Роберт Хайнлайн - Звездный двойник

– Спасибо, Дэк.

– Еще словечко – и я испаряюсь. Пойми только: если ты решишь сейчас, что не в силах работать дальше, – те скоты, что устроили ему ту проклятую промывку мозгов, – выиграли! Выиграли, несмотря ни на что!

Он ушел.

Мозг мой был готов разорваться под напором самых противоречивых мыслей. Мне вдруг стало ужасно жаль себя: это нечестно, в конце концов! У меня – своя жизнь! Я еще в самом расцвете сил, сколько театральных успехов ждет меня! Ну, справедливо ли требовать, чтобы я похоронил самого себя, долгие годы играя в жизнь другого? Меня забудет публика, забудут агенты и продюсеры – словно я и вправду умру!

Это непорядочно. Они просят слишком многого.

Успокоившись малость, я решил не думать пока об этом. Земля-матушка, неизменно прекрасная, по-прежнему сияла в небе. Что-то там кроты поделывают в ночь после выборов? Марс, Венеру и Юпитер – точно для просушки развесили на веревочке Зодиака. Ганимеда, конечно, видно не было, как и далекого Плутона с его маленькой, одинокой колонией…

«Миры надежд» – называл их Бонфорт.

Но Бонфорт умер. Ушел от нас. Эти скоты отняли у него право, данное каждому из нас самой Природой, – и вот он мертв, задолго да назначенного срока.

И меня просят воссоздать его, подарить ему вторую жизнь…

Способен ли я на это? Смогу ли дорасти до его уровня? Чего он сам ждал бы сейчас от меня? И как поступил бы, окажись на моем месте?

Пока продолжалась кампания, я не раз задавал себе вопрос: «А что сделал бы Бонфорт?..»

Кто-то вошел. Оглянувшись, я увидел Пенни.

– Теперь вас послали? Уговаривать послали, да?

– Нет.

Добавить к этому она ничего не захотела, да и от меня, похоже, ничего не ждала… Мы даже не смотрели друг на друга. Молчание затягивалось и наконец я решился:

– Пенни! А если я попробую – ты мне поможешь?

– Да! Конечно, шеф, я помогу!

– Тогда я попробую.

Неловко как-то прозвучало….

Я написал все это еще двадцать пять лет назад – слишком уж ошеломлен был тем, что произошло. Изложил все, как было, и свою персону возвеличить ничуть не старался: писал лишь для себя, да еще – доктора Чапека. Чудно сейчас, через четверть века, читать эти сентиментальные, немного наивные строки – я был тогда почти юношей. Отлично помню этого молодого человека, хотя с трудом могу представить, что он – и есть я. Жена моя, Пенелопа, заявляет, что помнит его гораздо лучше – ведь больше она никогда никого не любила… Время свое берет.

Я обнаружил, что прежнюю жизнь Бонфорта помню лучше своей собственной – то есть, того юного бедолаги, Лоуренса Смита, или Великого Лоренцо, как он любил себя рекомендовать. Может, я не в своем уме? Шизофрения, или еще что-нибудь? Даже если так!.. Чтобы сыграть подобную роль, а затем подарить Бонфорту вторую жизнь – просто необходимо было, в некотором роде, сойти с ума и подавить в себе жалкого актера…

В общем, безумие, или еще что – однако я точно знаю, что был им когда-то, пока он еще существовал. Как актер, он не смог добиться особенного успеха – думаю, иногда его охватывало самое настоящее безумие. Да и умер он весьма нелепо: я храню пожелтевшую от времени вырезку, в которой говорится, будто он «найден мертвым» в номере одного из отелей Джерси-Сити: чрезмерная доза снотворного. Возможно, несчастный юноша пошел на это от отчаяния – его агент заявил, что предложений для него не поступало уже несколько месяцев. На мой взгляд, все же не следовало писать, будто он остался без работы. Если это и не клевета, то во всяком случае – жестокость! Датировка статьи, между прочим, доказывает, что ни в Новой Батавии, ни где-нибудь еще во время избирательной кампании пятнадцатого года он быть не мог.

Наверное, лучше просто сжечь эту бумажонку.

Из тех, кто знал правду, в живых сегодня – лишь Дэк, да Пенелопа. Да еще, пожалуй, те – убийцы Бонфорта.

Премьер-министром я побывал уже трижды, и нынешний срок, похоже, последний. В первый раз я слетел, когда мы все-таки ввели народы Венеры, Марса и спутников Юпитера в Великую Ассамблею. Они и по сей день имеют там представителей, а меня избрали снова. Люди не выносят реформ в больших дозах, иногда им нужна передышка, однако реформы остаются! Хотя перемен люди не желают, вовсе не желают… Да и ксенофобия пока дает о себе знать. Но все же мы идем вперед – куда деваться, раз уж хотим достичь звезд?

Снова и снова спрашиваю себя: «А что сделал бы Бонфорт?..» Не уверен, что всегда верно отвечаю на свой вопрос, хоть и являюсь крупнейшим в мире специалистом по Бонфорту, но, исполняя его роль, всегда стараюсь держаться на должном уровне. Много лет назад кто-то – кажется, Вольтер – сказал: «Если бы Сатане довелось занять место Бога, он счел бы необходимым перенять и атрибуты божественности».

А об утраченной профессии я никогда не жалел. Вообще-то я с ней и не расставался, тут Виллем был прав. Вдохновение не нуждается в аплодисментах, если пьеса стоящая, и я стараюсь по мере сил создать идеальное творение. Может быть, не совсем идеальным оно получается, однако отец мой наверняка сказал бы, что «спектакль – на уровне». Нет, я не жалею ни о чем, хотя и был не в пример счастливее прежде – по крайней мере, мне гораздо крепче спалось. Зато – какое громадное удовлетворение приносит добрая работа на благо миллиардов людей!

Возможно, их судьбы и не имеют высокого, вселенского смысла, однако все они наделены чувствами.

Они способны страдать.

Файл из библиотеки OCR Альдебаран: http://aldebaran.ru/