Наталья Литвинова - Поле вероятности

Вечером Аристокл решил не идти в лабораторию. Ему нужно было немного отдохнуть после нескольких напряжённых недель. Пол дела сделано. Имеет он право расслабиться и побыть немного с детьми, тем более что вскоре им в очередной раз предстояло уехать к матери во Флокию.

Оказалось, что у детей установился свой распорядок дня. В это время они обычно смотрят Инфоскоп, при чём, одну и ту же передачу. Сегодня показывали концерт молодых дарований Марса, а Итея и Олег, как выяснилось, были музыкальными детьми. Итея даже выучилась играть на виртуальной скрипке. Олег немного пел, чем дико удивлял Аристокла, у самого Аристокла со слухом были небольшие проблемы.

Скромно устроившись позади них, он изредка обращался к ним с вопросами о делах насущных, но в ответ получал лишь укоризненные взгляды. Тогда ему пришлось изучать то, что происходит на экране. Пели дети, по одному и хором, выступали танцевальные группы. Особенно даровитые играли на инструментах.

— Смотри, папа — Южди! — крикнул Олег.

На что Аристокл ответил:

— Ты же знаешь, я не смотрю Инфоскоп и поэтому, понятия не имею, кто такая Южди.

— Папа, это наша сестра — Южди Эриконд.

При этих словах Итея смотрела на него в диком удивлении.

В области сердца Аристокла что-то кольнуло.

Худенькая девочка лет шести, с печальными глазами открыла ангельский ротик и выдала звук такой силы и красоты, что по спине пробежали мурашки.

"Это та самая девочка, — подумал Аристокл, — да, та самая девочка". Он припомнил, что видел её в космопорту, когда она была ещё маленькой. "Она могла быть, чьей угодно", — вспомнил он слова Клейто. Аристокл не мог больше смотреть на это и, поднявшись с кресла, вышел из зала. Как хочется всё вернуть назад! Теперь всю жизнь это прошлое будет преследовать его.

Под грустным впечатлением, незаметно для себя, Аристокл оказался в зале "Стон", название которому, когда-то он придумал сам. Именно здесь проходила первая встреча с Итеей Флокки. Именно сюда он привёл Ольгу для расправы над ней, подсознательно думая о мести за утерянную Любовь. Всё казалось тогда до безумия символичным, и Ольга в образе зла, с которой будет покончено, и кинжалы, как символ расплаты. Вот они, перед ним, он так и не убрал их отсюда. Кто-то вновь повесил их на стену, на то самое место, напротив дверей. Аристокл прошёл к диванчику, на котором сидела когда-то Ольга, и ясно ощутил стыд и за Ольгу, прошедшую весь этот кошмар, и за себя, свершившего его. "Ничего не вернёшь, дело сделано". Он вспомнил её растерянный взгляд и поднял глаза на кинжалы. Нет, не для того он повесил их сюда, чтобы она покончила с собой, он оставил их для защиты. Конечно же, для защиты! И она воспользовалась ими, хотя, это могло закончиться плачевно. Он опустил голову на столик, как когда-то Ольга и так замер от боли, безысходности и несправедливости самого проведения. Нет, кроме него к Ольге никто не мог прикоснуться. Эта догадка тёплым зёрнышком поселилась в его горьких мыслях. Южди его дочь.

За детьми приехал Марк, впрочем, он всегда приезжал сам. Он же привозил их обратно. Прежде, чем лично посадить детей в автолёт Марка, Аристокл некоторое время, разговаривал с ним в зале "Аудиенций". Казалось, они говорили о пустяках, но это только казалось. Каждый раз такой визит Марка, открывал перед Аристоклом непростой, скрытый мир его души. Способности Марка Аристоклу были известны и вызывали самый главный интерес, поэтому, шаг за шагом этот сильный землянин, отдавал часть своих тайн, не ведая того. Но, всё же, тайны своих работ в науке, он крепко держал при себе. Хотя, цели, помыслы, склонности Марка уже были у Аристокла на заметке. Но, если он думал, что сам надёжно скрыт от Марка, то глубоко ошибался. Марк давно уже понял, как надо вести себя с Аристоклом. Таким образом, между ними установилась долгая, негласная игра, по типу "Шах — Мат", где требовался глубокий анализ слов, прежде чем они должны выпорхнуть наружу. Иной раз, казалось, они упивались этой игрой, невольно симпатизируя друг другу, как противники. Одним словом, один другого был достоин.

Сегодня Аристокл не успевал на встречу с ним, задержали дела в парламенте, а когда прибыл во дворец, с часовым опозданием, то Марка в Зале "Аудиенций" не нашёл. Где он мог быть, никто вразумительно сказать не мог. На вызов ви-фона не отвечал.

— Посмотрите его на детской половине, — распорядился Аристокл и отправился в лабораторию, чтобы узнать, как дела у Айны, которая должна была проследить за медленным накопителем.

Чтобы сократить путь, Аристокл всегда пользовался лифтом, предназначенном только для него. Лифт опустился прямо в лабораторию. Двери бесшумно отворились, но он так и остался стоять на месте, созерцая происходящее в лаборатории. Собственно это была влюблённая пара, застывшая в долгом и страстном поцелуе. Двери так же бесшумно закрылись, оставив Аристокла внутри лифта, в глубоком раздумье. Из оцепенения его вывел звонок Игула.

— Я не смогу сегодня прийти, у меня дела, — сообщил тот.

— Только не сейчас, — проговорил Аристокл, — срочно ко мне!

— Что-нибудь случилось?

— Да. Проверь нашу лабораторию на предмет утечки информации.

— Что ты говоришь?

— Я сказал, срочно ко мне!

Когда дверь лифта вновь отворилась, в лаборатории уже никого не было, и стояла удивительная тишина. Оглядевшись, уверенным шагом, он прошёл в лаборантскую. Айна раскладывала какие-то склянки и, оглянувшись в его сторону, жеманно улыбнулась, на её щеках красовался заметный румянец.

— Через пять минут жду тебя в зале "Аудиенций".

Не дожидаясь её реакции, он тут же вышел из лаборатории.

В зале "Аудиенций", грохоча сиденьями, прыгали и бегали дети. Некоторые сиденья падали на пол. Детский, весёлый смех немного остудил запал Аристокла, кипящего от возмущенья. Он огляделся — Марк беззаботно, вразвалочку, бродил здесь же. Увидев, появившегося Аристокла, он тут же отправился к нему навстречу и спокойно подал ему руку. Немного поколебавшись, Аристокл подал ему свою.

— Как ваши успехи в познании мира сего? — спросил Аристокл.

— Спасибо, не стоим на месте, движемся в нужном направлении.

— Семимильными шагами?

— Скорее черепашьими.

Борьба этих натур выражалась ещё и многозначительными взглядами.

— Тише едешь — дальше будешь, — возразил Аристокл.

— Что ж этот девиз, как раз для меня.

Поединок "титанов" прервала Айна, вошедшая в зал более чем скромно, но оба мужчины сразу заметили её и дружно повернули голов в её сторону. Аристокл немного расслабился, и нехотя пройдясь между Марком и Айной, заговорил: