Брайан Олдисс - Весна Гелликонии

На нем была военная защитная одежда: закрывающий все туловище жилет из шкуры кайдава, тройной капюшон, широкий кожаный пояс с портупеей и что-то типа передника, закрывающего гениталии.

Его кайдава звали Рукк-Ггрл. Сидя на кайдаве, молодой кзаххн поднял руку. Человек-раб протрубил в изогнутую трубу, сделанную из рога стунжебага. Этот дикий звук прокатился по всей серой равнине.

И тут же, повинуясь этому звуку, из каменной пещеры появились другие рабы. Они несли тела отца Хрр-Брахл Йпрта и его великого предка.

Эти прославленные предки сохранялись на грани перехода в иную форму существования. Жизненные процессы в них почти остановились, и сами они ссохлись. Великий предок превратился уже почти в чистый кератин.

При появлении священных объектов поклонения, тотемов, среди собравшихся фагоров началось шевеление. Все повернулись к ним. Одни улеглись на мерзлую землю, другие стояли, опираясь на копья. Их силуэты резко выделялись на фоне неба. И тут же все замерли. Это было одной из особенностей фагоров — оставаться неподвижными. Только случайное трепетание чьего-то уха говорило о том, что это живые существа, а не странные каменные изваяния.

Священные фигуры были поднесены к кзаххну. Рабы-люди упали перед ним на колени.

Хрр-Брахл Йпрт спешился и встал между своими предками и кайдавом. Поклонившись, он зарыл свое лицо в жесткую шерсть на боку кайдава. Сейчас он находился в состоянии транса, он вызывал к жизни духов своего отца и великого предка.

И духи явились к нему. Они были совсем маленькие, не больше снежного кролика. Они приветствовали его. Странно, они делали то, чего не делали при жизни: они ходили на четвереньках.

— О, мои предки, теперь смешавшиеся с землей! — воскликнул молодой кзаххн на языке фагоров. — Наконец-то я иду мстить за смерть того, кто должен был бы находиться сейчас с вами! Великий Кзаххн Хрр-Трихк Храст, который был убит презренными сынами Фреира. Месть впереди! Укрепите мою руку, предупредите меня об опасности!

Его великий предок появился перед ним как бы в глубине тела Рукк-Гррла. И кератиновый призрак заговорил:

— Держи свои рога высоко! Не вздумай завязать дружбы с сынами Фреира. Иди на месть.

Замечание насчет дружбы было бессмысленным для кзаххна. У него не было иных чувств к людям, кроме ненависти. Значит, они там, внизу, не всегда мудрее тех, кто еще наверху, мелькнула мысль у Хрр-Брахл Ипрт.

Кератиновый призрак его отца был по размерам больше великого предка, так как он недавно спустился в нижний мир. Призрак поклонился и заговорил, создавая в мозгу сына серию картин.

Хрр-Анггл Ххрот показал своему сыну то, что тот понял лишь частично. Для человека это было бы вовсе лишено смысла. Это было изображение вселенной, такой, какой ее представляла раса фагоров.

Вселенная была огромным органом, состоящим из трех частей, постоянно сжимающихся и расширяющихся. Каждая часть была окрашена в свой цвет. Серая часть — это был известный мир, ослепительно белая — Беталикс, пятнисто-черная — Фреир. Когда расширялся Фреир, другие части сжимались. Когда рос в размерах Беталикс, расширялся и известный мир.

Весь орган был окружен паром, в котором плавали желтые нити — воздушные октавы. Эти желтые нити плавали не свободно. Их плавное движение постоянно нарушалось выбросами черного пара из Фреира. Эти выбросы заставляли желтые нити прижиматься к известному миру. И все это пенилось. И росло.

Все это было известно молодому кзаххну, и намерение отца было понятно — вселить уверенность в сына перед походом. Он также понял и предупреждение отца: воздушные октавы, по указаниям которых будут двигаться фагоры, находятся в возбужденном состоянии, двигаются хаотически. И значит ощущение направления, свойственное фагорам, будет ослаблено. Поход будет трудным, продвижение медленным, и продлится поход много поворотов воздуха, то есть лет.

Кзаххн поблагодарил призрака.

Хрр-Анггл Ххрот создал еще картины в его мозгу. Это были видения древних времен. Они были почерпнуты из древней мудрости, из тех времен, когда Фреир был мал и слаб. Это была героическая эра фагоров, и перед молодым кзаххном прошла вереница древних предков.

Хрр-Анггл Ххрот показал сыну, что произойдет через столько лет, сколько пальцев на руках и ногах фагора. Черный пятнистый Фреир спрячется за Беталикс. И это произойдет двадцать раз. Странный парадокс: хотя Фреир вырос в размерах, он будет прятаться за сжавшийся Беталикс.

Эти двадцать сокрытий Фреира ознаменуют собой начало царствования жестокого Фреира. После двадцатого сокрытия раса фагоров попадет под власть сынов Фреира.

Это было предупреждение — но в нем была и надежда.

Бедные невежественные сыны Фреира будут напуганы исчезновением Фреира, который помогает им. И третье исчезновение больше всего деморализует их. Вот в это время и нужно ударить. В это время нужно появиться возле города, где был убит великий кзаххн Хрр-Трихк Храст. Это время мести. Время жечь и убивать.

Помни это. Держи рога высоко. Война началась!

Хрр-Брахл Йпрт чувствовал себя так, будто постиг эту мудрость в первый раз. Хотя она сообщалась ему уже много раз. Но это ему было необходимо. Это помогало думать, планировать. Все его предки делали так — черпали мудрость от своих предков. Призраки вызывали образы — из окружающего мира, из воздуха, из мира иного. Советы их не подлежали обсуждению.

Все решения кзаххны принимали на основе древней мудрости, мудрости кератиновых предков. Тех, кто правил в прошлом. Старых героев, живших в героические времена, когда Фреир был слабым.

Молодой кзаххн вышел из состояния транса. Собравшиеся фагоры зашевелились. Поднялись вверх птицы. Снова прозвучал рог, и предков унесли в их пещеру, в их естественную крепость.

Пора было двигаться.

Хрр-Брахл Йпрт вскочил в седло, на Рукк-Ггрла. Это потревожило Ззхррка, его белую птицу. Она поднялась в воздух, а затем снова уселась на его плечо. У многих фагоров были свои птицы. Их хриплые крики казались музыкой уху фагора. Они играли полезную роль в жизни фагоров, защищая их от насекомых — переносчиков болезней.

Эта не очень большая птица, о которой почти не заботились, была жизненно важным звеном в сложных биологических взаимодействиях всего этого мира. Она защищала фагора от его смертельных врагов.

Пока юный кзаххн находился в состоянии общения со своими предками, на долину опустились низкие облака и пошел густой снег. Свет многократно отражался от земли и низких облаков, и в этом призрачном освещении фагоры стали похожими на приведения, без теней и четких очертаний. Горизонт исчез из виду. Все стало жемчужно-серым.