Евгений Филенко - Блудные братья

Эхайн глядел на сцену, и лицо его было непроницаемо. Обычное человеческое лицо, разве что с чересчур грубыми чертами, по самым неуловимым признакам выделенное сканером из тысяч и тысяч таких же. Хотя нет, было в нем что-то чуждое… дикое… Как там говорил Понтефракт? «Они к обезьянам гораздо ближе»… Луч света прокатился по задворкам амфитеатра, на секунду выхватив из тьмы гигантскую фигуру целиком — эхайн проворно отшагнул, пытаясь скрыться. Глаза желтые… как у персидского кота… длинные светлые волосы увязаны на затылке в тугую бамбошку, как носят местные спортсмены и бодигарды.

— Ошибки нет? — прошептал Кратов.

— Ошибки — у нас — нет, — ядовито и даже с некоторой обидой в голосе отозвался Носов.

— Что вы намерены делать?

— Пока следить. Выяснить, куда они направятся после концерта. Хотя я на их месте конца не дожидался бы…

Словно услыхав слова Носова, эхайн отклеился от колонны. Медленно опустил руки, сунул большие пальцы за пояс… Озма возвращалась на сцену, звучали вступительные такты, и даже Кратов с его запущенным случом распознал тему — «Cantilena Candida», что как умел играл оркестрик в баре на набережной Тойфельфиш недавним ненастным вечером. Людское море в полном безмолвии встрепенулось, пошло волнами, лица просветлели. Все ждали нового чуда.

А эхайн уходил. Правильнее было бы сказать, уползал в темноту прохода под ярусами, потому что желтые глаза его были неотрывно обращены к сцене, все тело развернуто к первым звукам голоса Озмы, словно антенна, а ноги шажок за шажком влекли прочь… Кратов прислушался, пытаясь выделить один-единственный эмо-фон из бушующего океана эмоций. В какой-то миг это ему удалось.

Ахонга был прав: все существо эхайна содрогалось от внутренних рыданий.

Прежде чем гигантский силуэт окончательно растаял в глубине прохода, Кратов легко перемахнул через перила и бросился следом.

— Константин! — почти завопил Носов. — Что вы делаете?!

Кратов не слушал его. Эхайн быстрым бесшумным шагом удалялся прочь. Обычный человек, спешащий по своим неотложным делам… настолько неотложным, что даже пришлось покинуть концерт божественной Озмы…

— Постойте! — окликнул его Кратов.

Эхайн немедля и, как показалось, с готовностью остановился. Неспешно обернулся. Сохраняя бесстрастное выражение лица, спокойно и пристально поглядел на приближающегося Кратова сверху вниз.

— Я не буду вас задерживать, — торопливо заговорил тот, сознавая себя беспомощным подростком рядом с этой громадиной, с этой штурмовой башней в белых брюках местного покроя и в рубашоночке игривой расцветки. — Я ни о чем вас не спрошу… меня все это не очень заботит. Поймите одно: мы знаем, что вы здесь. Мы знаем о каждом из вас, и мы можем обнаружить и проследить за вами когда только захотим. Это отвратительно нашей природе, это должно быть унизительно для вас… Я хочу, чтобы вы поняли простую вещь. Вам незачем прятаться. А нам нечего скрывать. Приходите открыто, и мы все обсудим. Мы очень похожи. Я понял это там, на концерте. Мы испытываем одни и те же чувства. Значит, мы можем сочувствовать друг другу. Нам не для чего воевать…

Возможно, эхайн улыбнулся — тонкий, почти безгубый рот приоткрылся, прорезав лицо прямой чертой, обнажились и тускло блеснули крупные белые клыки.

— Зверь-Казак, — сказал эхайн странным, скрежещущим голосом.

И вдруг исчез.

И все исчезло вместе с ним.

3

— Вы идиот, — сказал Носов. — Вы чертов идиот, а не ксенолог! Какого дьявола вам понадобилось лезть со своими ксенологическими ужимками в наше дело?!

— Это и мое дело, — попытался возразить Кратов.

Он сидел, а скорее — лежал на заднем сидении шестиместного гравитра и чувствовал себя покойником, которого пинками подняли из гроба.

— Уж лучше молчите и не производите лишних телодвижений, — с досадой отмахнулся Носов. — Мало того, что вы сорвали операцию, так не хватало, чтобы вы умерли у меня на руках…

— Ерунда, — сказал Кратов. Голова раскалывалась, перед глазами все плыло и танцевало. Нестерпимо саднила расплющенная бровь, тупо отзываясь в здоровенной гуле на затылке. — Ерунда, — повторил он упрямо. — Я сделал честную попытку. Я должен был это сделать, и я сделал. Теперь, по крайней мере, буду спать с чистой совестью. Куда мы летим?

— Ваши ксенологические закидоны, — злобно проговорил Носов. — Ваши инфантильные иллюзии…

— Я уже слышал про иллюзии, — усмехнулся Кратов и немедленно ощутил боль в губах. Значит, губы у него тоже разбиты. Интересно, как он выглядит со стороны — хуже, чем после боя с Носорогом, или все ж таки приличнее? — Это нужно было сделать хотя бы раз.

Носов зарычал.

— Я сильно вам навредил? — спросил Кратов заискивающе. Хотя и сознавал, что его интонация вряд ли кого сможет обмануть.

— Мы профессионалы, — ответил Носов неохотно. — В наших операциях всегда предусмотрена… защита от дурака. Мы отследили всех. Даже хорошо, что все так произошло. По меньшей мере один, эхайн твердо убедился, что имеет дело с дураками. — Он выдержал паузу и спросил: — Знаете, кто удостоил вас чести соприкосновения со своим кулаком?

— Нет, — сказал Кратов. — Но горю нетерпением узнать, кому же адресовать счет за лечение…

— Его сиятельство граф Лихлэбр, капитан корпуса военной разведки штурмовой группы войск Светлой Руки, — с нескрываемым удовольствием отчеканил Носов.

— Он действительно граф? — спросил Кратов.

— По всем признакам. Олицетворяет власть Империума в крупной административно-территориальной единице Эхлиамара, владеет огромными земельными наделами на других планетах, аристократ. В конце концов, «граф» — лишь приблизительный эквивалент его титулу «т'гард» в нашем тезаурусе, равно как и «капитан» — только условный синоним воинского звания.

— Это серьезная фигура?

— Очень серьезная.

— Чему же вы тогда радуетесь? — пожал плечами Кратов.

— Знакомый противник, — объяснил Носов. — И, скажем так, не лишенный известного благородства. В эхайнском, разумеется, понимании.

— Он вас тоже знает?

— Надеюсь, нет.

— И как его благородство сочетается с планами убийства Озмы?

— Неплохо сочетается, могу вас уверить. Но ведь мы и не знаем его точных планов.

— Эрик, — промолвил Кратов, привстав на своем лежбище. — Я никому не скажу… У вас в Эхайноре агентурная сеть?

— А как вы полагаете? — прищурился тот.

— Полагаю, что у вас там есть агентурная сеть. И весьма разветвленная.

— И вы рассчитываете услышать от меня подтверждение вашей гипотезе?