Эдгар Берроуз - Мечи Марса

Разочарование мое было велико. В ситуации, подобной моей, хватаешься за любую соломинку. Человек связывает с этой соломинкой все свои надежды, свое будущее и саму жизнь, но когда соломинка не выдерживает этого бремени, он погружается в пучину отчаяния. Но я не хотел признавать поражение.

Балки были реальностью; вот они, прямо надо мной. Казалось, само провидение пытается мне помочь.

Я напряг мозг в поисках спасения.

Я был похож на крысу в западне, на загнанную в угол крысу. Мой мозг лихорадочно работал в поисках выхода. Внезапно у меня мелькнула идея, безумная идея, но ничего другого мне не оставалось. Ее осуществление зависело от многого, над чем у меня не было власти. Судьба должна была быть очень добра ко мне, чтобы мой план удался.

Эта мысль появилась у меня в то время, когда я печально сидел на балке. Я немедленно спрыгнул на пол, подошел к двери и прислушался. Не знаю, долго ли я стоял у двери. Когда усталость овладела мной, я лег и уснул, прижавшись ухом к двери.

Наконец я был вознагражден за долгие часы напряженного ожидания. Послышались шаги, потом звон оружия. Звуки становились все громче. Приближался воин.

Я запрыгнул на балку прямо над дверью. Прижавшись, как зверь, караулящий в чаще добычу, я ждал. Шаги замерли возле моей камеры. Я слышал, как щелкнул замок, затем дверь приоткрылась и появилась полоска света. Я видел, как протянулась рука и поставила на пол еду и воду. Потом в камере появился пылающий факел, а за ним и голова человека. Воин осмотрел мое помещение.

– Эй! – крикнул он. – Где ты?

Но это был не тот человек, который приходил в прошлый раз. Я не ответил.

– Клянусь короной джэддака, – пробормотал он удивленно, – неужели этот парень убежал?

Я слышал, как он отсоединил цепь, и мое сердце едва не остановилось. Неужели моя дикая затея осуществится?

Дверь широко отворилась и человек осторожно вошел в камеру. Это был сильный воин. В левой руке он держал факел, в правой – длинный меч. Он двигался осторожно, оглядываясь на каждом шагу. Он все еще был близок к двери. Очень медленно двигался он по камере, что-то бормоча про себя.

Все еще издавая удивленные восклицания, он повернул назад. Он прошел подо мной. В этот момент я прыгнул.

23. ПОТАЙНАЯ ДВЕРЬ

Когда я повалил воина на пол, его крик, эхом отдаваясь в камере и коридоре, казалось, поднял всех воинов замка. Падая, он зацепил факел. Мы боролись в абсолютной темноте. Первой моей задачей было заставить его замолчать, и я это сделал, когда мои пальцы добрались до его горла.

Казалось чудом, что мои мечты об освобождении осуществляются шаг за шагом почти так, как я представлял себе.

Это вселяло в меня надежду, что и дальше судьба будет мне благоприятствовать и я смогу освободиться от когтей Ул Васа.

Воин, с которым я боролся на полу в темной камере замка таридов, был человеком обычной физической силы, и я вскоре одолел его. Возможно, я сделал это быстрее, чем мог бы в другом случае, потому что, схватив его за горло, обещал, что не убью, если он прекратит сопротивляться и не будет кричать.

Для меня время было важнейшим фактором, ведь даже если крик этого человека не привлек внимания его товарищей, то казалось совершенно естественным, что когда он не вернется назад в определенное время, его будут искать. Мне необходимо убежать отсюда, я должен действовать без промедления, поэтому, когда я сделал свое предложение воину и тот мгновенно прекратил сопротивляться, я тут же разжал руки у него на горле. Будучи умным человеком, он понял, что сопротивление бесполезно. Я тут же связал его его же собственной одеждой и сунул ему в рот кляп. Потом отобрал кинжал и, пошарив в темноте, отыскал длинный меч, который он уронил при падении.

– Прощай, мой друг, – сказал я. – Не сокрушайся о своем поражении. Гораздо лучшие бойцы, чем ты, уступали Джону Картеру, принцу Гелиума.

Затем я вышел и закрыл за собой дверь камеры. Коридор был темным. Я мельком видел его лишь в тот момент, когда мне приносили еду. Мне казалось, что он уходит от моей камеры вправо, поэтому я ощупью двинулся в том направлении.

Вероятно, мне следовало идти медленно, ощупывая возможные ответвления, но я этого не сделал. Если крик воина был услышан в замке, будет тревога, а я не желал столкнуться где-нибудь в тупике с отрядом вооруженных людей.

Держась одной рукой за стену, я быстро двигался вперед. Пройдя примерно сотню ярдов, я увидел впереди слабый свет.

Это был не желтоватый свет факела, а рассеянный дневной свет. Яркость его постепенно усиливалась и вскоре я подошел к. подножью лестницы, ведущей наверх, к свету.

Все это время я ничего не слышал, поэтому начал взбираться по лестнице, чувствуя себя более или менее в безопасности. С крайними предосторожностями я поднялся наверх. Здесь было гораздо светлее. Я был в коротком коридоре с дверьми с обеих сторон. Впереди был другой коридор, под прямым углом к первому. Я быстро повернул туда, потому что не мог ясно видеть свой путь: второй коридор был освещен гораздо ярче, чем первый. Я уже поздравлял себя с удачей, когда на повороте столкнулся с кем-то. Это была женщина. Вероятно, она удивилась больше меня и начала кричать.

Я знал, что прежде всего не должен позволить ей поднять тревогу, поэтому схватил ее и зажал рот ладонью. Я столкнулся с ней в тот момент, когда повернул во второй коридор. Он весь был виден, и теперь, заставив женщину замолчать, я заметил, что в дальнем конце показались два воина. Они шли в моем направлении. Очевидно, я поздравлял себя слишком рано.

Не обремененный своей пленницей, я сумел бы найти укромное место или, не найдя его, напасть на воинов из засады и убить обоих раньше, чем они поднимут тревогу, но теперь мои руки были заняты. Одной рукой я держал бьющуюся женщину, другой зажимал ей рот, не давая кричать. Я не мог убить ее, а если бы я ее выпустил, через несколько мгновений она подняла бы на ноги весь замок. Мое положение казалось безнадежным, но я не собирался сдаваться. Я зашел слишком далеко и не мог признать поражения.

Тут я вспомнил о дверях, мимо которых проходил в первом коридоре. Одна из них была лишь в нескольких шагах за мной.

– Тише, я не причиню тебе вреда, – прошептал я.

Я потащил женщину к ближайшей двери. К счастью, она была незакрыта, но что находилось за ней, я не знал. Оставалось одно: бросить в тех, кто окажется в комнате, девушку и бежать навстречу приближающимся воинам. Другими словами, постараться силой выбраться из замка Ул Васа – безумный план, если учесть, что полтысячи воинов преградят мне путь.

Но, войдя в комнату, я увидел, что она пуста. Яркий свет из двух окон заливал ее. Закрыв дверь, я прислушался, прижавшись к ней спиной. Я не смотрел на женщину, которую держал в своих руках, я был слишком занят, вслушиваясь в шаги приближающихся воинов.