Дамарис Коул - Знак драконьей крови

Гном чувствовал, как серебристое сияние притягивает его. Ему стало любопытно, что получится, если он позовет его. Посох был желанным предметом, и Байдевин подумал, что если он пожелает его достаточно сильно, то возможно...

Медвин вдруг встрепенулся и схватился за посох обеими руками. Байдевин ощутил его резкое сопротивление и остался беспомощно стоять, борясь с волной гнева, которая окатила его в следующее мгновение. Медвин уставился прямо на него с такой уверенностью, что Байдевин понял - никакая тьма не сможет надежно укрыть его.

Заметив волнение Медвина, Ятрай и Бремет схватились за мечи и готовы были поднять тревогу, но Медвин что-то тихо сказал им. Оружие вернулось в ножны и двое мужчин удалились, широко шагая по деревенской площади. Некоторое время Медвин продолжал смотреть на то место, где во мраке прятался гном, потом он отвернулся, и они с Нориссой медленно пошли к дому. Маг качал головой, успокаивая встревоженную девушку.

Байдевин поежился. Страх, благоговейный трепет, недоумение обуревали его. Он чуть было не вырвал у мага его посох! При мысли об этом испуг затопил все вокруг, и Байдевин попытался представить себе все последствия своего опрометчивого поступка. Никакой волшебник, будь он самым добрым, никогда не потерпит, чтобы у него попытались отнять самый ценный из его инструментов. На минуту Байдевин представил себе, как Бремет и Ятрай подкрадываются к нему в темноте, чтобы броситься на него, схватить и доставить пред очи разъяренного мага. "Беги!" - шепнул ему внутренний голос.

Но он остался.

И никто не бросился на него из темноты. И никакое колдовство не свершилось, чтобы наказать его за дерзость.

Еще долго Байдевин стоял во тьме за деревьями, размышляя. Он чуть было не похитил волшебную силу Медвина. Может быть, маг отнял у него эту способность, чтобы подобное никогда не смогло повториться? Байдевин поднял голову и уставился в ночное небо. Звезды в созвездии Волшебного Пояса мерцали ярче, чем все остальные, и гном подумал, что, может быть, это Медвин бросает ему вызов. Маг, несомненно, знал о его недоверии, но теперь, думал Байдевин, мы оба знаем, что и во мне есть частица Таланта. Но я вовсе не так глуп, чтобы выйти против тебя с одной лишь голой способностью к чудесам и без всякой подготовки. Я тоже выучусь магическим секретам. И кто научит меня лучше, чем ты сам, старый волшебник?

Байдевин улыбнулся, глядя на мерцание звезд в Поясе. "Я принимаю твой вызов, Медвин. И назавтра тебе придется учить двух учеников!"

Байдевин поспешил в дом. Решение, которое он принял, придавало ему решимости, и он готов был мужественно встретить все, что бы его ни ожидало, однако Норисса и вида не подала, что ей известно о его утренней лжи. Напротив, она приветствовала его с видимым облегчением.

- Наконец-то ты вернулся, Байдевин! Бремет сказал, что ты ушел от них довольно рано и с тех пор тебя никто не видел, - она вдруг замолчала, и Байдевин заметил на ее лице тень утренней печали. - Я подумала, что ты оставил нас без предупреждения я уехал.

- Я решил остаться в Сайдре. - Байдевин наслаждался ее внезапно вспыхнувшей радостью. - Я могу еще пригодиться Босру.

Норисса счастливо закивала головой:

- Конечно! И ему, и нам всем! Но проходи же внутрь и садись. Мы не ужинали, ждали тебя, все еще горячее.

Байдевин занял свое место за столом напротив Медвина. С вызовом посмотрев на мага, он приготовился ответить на его гневные замечания, но на лице волшебника не было заметно никакого упрека, только в глазах плясали довольные искорки, да на губах играла обычная отеческая улыбка.

Норисса хлопотала вокруг них, выставляя на стол тарелки с вареной шаабой и сочными ломтями мяса ярья. Байдевин вдруг обнаружил у себя необычный аппетит. Уплетая за обе щеки, он с интересом выслушал рассказ Нориссы о том, как прошел ее сегодняшний день, с удовольствием думая про себя, что теперь это не перестанет быть частью его жизни.

Байдевин тихо лежал на кровати, прикрыв глаза и стараясь дышать ровно и спокойно, прислушивался к тихим движениям Медвина. Даже сквозь опущенные веки он увидел, как мимо него проплыл серебристый светящийся шар на конце волшебного посоха, а потом маг ушел, неслышно прикрыв за собой дверь. В доме снова стало темно.

Байдевин вскочил и торопливо оделся. Выскользнув из дома, он пригнулся возле входной двери, дрожа от утренней свежести.

Медвин ожидал Нориссу возле дверей домика Кхелри, и Байдевин старался, чтобы свет посоха не упал на него. Ему не хотелось, чтобы из-за неосторожности его планы нарушились в самом начале. Вскоре Норисса присоединилась к Медвину, на плече ее висел большой кожаный мешок. Она пошла вслед за магом, и они пересекли площадь. У опушки леса Медвин положил руку ей на предплечье, и оба исчезли, и только свет посоха позволял Байдевину видеть, что они продолжают углубляться в лес.

Байдевин подавил желание немедленно броситься вслед за ними. Он знал ту поляну, куда они теперь направлялись, и пошел туда же тем путем, который он обдумал предыдущей ночью. Дважды он сбивался с пути и вынужден был возвращаться по своим собственным следам, причем, сердясь на себя самого из-за потерянного времени, он чуть было не пропустил свои собственные вешки, которыми он отметил дорогу. Тем временем между кронами деревьев забрезжил рассвет и ориентироваться стало гораздо легче.

Над вершинами деревьев уже был виден край солнца, когда Байдевин достиг укромной лесной поляны. Поляна представляла собой неправильной формы овал, густо поросший нежной молодой травой, окруженный почти что сплошной стеной толстых древесных стволов и колючих кустарников. С одной стороны вздымалось несколько остроконечных скал, их черные шпили были чуть выше самых высоких деревьев. У подножья этих скал росло изломанное ветром дерево осфо, его узловатые крепкие корни змеились между торчащими из травы обломками скал и проникали в самые узкие трещины в камне. Некоторые скалы, некогда блестящие и гладкие, были раздроблены и кучами щебня и камней осыпались на поляну. Несколько ветвей осфо, словно горюя, склонялись над каменной осыпью и наполняли воздух сладковатым запахом цветов.

Целью Байдевина был один из самых толстых сучков на этом дереве. Веревка, которую он предусмотрительно привязал к нему прошлой ночью, помогла ему быстро вскарабкаться в заранее подготовленное укрытие. Там он и устроился, надежно спрятавшись за переплетениями ветвей и дикого винограда. Его убежище было надежным, но не слишком удобным, и он подумал о том, как было бы хорошо, если бы он мог просто попросить разрешения присоединиться к этим утренним занятиям, однако он был уверен в том, что Медвин ему откажет.