Пол Андерсон - Патруль времени (сборник)
— Ну, хорошо, дорогой профессор, перейдем к делу!
Министр не любил долгих предисловий — он был сторонником быстрых и окончательных решений. Любое промедление или колебания было ему ненавистно.
Профессор Лорелла знал его с давних пор и хорошо подготовился. В конце концов, дело касалось проекта, слишком много значившего для него и его сотрудников.
— Исходные данные вам известны, — сказал он. — И вы знаете, что мы собираемся предпринять. Речь идет о величайшем научном и техническом прогрессе с момента высадки на Луну. Вмешаться в прошлое, выправить историю… Подумайте над тем, скольких усилий будет стоить исправление ошибок, совершенных предыдущими поколениями! Мы же предлагаем вам универсальный метод решения проблем.
— Как далеко в прошлое простирается ваш метод?
— Это зависит от вашего желания. Если будущее мы не в состоянии оценить с достаточной степенью определенности, то прошлое проявляется в виде той или иной цепи событий, в них-то и находится точка нашего воздействия. Разумеется, это требует точного анализа причинных связей, но эти усилия окупятся с лихвой.
— А какие гарантии, что вы достигнете цели?
— Теория не оставляет ни одного вопроса нерешенным. И дело проще, чем кажется со стороны. В одном из изолированных участков пространственно-временного континуума мы повышаем искривление пространства вплоть до возникновения единичных случаев. Образуется так называемый топологцческий парадокс; его можно уподобить появлению моста, то есть искривленного сектора «пространство-время», соединяющего две произвольно выбранные отдельные точки. Мы в состоянии поддерживать его только доли секунды, но этого достаточно, чтобы повлиять на причинный ряд в обратном направлении. По нашим расчетам, возможно предсказать конечные цели с достаточной точностью…
Министр нетерпеливо махнул рукой:
— Короче, на что мы можем рассчитывать? Существуют ли какие-нибудь факторы риска?
— Никаких. Вспомните наш предыдущий проект, гравитопланер. Или преобразователь энтропии. Мы еще ни разу не ошиблись.
Министр кивнул:
— Сколько денег вам потребуется?
— Два миллиарда.
— Ну что ж, это возможно. А с чего конкретно вы хотите начать?
— Решать вам.
Министр размышлял недолго:
— Самое большое зло, которое мы сами себе причиняем, это загрязнение окружающей среды. Чего бы я желал — так это мира без грязи.
— Вы правильно решили, — сказал профессор Лорелла. — Можно ли считать это одобрением проекта?
— Да, — ответил министр.
В ту же секунду раздался грохот, и громоподобный голос компьютера произнес:
— К дьяволу, что такое «грязь»?
Итеративная версия— Ну, хорошо, дорогой профессор, перейдем к делу!
Министр не любил долгих предисловий — он был сторонником быстрых и окончательных решений. Любое промедление или колебание было ему ненавистно.
Профессор Лорелла знал его с давних пор и хорошо подготовился. В конце концов, дело касалось проекта, слишком много значившего для него и его сотрудников.
— Исходные данные вам известны, — сказал он. — И вы знаете, что мы собираемся предпринять. Речь идет о величайшем научном и техническом прогрессе с момента высадки на Луну. Вмешаться в прошлое, выправить историю… Подумайте над тем, скольких усилий будет стоить исправление ошибок, совершенных предыдущими поколениями! Мы же предлагаем вам универсальный метод решения проблем.
— Как далеко в прошлое простирается ваш метод?
— Это зависит от вашего желания. Если будущее мы не в состоянии оценить с достаточной степенью определенности, то прошлое проявляется в виде той или иной цепи событий, в них-то и находится точка нашего воздействия. Разумеется, это требует точного анализа причинных связей, но эти усилия окупятся с лихвой.
— А какие гарантии, что вы достигнете цели?
— Теория не оставляет ни одного вопроса нерешенным. И дело проще, чем кажется со стороны. В одном из изолированных участков пространственно-временного континуума мы повышаем искривление пространства вплоть до возникновения единичных случаев. Образуется так называемый топологический парадокс; его можно уподобить появлению моста, то есть искривленного сектора «пространство-время», соединяющего две произвольно выбранные точки. Мы в состоянии поддерживать его только доли секунды, но этого достаточно, чтобы повлиять на причинный ряд в обратном направлении. По нашим расчетам, возможно предсказать конечные цели с достаточной точностью… Министр нетерпеливо махнул рукой:
— Короче, на что мы можем рассчитывать? Существуют ли какие-нибудь факторы риска?
— Никаких. Вспомните наш предыдущий проект, гравитопланер. Или преобразователь энтропии. Мы еще ни разу не ошиблись.
Министр кивнул:
— Сколько денег вам потребуется?
— Два миллиарда.
— Ну что ж, это возможно. А с чего конкретно вы хотите начать?
— Решать вам.
Министр размышлял недолго:
— Самое большое зло, которое мы сами себе причиняем, это загрязнение окружающей среды. Чего бы я хотел — так это мира без грязи. Как, по-вашему, это возможно?
— Конечно, — ответил профессор Лорелла. — Можно ли считать это одобрением проекта?
Министр впервые запнулся, он проникся сознанием ответственности:
— А не будет вмешательство во время иметь какие-нибудь нежелательные последствия? Что случится, если произойдет ошибка?
— Метод совершенно надежен, — заверил профессор Лорелла, — ошибок не будет.
— Тогда все в порядке, — сказал министр, — проект утверждается… какие-нибудь нежелательные последствия? Что случится, если произойдет ошибка?
— Метод совершенно надежен. Ошибок не будет.
— Тогда все в порядке, проект утверждается… какие-нибудь нежелательные последствия? Что случится, если произойдет ошибка?
— Метод совершенно надежен. Ошибок не будет.
— Тогда все в порядке, проект утверждается… какие-нибудь нежелательные последствия? Что случится…
Реалистичная версия— Ну, хорошо, дорогой профессор, перейдем к делу!
Министр не любил долгих предисловий — он был сторонником быстрых и окончательных решений. Любое промедление или колебание было ему ненавистно.
Профессор Лорелла знал его с давних пор и хорошо подготовился. В конце концов, дело касалось проекта, слишком много значившего для него и его сотрудников.
— Исходные данные вам известны, — сказал он. — И вы знаете, что мы собираемся предпринять. Речь идет о величайшем научном и техническом прогрессе с момента высадки на Луну. Вмешаться в прошлое, выправить историю… Подумайте над тем, скольких усилий будет стоить исправление ошибок, совершенных предыдущими поколениями! Мы же предлагаем вам универсальный метод решения проблем.
— Как далеко в прошлое простирается ваш метод?
— Это зависит от вашего желания. Если будущее мы не в состоянии оценить с достаточной степенью определенности, то прошлое проявляется в виде той или иной цепи событий, в них-то и находится точка нашего воздействия. Разумеется, это требует точного анализа причинных связей, но эти усилия окупятся с лихвой.
— А какие гарантии, что вы достигнете цели?
— Теория не оставляет ни одного вопроса нерешенным. И дело проще, чем кажется со стороны. В одном из изолированных участков пространственно-временного континуума мы повышаем искривление пространства вплоть до возникновения единичных случаев. Образуется так называемый топологический парадокс; его можно уподобить появлению моста, то есть искривленного сектора «пространство-время», соединяющего две произвольно выбранные отдельные точки. Мы в состоянии поддерживать его только доли секунды, но этого достаточно, чтобы повлиять на причинный ряд в обратном направлении. По нашим расчетам, возможно предсказать конечные цели с достаточной точностью…
Министр нетерпеливо махнул рукой:
— Короче, на что мы можем рассчитывать? Существуют ли какие-нибудь факторы риска?
— Никаких. Вспомните наш предыдущий проект, гравитопланер. Или преобразователь энтропии. Мы еще ни разу не ошиблись.
Министр кивнул:
— Сколько денег вам требуется?
— Два миллиарда.
— Ну что ж, это возможно. А с чего конкретно вы хотите начать?
— Решать вам.
Министр размышлял недолго:
— Как насчет мирной планеты? Мира без конкуренции, без борьбы, без агрессии?
— Превосходная мысль, — подтвердил профессор Лорелла. — Можно ли считать это одобрением проекта?
— Да, — ответил министр.
— Благодарю вас, — с чувством произнес профессор Лорелла и пожал руку министру. — Я уверен, вы приняли правильное решение.
Профессор попрощался. Ему оставалось только одно: сообщить своим сотрудникам о беседе. Когда он переступил порог института, его окружили.
