Евгений Лукин - Слепые поводыри

Взрывчатку на территорию храма под чистым небом открыто и торжественно пронесли в коробках австрийской обувной фирмы. Коробки были очень красивые, темно-вишневого цвета с золотым тиснением. Что-то в них доставлялось из города на базу, не слишком одобряемое законом. Помнится, когда-то за одну такую картонку на невырезанном в ту пору Уну можно было выменять что хочешь…

Все прочее (за исключением самого подрыва) Тупара взял на себя: собрал многолюдный митинг, затеял публичную перебранку с верховным жрецом, подначил его вынести на общее обозрение три спорных короба и в нужный момент подал знак Самсонычу… Хижины в радиусе пятисот метров снесло напрочь. Подданные Ана-Тарау пали наземь. Оппозиция ужаснулась и поджала хвост. Если кто из окрестных вождей и замышлял выйти из-под руки юного Сехеи Масона (в прошлом – Итии), то теперь, конечно, передумал.

Первым побуждением Сергея Самсоновича было немедленно перебросить бесценную добычу вертолетами на Герреро, но, как выяснилось, жрец ничего не преувеличил, очерчивая размеры коробов. Три плетеные емкости и впрямь оказались на редкость громоздкими. А транспортировать храмовый жемчуг вроссыпь запрещал обычай. Тупара, во всяком случае, о таком кощунстве даже и слышать не захотел.

– Табу! – важно изрек он, гордый тем, что говорит по-русски. И спорить с ним было бесполезно.

Имелся, впрочем, еще один вариант: отправить груз морским путем, самому же воспользоваться вертолетом. Но Самсоныч уже прикипел к жемчугу душой и в отрыве от него себя не мыслил. Один из самых богатых людей планеты, он предпочел бы скорее пойти на дно вместе с тремя своими коробами.

Ночной шторм прибавил ему, конечно, седых волос, однако нет худа без добра. Честно говоря, Сергея Самсоновича не на шутку беспокоили засевшие на Тара-Амингу беглецы. Склонный к безрассудству Алан вполне мог воспользоваться тем, что базу (а стало быть, и лазейку) сейчас охраняют всего пять человек, не считая храмовой стражи… При мысли о высадке на беззащитный атолл ватаги татуированных каннибалов под предводительством лица кавказской национальности невольно пробирала дрожь. Но шторм, лишивший Сергея Самсоновича радиосвязи и возможности вести разведку с воздуха, неминуемо должен был перечеркнуть также и замыслы гордого лингвиста. Если таковые имелись…

На горизонте уже маячила бледная голубая полоска… Еще немного – и атолл Уну явится во всей своей красе…

Подобно молодожену Сергей Самсонович без своего сокровища не мог прожить и часу. В который раз не выдержав разлуки, он сошел вниз, где, заботливо укрытый брезентом, утвердился один из трех коробов, трепетной рукой откинул грубое полотно – и погрузил пальцы в черные играющие живыми бликами шарики…

«Как молодой повеса ждет свиданья…» Бог ты мой! Да на это всю Россию купить можно… Одной пригоршни хватит, чтобы прекратить процесс компании «Атлантида» и без проблем переправить жемчуг за границу. В Швейцарию. А уж там… Сам Опенгеймер со своей алмазной империей – сопляком покажется перед ним, Сергеем Самсоновичем Имярековым!..

Но это все потом. А сейчас… Высокое смуглое чело новоявленного миллиардера омрачилось тревогой.

«Торговый дом Челканова» ему больше не нужен. Даже опасен. Да и лазейка, честно говоря, – тоже… Налаживать здесь ловлю черного жемчуга – просто глупо… На кой, спрашивается, ляд понижать его цену на мировом рынке! Вполне достаточно трех коробов…

Значит, с дырой, хочешь не хочешь, придется что-то делать – не оставлять же в тылу такую мину!.. А что с ней, кстати, вообще можно сделать? Взорвать?.. Да нет, как ее взорвешь!.. Забетонировать? Хм… Забетонировать… А это, между прочим, мысль… Залить подвал к едрене фене бетоном! Нет, не выйдет – бетон через лазейку начнет выдавливаться на остров… Вот и хорошо, что начнет!.. И чем сильнее – тем лучше!.. А бетонщикам сказать: плывун под фундаментом!.. Тем более что там и впрямь плывун…

Да, но Игорек! Главная проблема сейчас – Игорек. Может, заказать его?.. Нет!.. (Самсоныч поморщился.) Начинать новую жизнь с мокрухи не стоит… Да и зря подставляться – тоже…

Вот если бы удалось заманить Игорька на базу… Самому же с тремя коробами остаться в городе… Хм… А в самом деле!.. Поменяться с ним местами (якобы на денек-другой) – и будьте здоровы, Игорь Юрьич, лазейки-то уже того… нетути… И вот нехай тогда учит своих людоедов плавить металл, объединяет острова, становится императором, пускает ко дну европейцев, искореняет христианство… В конце концов, он сам того хотел!..

В общих чертах решение было принято.

Сергей Самсонович бережно укрыл короб полотном и, кряхтя, выбрался вновь на устеленную циновками палубу. Полной грудью вдохнул звонкий, солнечный, насыщенный солью воздух. Горизонт впереди давно опушился зелеными кронами пальм. В бинокль уже можно было разглядеть Герреро. Все палатки на месте, ни одной не сорвало… Должно быть, шторм, потрепавший вчера катамараны, базу помиловал…

Красиво, ах, красиво… Даже тоска накатывает. Ну как это – взять и залить такую красоту бетоном! А с другой стороны, куда денешься? Необходимость есть необходимость. Выигрывает лишь тот, кто умеет жертвовать. Те же, что по жадности своей норовят удержать все, – всего и лишаются…

В крайнем случае потребуется – вскроем. Алмазные-то буры на что? Главное – чтобы Игорек со стороны Сувенира не вскрыл…

Неподалеку ожила, захрипела рация.

– Сергей Самсонович! Есть связь с базой.

Один из самых богатых людей планеты обернулся, озабоченно сдвинул брови.

– И как там? Порядок?

– Говорят, на Сувенире что-то стряслось…

Внутреннее святилище, огороженное по кругу базальтовыми столбами, представляло теперь собой бесформенный сизоватый холм схватившегося бетона. Кое-где из общей массы выглядывал тусклый лоснящийся бок каменной колонны.

Не веря глазам, Самсоныч приблизился, тронул… Затем оглянулся очумело. Храмовая стража с благоговейным страхом взирала на чудо издали. В тени крытой пальмовыми листьями хижины прямо на песке, обессиленно уткнувшись головой в колени, сидел Влад. Услышав голоса, вскинул искаженное лицо.

– Взрывчатку!.. – выдохнул Самсоныч.

– Вся израсходована… – напомнил похожий на кузнечика Толик. С неподдельным интересом он присматривался к бетонной громаде. Жевать так и не перестал, но челюстями двигал теперь несколько медленней.

– Главное – чувствовал! – внезапно заговорил Влад. Голос его дрожал, рот кривился жалко и судорожно. – Чувствовал, что с концами ухожу… Он же мне остаться предлагал! Намекал дураку!

Самсоныч смотрел на него, как бы не разумея, о чем речь. Темные сицилийские глаза были безумны.