Мария Симонова - Знак Избранника

Маленькая хозяйка сразу же вышла к решетке и первым делом преклонила колено перед герцогом. Несколько солдат и начальник стражи, подошедшие вместе с ней, сделали то же.

— Добро пожаловать, Ваше Величество! — радушно начала леди Лош. — Вы можете в любую минуту войти, я почту за честь говорить с Вами и предложить Вам свое гостеприимство! Но мне придется смиренно просить Вас ограничиться при этом тремя сопровождающими, так как в моем замке находятся люди, попросившие моей защиты и покровительства!

— Но Вы видите, леди, что мы лично преследуем этих людей! Полагаю, Вы догадываетесь, что для этого должны были иметь место серьезные причины! Поэтому для всех нас будет проще, если Вы сию минуту выдадите их мне, не дожидаясь неприятных последствий!

— Для меня не имеет значения степень их вины перед Вами, милорд. Я не нарушу законов гостеприимства!

— Это Ваше последнее слово?

— Да.

Горячий внимательно посмотрел на склоненную голову девушки и усмехнулся.

— Мне кажется, маленькая леди, что Вы не до конца понимаете всю серьезность сложившегося положения. — При этих словах он спрыгнул с коня. — Чтобы как следует Вам ее разъяснить, я согласен на переговоры на Ваших условиях.

Он обратился к своим людям:

— Валент, Крэбс, Сипейс, пойдете со мной. Остальным ждать в поле!

Пока копыта лошадей отъезжающих с моста солдат гремели по доскам, леди Клар, с поклоном попросив извинения у герцога, бросила несколько фраз Дарсу и пошла внутрь замка, чтобы отдать распоряжения относительно гостей и подготовиться к переговорам. По дороге она пригласила следовать за собой Левого и Лис, все еще стоявших вне поля зрения Горячего во дворе замка и слушавших беседу леди Клар с герцогом.

Хозяйка выразила желание лично проводить гостей до их покоев. Отдавая на ходу распоряжения слугам, она внимательно разглядывала беглецов, особенно гостью. Запыленная, мокрая от пота мужская одежда леди Акьютт была в нескольких местах разорвана. Шляпу Лис сняла, так что хозяйка могла рассмотреть ее растрепанные, принявшие какой-то тускло-серый оттенок волосы и лицо, покрытое пылью, на котором, кроме царапин, виднелись следы засохшей крови Ричарда. Но даже и в таком виде была заметна удивительная красота девушки, принявшая теперь только несколько диковатый вид, а глаза на ее перепачканном лице светились, как два сине-голубых озера.

— Сейчас я пришлю служанку, она поможет Вам вымыться и принесет платье, — сообщила леди Клар, показывая дверь в комнату Лис.

— Спасибо Вам, благородная леди, за доброту и помощь, оказанные мне в этом замке, — молвила Лис. — Извините за мой ужасный вид, но путь к Вам был нелегок, и по дороге на нас еще напали разбойники…

— Вы мне обязательно потом все расскажете, а пока Вам необходим отдых, а Вашему спутнику, как я вижу, нужен врач.

Хозяйка толкнула двери комнаты и кивнула гостье на прощание. Потом она проводила Левого и от него выслушала слова благодарности уже молча, не сводя удивленно-внимательных зеленых глаз с лица рыцаря. Когда он договорил и умолк, леди Клар, словно спохватившись, смущенно опустила глаза и проговорила:

— Вы бежали из города? Но ведь там, кажется, турнир? Столько народа, рыцарей, как же Вы вывезли ее оттуда совсем без охраны?

— Это просто удача, леди! Она сопутствовала нам с самого начала и до последней минуты, когда мы нашли покровительство в Вашем лице. Могу я просить разрешения услышать Ваш разговор с герцогом Логанном?

— Сожалею, но не могу позволить Вам этого: во время нашей беседы могут всплыть семейные тайны, известные герцогу. Они не станут достоянием постороннего лица! А теперь прошу простить меня, я должна идти, а к Вам я немедленно пришлю слуг и врача.

— Смею ли я тогда надеяться, что Вы зайдете ко мне тотчас после переговоров?

Уже повернувшись, чтобы идти, маленькая леди с улыбкой кивнула ему через плечо.

Зайдя в людскую и отослав к гостям прислугу, а так же распорядившись отвести к рыцарю врача, Клар поспешила на встречу с государем. Она почти бежала по коридорам замка, спустилась по лестнице, пронеслась через галерею. Сердце ее стучало непривычно часто, и родной с детства замок казался совсем иным, не таким, каким был всегда и еще только сегодня утром.

Но герцог, должно быть, уже ждал ее, так как в приемной зала для аудиенций, куда она влетела все тем же стремительным шагом, сидели двое человек из его охраны. Поднявшись, они приветствовали появление хозяйки. Будто даже не заметив ни их ни их любезности, Клар остановилась на несколько мгновений перед дверью в зал, переводя дух и стараясь обрести спокойствие. Наконец она вошла.

Зал для аудиенций и праздников замка Лош был огромен. С очень высокими потолками и рядами стрельчатых окон с двух сторон, зал этот вполне подошел бы по роскоши для королевского дворца.

Посредине стоял дубовый стол с двумя креслами, на который слуги по приказанию хозяйки уже успели поставить вино и закуски. Но герцога за столом не было — он ждал леди Лош, стоя у одного из окон с левой стороны зала и разглядывая главную башню замка, мрачно черневшую на фоне вечереющего неба. Неподалеку от него застыл в молчании Валент.

На звук открывшейся двери герцог обернулся и, подождав, пока хозяйка подойдет к нему, ответил легким кивком на ее поклон.

— Прошу Вас, — леди Лош сделала приглашающий жест к столу. Горячий взял ее за руку и подвел к одному из кресел, затем обогнул стол и сел сам. Два канделябра с восемью свечами каждый, стоявшие на столе, освещали только небольшое пространство в центре темнеющего зала.

Подошедший Валент разлил по бокалам вино, и герцог сразу осушил свой бокал. Леди Лош сидела, не шевелясь, сцепив на коленях руки в ожидании. Герцога до сегодняшнего дня она видела только один раз, зимой этого года, когда отец впервые вывозил ее «в свет» представлять ко двору. Девушка даже не предполагала, что принц мог запомнить ее имя.

Наконец Горячий нарушил молчание, откинувшись на спинку кресла и строго глядя на собеседницу.

— Так что же, моя маленькая леди? Вы все еще продолжаете настаивать на решении, принятом Вами на свой страх и риск в отсутствии всех Ваших родных? — осведомился он.

— Но если я нарушу древний закон о защите, то это заденет честь всей семьи! Мои родные тогда, чего доброго, вовсе проклянут меня! Ведь Вам, милорд, известно, что этот закон призывает меня оказывать покровительство любому гонимому, взывающему о моем гостеприимстве, будь то даже государственный преступник!

Герцог, глядевший на леди Лош сквозь приопущенные веки, уже не в первый раз с удивлением отметил гибкий ум, потрясающее умение владеть собой и вести беседу на равных даже с ним в тринадцатилетней девчонке.