Так что, нечего отмазываться.

— Ла-адно… — я кивнул. — Пиши: кулинария.

— Че-его? — вытаращился на меня Бестужев.

— А что такого? — пожал я плечами.

— Хм, и чем тебя не устраивает наша столовая? — не понял он.

— Люблю домашнюю еду. Не заговаривай мне зубы, — фыркнул я. А что? Умывальник в помещениях, выделяемых под факультативы есть всегда. Найти плиту и маленький холодильник, тоже не проблема. Паутинные барахолки мне в помощь. Равно, как и посуду, по минимуму.

— То есть, ты серьезно? — уточнил Бестужев.

— Ну да… А что? Готовить я люблю, и возможность поесть горячей домашней еды, сразу после уроков, когда желудок урчит от голода, вполне неплоха. Да просто чаю попить на большой перемене, не толкаясь в столовой, уже хорошо… А потом, на сытый желудок, можно и домой ехать.

— Хм. Ладно. Запишу, — помедлив, кивнул Леонид и, развернув экран браслета, принялся стучать по клавиатуре. — О! А ведь у гимназии уже был такой факультатив… Закрылся пять лет назад…