Раненые звезды
У меня никогда не было близких друзей. Это странно, потому что я совсем не считал себя нелюдимым – напротив, любил большие компании. Часто бывал в числе заводил на разных движухах, еще со школы. Да и потом, сложно работать тренером, если не любишь людей. Но факт: друзья почему-то не находились. Возможно, дело было в моих представлениях о дружбе. Я ожидал слишком многого от человека, которому мог бы довериться. А идеальных людей не бывает. Да что там – по правде говоря, не бывает даже тех, кто сколько-нибудь был бы приближен к идеалу.
И сейчас моими душевными метаниями мне не с кем было поделиться. А метания были, и еще какие! Днем мне приходилось делать вид, что все нормально, я продолжал подготовку, тренировался и ходил на занятия. Но по ночам мне частенько являлось то существо, и все повторяло свои последние слова: «Вы не понимаете… нам нужнее!» Почему его напарник так поступил? И почему он рискнул обратиться к нам напрямую? Как-то это не очень вязалось с нарисованной Катей картиной «космических стервятников», которые обдирали старые, полные артефактов миры до нитки.
Она все ссылалась на древние расшифрованные источники, писания, и опыт других видящих. И я очень хотел ей верить. Но меня что-то грызло изнутри, и потихоньку я начал сам собирать информацию. В центре подготовки была отличная библиотека, да и в гугле меня никто не забанил.
Мы как раз изучали на математике моделирование на основе вероятностных конструкций, и я примерно прикинул распределение данных среди всех доступных видящих, вместе с полунамеками в древних источниках. По всему выходило, что не могло быть ни у Кати, ни у ее руководства никакой достаточно подробной информации об этой цивилизации, чтобы принять такое стремительное решение об уничтожении чужого корабля.
Напрашивался неизбежный вывод: несмотря на настойчивое, и даже назойливое стремление убедить меня в собственной абсолютной искренности, от меня по-прежнему что-то скрывали.
Катя теперь была рядом почти постоянно. Приходила ко мне по утрам, мы завтракали, болтали обо всяких мелочах. Потом я шел на занятия и тренировки. Чем занималась она в это время – ума не приложу. Не удивлюсь, если сидела за камерами, и наблюдала за мной.
Вот и теперь, утром, я услышал уже привычный стук в дверь. После моей настойчивой просьбы, она больше не заходила в мою комнату без спроса.
- Открыто! – крикнул я.
- Я сегодня пораньше, - не здороваясь, сказала Катя, - у меня для тебя сюрприз.
Я настороженно поднял бровь.
- Не волнуйся, сюрприз приятный. Правда! Тебе понравится! – улыбнулась она.
Я кивнул, пожал плечами, и продолжил одеваться.
- Не очень ты сегодня разговорчивый, - настороженно сказала Катя, - с чего бы? Боишься тренировки в бассейне?
- Да с чего бы! – возразил я.
- Ну и отлично.
Когда мы спустились, до завтрака оставалось еще добрых полчаса, и Катя повела меня куда-то в сторону парковки у главного корпуса. И да – сюрприз получился на славу. Я даже глаза протер, когда узнал свой старый «Ниссан». Даже номера не поменяли!
- Ну ты даешь… - сказал я, не сдерживая улыбку.
- Нравится?
- Ты же знаешь, наверное – это для меня больше, чем первая машина. Это – все мои надежды на новую жизнь!
- Знаю, - кивнула Катя, - раньше бы сделала, но долго не могли найти сына мордоворота, который у тебя ее выкупил. Потом пришлось потратить время, чтобы вытащить его из сизо в Иркутске… а, ладно! – она махнула рукой, - ничего не значащие детали. Главное – ты сам-то доволен?
- Спасибо, Катя, - сказал я искренне.
- Держи ключи, - она протянула мне прозрачный полиэтиленовый пакетик с ключами, - там оба. Машина обслужена, и полностью заправлена. И сегодня вечером ты можешь прокатиться в город.
- С чего это вдруг такая щедрость… - подозрительно пробормотал я.
Катя вздохнула, повернулась ко мне, опустила руки мне на плечи, и посмотрела в глаза.
- Гриш, - сказала она, - не думай, что я ничего не замечаю. После того кризиса со стервятниками ты изменился.
Я опустил глаза.
- Наверно, это просто стало последней каплей, - она пожала плечами, - на тебя столько всего свалилось… мне было гораздо проще. Я вникала во все это постепенно, небольшими дозами. И у меня не было подозрений, что моя кукуха того…
- Спасибо за понимание, - выдавил я.
- По-хорошему, тебя бы психологу показать, - она положила мне палец на губы, не давая возразить, - но почему-то мне кажется, лучше тебе дать с этим справиться самому. Вернись к прежней жизни. Хотя бы на один вечер.
Я всем нутром чувствовал какой-то подвох, но никак не мог сообразить в чем дело. А потом вдруг до меня дошло. Все ее поведение сегодня, эти полу-обнимашки, пальчики на губах. Подчеркнуто женственное поведение.
- Кать… - начал я, вздохнув, но она не дала мне закончить.
- Ты извини меня, - перебила она, - я ведь должна была помнить, кто ты. Парень, молодой совсем, красивый, на спорте. И взаперти. И камеры даже в душе. Из девушек вокруг – только холоднющие и запуганные начальством врачихи.
Я округлил глаза, и покраснел.
- Ну, ты же не хочешь сказать, что не догадался? – делано удивилась она, - я ведь говорила о тотальной слежке. Это неизбежное условие большой сделки…
Я помолчал полминуты, восстанавливая душевное равновесие. В одном Катя была точно права: после всего пережитого я научился очень быстро брать себя в руки. Контролировать эмоции. Еще полгода назад в такой ситуации я бы точно вспылил, и наговорил бы всяких глупостей, но теперь у меня появился другой план. Дождавшись, пока в моих жилах потечет холодная, как жидкий кислород, кровь, я начал:
- Кать, а давай мы сделаем по-другому, - сказал я, - это вам обойдется дороже, чем моя тачка, но ты уже показала наглядно, что ресурсы не проблема.
- Не могу обещать все, что угодно, Гриш, - она подозрительно прищурилась, - но сделаю все, что в моих силах.
