Игорь Колосов - Идущий

Шорох, прервавшийся на минуту, возобновился, и мальчик, наконец, окончательно вернулся к реальности. И она подарила ему волну страха. Его схватили, и ни кто–нибудь, а воины Правителя! Теперь он не сможет идти дальше.

Дини представил родителей, их лица, ждущие, взволнованные. У мальчика выступили слёзы. Казалось, нечто столкнуло его в бездну, и он летел, летел. Его отвлёк усилившийся наверху шорох.

Перешедший в шелест, напоминавший ветер, ворвавшийся в приоткрытую дверь.

На секунду мальчик замер тугим комком. Шелест показался смутно знакомым, Дини рассмотрел под потолком кружащуюся расплывчатую тень.

Летучая мышь!

Мальчик с облегчением выдохнул. Он уже чувствовал, как крик рвётся из глубины лёгких, и лишь когда необъяснимое превратилось во что–то до боли знакомое, испуг отступил. Дини поднялся. Летучая мышь кружила, и с каждой секундой мальчик отчётливее различал её во мраке своей временной темницы.

Странное существо нашло его. Сейчас Дини понимал, что означал этот шорох, выведший его из сна. Летучая мышь обнаружила какое–то отверстие и проникла сквозь него к мальчику. Похоже, щель была узкой, даже некрупному существу пришлось постараться. Летучая мышь, казалось, звала его куда–то, совершая резкие виражи в сторону двери. Дини шагнул к тёмному прямоугольнику, нащупал сторону, где дверь открывалась. Медленно надавил на неё.

Дверь не поддалась. Она была закрыта снаружи на какой–то засов. Кроме того, снаружи был и охранник. Дини уловил бессвязное бормотание задремавшего человека. Чёрная волна отчаяние окатила его, и он повернулся к своему странному попутчику.

Однако летучая мышь перестала кружить по небольшому помещению, чем–то напоминавшему сарай и давно не используемую конюшню. Тварь опять скреблась где–то у потолка, Дини не различал её.

Мальчик негромко позвал её, будто к ней можно было обращаться, как к человеку, и, конечно, это не принесло результатов. Вскоре шорох затих, и мальчик снова остался в одиночестве.

Тощий мужчина в тёмно–зелёной форме воинов из гарнизона Лакаслии широко зевнул, раз уже двадцатый за последние пять минут, не выдержал и присел, прислонившись спиной к стене деревянного строения, где находился мальчик.

Охранник, удивившийся поначалу, что комендант лично приказал стеречь мальчишку, обычного, ни чем непримечательного мальчишку, уже не думал об этом. Сейчас ему хотелось только одного — спать. Перед этим он, конечно, побурчал, проклиная прихоти начальства. Вместе с комендантом был гвардеец, суровый, крепкий мужчина с пронзительным взглядом и надменным лицом. Охраннику он не понравился, хотя гвардеец и не произнес ни слова. Безусловно, гвардеец имел прямое отношение к этому мальчику. Единственный плюс во всей этой несвоевременной несуразице был в том, что мальчика определили на ночь в обычный сарай, расположенный во внутреннем дворике комендантского дома. Охраннику не пришлось сидеть в мрачном подвале, где содержалась темница, ночь была тёплой, и он с удовольствием предпочёл остаться на свежем воздухе. Кроме того, он должен был охранять всего лишь ребёнка, не здоровенного крестьянина или пойманного в городе бандита, и это снимало напряжение предстоящего дежурства. Весь вечер мальчик лежал, не издавая ни звука, и охранник даже заглянул один раз в сарай, убедился, что ребёнок внутри и с ним всё нормально.

Это не могло не сказаться, и как только появилась естественная потребность во сне, охранник не стал расхаживать взад–вперёд, как обычно, отгоняя подобные мысли. Почему бы нет? Мальчик десяти лет уж точно отсюда не сбежит. Дверь ему не выломать, тем более что любой громкий звук разбудит охранника. Кроме того, мальчику надо пройти ещё одного охранника — на выходе из внутреннего двора.

Мужчина в тёмно–зелёной форме махнул на беспокойство рукой и присел к сараю. На всякий случай он подремлет в сидячем положении. Если его решат проверить, он проснётся. Он услышит шаги — мощёный двор рождает гулкое эхо.

Его уже поглотила дрёма, когда ему померещился какой–то шорох. Охранник очнулся, но следующие пять минут тишины вернули прежнее спокойствие. Вокруг никого не было, а во дворе нигде не спрячешься. Спустя какое–то время его дрёма превратилась в достаточно крепкий сон.

Он не мог видеть, как с крыши сарая к нему спикировала расплывчатая тень.

Существо опустилось рядом и на какое–то время растворилось в окружающем полумраке. Выждав, оно медленно проползло к человеку, голова которого опустилась на грудь, взобралось на спину и выбрало позицию возле шеи.

После чего мягко прилепилось своей мордочкой к человеческой плоти.

Мужчина даже не пошевелился. Он так и сидел, пока существо не оторвалось от него, оставив на шее две крохотные чёрные точки.

Существо чуть слышно вспорхнуло и полетело к противоположной стороне дворика, к будке, где находился ещё один человек. С ним оказалось сложнее. Он не спал, хотя сидел неподвижно и смотрел в ночь.

Существо заползло внутрь будки, приблизилось к стулу, где сидел человек, и начало неторопливый подъём наверх. Оно остановилось, лишь оказавшись у затылка человека. Тот по–прежнему не двигался, хотя и не спал. Существо очень медленно приникло к его коже. Человек слегка пошевелился, оглянувшись по сторонам, взъерошил волосы, протёр глаза. Существо на его затылке замерло. Человек опять расслабился, глядя в ночь.

Вскоре ему что–то не понравилось, и он поднялся, прошёлся по охранной будке туда–сюда. Существо по–прежнему висело у него на затылке. Человек почувствовал слабость, занервничал, осознав, что перед глазами у него всё расплывается, попытался покинуть будку и позвать другого охранника. Существо зашевелилось, напряглось, ускорив свои действия, и человек почувствовал инородные прикосновения. Он замер, в ногах появилась холодная слабость, и его рука интуитивно хлопнула по шее.

Там находилось что–то чужое, живое и мерзкое. Упругое и жадное. Человек хотел сорвать его с затылка, но в руке почему–то не осталось силы, он лишь сжал сухое холодное нечто и захрипел от ужаса, не в силах освободиться. От слабости даже не получилось закричать.

Пошатываясь, всё ещё сжимая неизвестное существо, наполнившее его душу первобытным страхом, сжимая в тщётной надежде хотя бы раздавить, человек всё–таки шагнул к выходу. Ему не хватило чуть–чуть. Силы разом его оставили, глаза застлала серая пелена, и он привалился к стене, осел по ней на пол.

Он ещё слабо шевелился, когда существо отлепилось от затылка. Оно немного покружилось над будкой и упорхнуло вглубь дворика, к сараю.