Владимир Журавлев - Опьяненные свободой

Кузьмин включил связь:

— Дмитрий Евгеньевич, хватай всех юнг, что не на дежурстве! Залить все подземные воздуховоды ажур-бетоном! Адская работа, понимаю, но некого больше…Перейдем на верхний воздухозабор, естественно. Это если станем еще защищаться…

— Станем! — откликнулась Александра. — У нас нет выбора.

— Уйти — чем не выбор? — буркнул Кузьмин. — Жизнь на Городе не кончается. Что, место себе не найдем? А если уходить, то сейчас, пока нам все норы не заткнули. Уничтожить базы данных. Мы все здесь известны под чужими именами. И даже если нас повяжут потом — лично командиры нигде не светились. На Сортировочной наводили порядки ребята Эдика и небоевые пятерки, их данных в нашем ведомстве вообще нет, они же потом пришли… А охрану подстанций валила пятерка Деда — а они тоже нового призыва…

— Саша, командиры не уйдут, — мягко возразила Александра. — Мы же пограничники.

— А, что Чужие! Для того Марианна есть! Чужие чтут договор!

— Странно звучит, но… согласна. Только нас ведь Город держит. Как мы без него? Как он без нас?

— А вот как дадут из тяжелых танков по Золотым воротам! Эдик сказал, они уже на боевые выдвинулись!

— Саша… командиры не уйдут.

— А вот если ваши девчонки как-то воздействуют…

— Арты — не дубинка в командирской лапе! — возмутилась Александра. — Ты не понимаешь, что несешь!

— Не понимаю, верно. Зато понимаешь ты. Так объясни.

— Ну… рядом с нашими девчонками мужчины становятся… мужчинами же, это же очевидно!

— Понял, — вздохнул Кузьмин. — Беречь, защищать… Только это уже не танцы. Как дадут очередями по окнам! Хорошо, я вашему воздействию не поддаюсь…

Александра недоверчиво улыбнулась. Кузьмин молча повернулся, и они зашагали обратно под жилое кольцо.

— Ладно, — хрипло сказал он наконец. — Пусть я паникую, боюсь за вас всех… так и причина — вон она, завтра под стенами встанет… с автоматами. Так что: пусть девчонки уходят. Без них у нас больше маневра. Пусть уходят все, кто может! Школа юнг — обязательно! Взвод снайперов последнего набора. Инженеры Дроздова. Танцкласс беречь любой ценой! Если с ними что-то случится, командиры с голыми руками кинутся на автоматы. Это у нас слабое место…И с ними пусть уйдет Дмитрий Евгеньевич. Он со школой юнг и горноспасателями проведут неподготовленных по командирскому маршруту… туда, где по крайней мере по ним не начнут стрелять. Господи, горноспасатели, тоже ведь герои, в траве не видать…

Кузьмин покривился и осторожно потрогал грудь.

— Видение мне было, — признался он. — Как раз место похоже на это, я почему и проверить решил… Так что пусть уходят все, кто могут! Я бы и тебя отправил, если бы смог…

Тут-то оно и произошло. Из темноты хода проявились закованные в броню силуэты, набалдашник пламегасителя ткнулся Кузьмину в бок:

— Ста-а-а-ять! И — не двигаться…

Голос за забралом сферы-шлема был издевающимся и наглым. Кузьмин похолодел. Как бы случайно качнулся, закрыл Александру. Минуту! Всего минуту! Если дежурные бдят, через минуту явится первая пятерка — и хоть бы она оказалась боевой! Только бы без случайностей! Только — как ей сюда попасть? Под дулами автоматов?! Нет в канале воздухозаборника тайных ходов, он сам и есть тайный ход. Конец.

Рука Кузьмина мягко легла на пояс. Тяжела пряжка офицерского пояса! Последний аргумент. А Александра?!

И тут же еще парой стволов ткнули в спину — не дергайся!

— Это что за чучела? — холодно поинтересовался Кузьмин.

Бронепехотинец с катафотами сержанта не глядя остановил приклад, которым Кузьмину прицелились по зубам.

— Спецназ МВД, титр бронепехота! — охотно представился сержант. — Командир особого звена по захвату лидеров террористических формирований сержант Настащук! Ну, а вы? Лидеры террористов, блин, если я не обознался!

Боец, кривляясь, склонил голову и оглядел Александру.

— Знаю-знаю! — злорадно сказал он. — Аревик Сароян, да? Известная как Александра Кузьмина, да? Вот ты и попалась, да как быстро!

Тянулись секунды.

— Топайте, куда шли, — посоветовал сержант. — А мы за вами. А мы впереди вас. И сбоку тоже. И лучше тебе, телохранитель недоделанный, за пукалку не хвататься. Нашу броню пульки не берут. Хреново охраняешь, бычок!

Секунды плелись.

— Открывайте люк нафиг! — скомандовал сержант. — А то зашифровались, хрен ключи подберешь, фиг коды отгадаешь. Сэры, зачехлить стволы!

Последнее было непонятно. Главное, спецназовцы не удивились, молча покидали автоматы в кобуры.

Люк вздохнул, открываясь — проходите.

— Приглашаете в гости? — издевательски склонился в поклоне сержант.

Кузьмин еле удержался, чтоб не двинуть ногой по сфере. Солдат в броне руками-ногами не достать, она специально против демонстрантов создавалась.

— Проходите, — вдруг сказала Александра и пронзительно взглянула на бойцов. — Я прошу вас.

И Кузьмин почувствовал, как она вдруг ушла из-под контроля! Шаг. Еще шажок. Ну же!

Бронепехота вошла под жилое кольцо, в коммуникационную систему.

— Ух! — восхитился сержант. — Муравейник!

Александра стояла рядом и улыбалась. И ее никто не отслеживал! Пора!

И тут наконец прибыла защита. Первым, проломившись сквозь мембрану, в коммуникацию свалился бешеной кошкой Дед. При виде Александры он совсем озверел и в одиночку кинулся на бронепехоту. Блин! Кузьмин мгновенно выхлестнул ремень и с развороту свалил первого, кто среагировал на Деда — получай! И еще!

— Свои! — звонко крикнула Александра и прикрыла сержанта от Кузьмина.

Эхо от его крика еще не стихло, а Дед уже свалил двоих и моментально захватил третьего в удавку-наручники. Рывок — удавка с брони соскользнула под шлем, и боец захрипел. Блин. Такому Деда никто не учил. Страшен в бою воин духа!

— Скинь удавку, а то помрет, — посоветовал Кузьмин.

Сержант восхищенно качал головой — ну, вы и даете! Удушенный боец кое-как прокашлялся и чего-то возбудился:

— Что, блин, крутые рукопашники, да? Как дам сейчас из подствольника!

Из люка черным паучком выпала Рита Гафарова. Блеснуло диковинной прозрачностью шок-ружье. Чпок! Игла ударила в нашейную броню, срикошетила под шлем и, очевидно, попала там куда-то. Псих заткнулся и рухнул ничком.

— Не лапать стволы! — вовремя остановил своих сержант.

Поглядел на выпрыгнувшую пятерку Деда, покрутил восторженно головой.

— Мы вообще-то к вам, — сообщил наконец он.

— В смысле?

— В смысле — к нам они, Саша, — как бы пояснила Александра. — А почему к нам, если не секрет? Вы же нарушили присягу. Это в армии считается, кажется, дезертирством?