Артур Кларк - Фонтаны рая

Столкнувшись с этим странным явлением, пришелец неоднократно говорил себе: «Нам никогда не понять людей». Сначала он был настолько расстроен, что даже испугался случайного перевоплощения, со всеми неприятными последствиями. Однако с тех пор он далеко продвинулся вперед, он все еще хорошо помнил свое удовлетворение, когда впервые пошутил – и все дети смеялись.

Работать с детьми предложил ему опять-таки АРИСТОТЕЛЬ. «Есть старая пословица, дитя – отец человека. Хотя биологическая концепция отцовства одинаково чужда нам обоим, в данном контексте это слово имеет двойной смысл…»

Поэтому пришелец надеялся, что дети помогут ему понять взрослых, в которых они постепенно превращались, Иногда они говорили правду; но даже когда они веселились (опять очень непростое понятие) и производили отрицательную информацию, пришельца это уже не обескураживало. Но были случаи, когда ни дети, ни взрослые, ни даже АРИСТОТЕЛЬ не знали правды. Получалось, что имеется непрерывный спектр между абсолютной фантазией и непреложным фактом, со всеми мыслимыми промежуточными оттенками. На одном конце спектра стояли такие исторические фигуры, как Колумб, Леонардо, Эйнштейн, Ленин, Ньютон, Вашингтон, от которых во многих случаях остались даже голоса и изображения. На другом полюсе находились Зевс, Алиса, Кинг Конг, Гулливер, которые никак не могли существовать в реальном мире. Но куда отнести Робина Гуда, Тарзана, Христа, Шерлока Холмса, Одиссея, Франкенштейна? Ведь все они, с некоторой натяжкой, вполне могли бы существовать в реальности…

Слоновий Трон за три тысячи лет почти не изменился, но никогда еще ему не доводилось держать на себе столь чуждого гостя. Глядя на юг, пришелец сравнивал колонну полукилометровой толщины, уходившую ввысь с горы, с техническими достижениями других миров. Для столь юной расы колонна, пожалуй, достаточно внушительна. Она, хотя и кажется, что вот-вот обрушится с неба, стоит уже пятнадцать веков.

Разумеется, не в своей нынешней форме. Первые сто километров теперь представляют собой вертикальный город (частично его просторные этажи все еще заселены), через который 16 пар рельсовых путей провозили когда-то по миллиону пассажиров в день. Теперь действуют только две из этих дорог, через несколько часов пришелец вместе со своей жизнерадостной свитой вознесется по этой огромной рифленой колонне назад в Кольцевой Город, опоясывающий земной шар.

Пришелец настроил глаза на телескопическое зрение и пристально всмотрелся в зенит. Да, вот она – днем разглядеть ее нелегко, но ночью, когда солнечный свет, льющийся мимо земной тени, все еще ярко ее освещает, она хорошо видна. Светящаяся полоска, разрезающая небо на два полушария, сама по себе – целый мир, где полмиллиарда человеческих существ выбрали жизнь в условиях вечной невесомости.

И там, возле Кольцевого Города, стоял звездолет, который перенес посланника и всех остальных Членов Роя через межзвездные бездны. Сейчас его готовили к новому старту – без особой спешки, но все же на несколько лет раньше срока, – в очередной шестисотлетний отрезок пути. Конечно, для пришельца этого времени все равно что не будет: до конца путешествия он не собирался вновь воплощаться. Однако у цели ему предстоит, пожалуй, наиболее критический момент всей его долгой жизни. Ведь Звездный Зонд погиб – по крайней мере умолк, – едва достиг планетной системы. Такое произошло впервые. Возможно, зонд наконец вошел в контакт с таинственными Ловцами Зари, оставившими следы своего пребывания на столь многих мирах, в такой непостижимой близости к Началу начал. Если бы пришелец был способен испытывать благоговение или страх, то, представив свое будущее через шесть веков, он, несомненно, ощутил бы и то и другое. Но сейчас он стоял на заснеженной вершине Яккагалы, неподалеку от подножия дороги человечества к звездам. Он подозвал ребят (они всегда знали, когда он действительно требует послушания) и показал на возвышающуюся на юге вершину.

– Вам хорошо известно, – произнес он с раздражением, которое лишь частично было притворным, – что Первый Земной Порт построен на две тысячи лет позже этого разрушенного дворца…

Дети все как один согласно кивнули.

– Так почему же, – спросил пришелец, скользнув взглядом по линии, протянувшейся от зенита к вершине горы, – почему вы называете эту колонну Башней Калидасы?