Галина Бахмайер - Отпуск в тридевятом царстве

Зрелище брошенного людьми города было удручающим. Чарли высадил меня на окраине, а сам отправился в деловой центр.

— Подозреваю, что мы пришли слишком поздно, — сказал он перед отъездом. — Скорее всего, придется зайти дня на три раньше. Нужно проверить еще раз. Погуляй пока тут, осмотрись. Если что — сразу возвращайся, не жди, когда запахнет жареным, — на последних словах он усмехнулся, а меня передернуло.

В принципе, какой мир, такие и шутки.

Я двинулась вдоль немыслимо грязной реки, которая несла свои бурые, сплошь покрытые радужными пятнами воды к темневшему вдали заливу. Серый гранит набережной лоснился неаппетитными маслянистыми полосами, отмечавшими поднятия уровня воды. Вот как можно так загадить реку? Если бы не набережная и мосты, я бы решила, что это огромная надземная канализация. Может, так оно и есть?

В порту было еще грязнее. Волны бессильно бились о проржавевший причал, облепленный охапками какой-то рыхлой серой пены. Поверхность залива напомнила мне кадры из репортажа с места крушения нефтяного танкера. Только сейчас до меня дошло, что я не вижу и не слышу ни одной чайки. Единственными звуками здесь были только шум прибоя и тоскливое поскрипывание на ветру расшатанного ограждения причала. Морской бриз приносил бодрящие «ароматы» гнили, нечистот и автомобильного выхлопа.

Апокалипсическая картина нагнала на меня мрачное уныние. Захотелось поскорее убраться отсюда домой. Какой бы эксперимент ни проводил Уокер, я отказываюсь участвовать в нем. Спасать такой больной мир бесполезно.

Возвращаясь к месту высадки, я услышала странный звук, далекое эхо. Разбираться, что же это такое, мне не хотелось, и я прибавила шагу. Чарли еще не вернулся. Бесцельно потоптавшись на месте, я забрела в первый попавшийся высокий дом, поднялась на чердак и выбралась на плоскую крышу.

Панорама оказалась еще безрадостнее. Пыльные, обтрепавшиеся вывески, разбитые стекла в окнах ослепших домов, покинутые где попало машины, оброненные кем-то игрушки на тротуаре… На секунду я вдруг представила себе, что когда вернусь, то увижу таким же и свой родной мир. Воображаемое зрелище показалось настолько реальным, что у меня перехватило дыхание.

Из-за ветра я не услышала шума двигателя и опомнилась только когда Чарли принялся сигналить. Я окликнула его сверху. Уокер тут же поднялся ко мне.

— Так и есть, — недовольно заявил он, едва открыв чердачную дверь. — Надо переигрывать. Лучше сразу неделю отмотать, чтобы… — Чарли запнулся, разглядев меня поближе, и быстро подошел.

— Джелайна, что с тобой? — обеспокоенно спросил он, погладив меня по щеке. Это сразу отвлекло мое внимание, и я стала успокаиваться.

— Я хочу домой. Не надо мне таких экспериментов. Возьми кого-нибудь другого.

— Ах, вот оно что… — кивнул Чарли. — Понимаю. Мне тоже поначалу было не по себе.

— Я вдруг представила, что реальный мир…

— Стоп, — одернул он меня. — Не надо. Наш мир не станет таким никогда, слышишь? Сейчас мы вернемся, и там все будет по-прежнему, — он посмотрел на часы. — Уже скоро, через двадцать минут.

— Зачем столько ждать?

— Так надо.

— Я хочу домой, — снова завела я, и уткнулась лбом Уокеру в плечо. — Давай вернемся прямо сейчас, пожалуйста.

Чарли обнял меня, и сейчас это почему-то казалось очень правильным. Рядом с ним было тепло и спокойно. Ни о чем больше не говоря, мы простояли так минут пять — пока снова не послышалось недавнее эхо. Теперь оно прозвучало ближе. Уокер вдруг оттащил меня от края крыши.

— Черт, заметили, — поморщился он. — Ладно, может, пронесет.

— Кто там? — спросила я. Внизу раздался усиленный мегафоном голос, велевший нам немедленно спускаться.

— Пошел ты… — весело фыркнул Чарли, не выпуская меня из объятий. — Вас и так сейчас всех поджарит.

Однако, судя по звукам, доносившимся из открытого чердачного проема, к нам стали подниматься люди, однозначно не меньше троих. Уокер неторопливо вытащил пистолет.

— Не надо, — попросила я. — Давай просто вернемся.

— Я хочу дождаться удара по военной базе. Это в десяти милях к югу отсюда.

— Ядерного удара? — ошеломленно уточнила я.

— Да. Это должно произойти через тринадцать минут, но время нужно уточнить.

Звуки шагов по лестнице были уже совсем рядом. Незваные гости не спешили, ведь нам некуда было деваться. Я тоже достала оружие и отступила от Чарли. Тот отпустил меня с заметной неохотой.

— Тебе лучше отойти за угол, — посоветовал он. — Я сам их встречу.

Я не стала спорить и спряталась за чердачной надстройкой. Тут же раздались первые выстрелы. На лестнице закричали, им ответили снизу, с улицы. А через минуту рядом со мной ударила автоматная очередь — нас обстреливали с соседней крыши. Пули пробарабанили по стене надстройки, вспарывая бежевую штукатурку. Пригибаясь, я бросилась к Чарли, он уже спешил мне навстречу. Я ожидала, что он скомандует возврат, но вместо этого Уокер спрятал меня за спину, заслонившись чердачной дверью от невидимого автоматчика. И вдруг стрелять перестали. Какое-то время мы еще вглядывались, стараясь поймать любое движение на крыше напротив. Не выдержав, Чарли покинул укрытие и выглянул через парапет вниз.

— Уехали, — с легким удивлением в голосе произнес он. — Видимо, им уже сообщили о воздушной тревоге. Хотят успеть добраться до бомбоубежища. Эх, не успеют…

Бросив взгляд на часы, Уокер оглянулся на юг и быстро затащил меня за надстройку.

— Сейчас будет большой «бум», — сказал он, обхватывая меня руками и прижимаясь к стене. — В реальности такое можно увидеть только раз в жизни. Но там это станет последним, что ты увидишь. Прямо сейчас, Джелайна, этот сомнительный рай станет сущим адом. Закрой глаза!

Я зажмурилась. Через пару секунд произошло что-то невообразимое. Словно из морозной зимы я мгновенно попала на жгучий летний солнцепек — таким был внезапный контраст. Как будто пронесся стремительный обжигающий ветер, слепя даже здесь, в тени массивной бетонной шапки, сквозь плотно сомкнутые веки и пальцы Чарли, прикрывающие мне глаза. Тут же, следом, день, казалось, внезапно померк. В лицо пахнуло едкой гарью. Я почувствовала, как жгуче закололо кожу на бедре, где находилась кобура пистолета. Уокер убрал ладонь. Город пылал. Горели вывески, почернели и обуглились оконные рамы, факелами полыхали деревья. У нас под ногами осталась почти нетронутая тень от чердачной надстройки, но вокруг нее покрытие площадки подтаяло и покрылось пузырями. Я едва успела охватить это взглядом, как Чарли вытолкнул меня наружу.

— Полюбуйся.