Олег Измеров - Дети Империи.

– Вот сюда, пожалуйста, можете вешать, – указал он на вешалку. – Присаживайтесь, пожалуйста, – и он поставил для Виктора стул сбоку стола, как обычно ставят его в офисах для посетителей. – Чаю будете?

– Спасибо, чуть позже.

– Тогда сразу к делу. Скажите, Вам раньше доводилось видеть что-нибудь из этих предметов? – И он поднял сукно.

На столе лежали часы Виктора «Ориент», его мобильник «Самсунг», российские деньги и паспорт гражданина Российской Федерации, раскрытый на странице с его, Виктора, фотографией.

«Да» – мелькнуло в голове у Виктора, «а ведь это конец».

Конец первой части.

Часть II. Человек не оттуда.

Главы 1-10.

1. Главный по тарелочкам.Положение Виктора Сергеевича было глупейшим.Ну вот как Вы, уважаемый читатель, объясните в 1958 году капитану госбезопасности, откуда у Вас паспорт гражданина не СССР, а Российской Федерации с царским орлом, откуда у вас валюта этого государства, часы фирмы недружественной СССР Японской империи, а также рация фирмы с территории, входящей в Японскую империю?Или как Вы объясните, что в первой половине двадцать первого века вошли в вокзал и оказались в нем же, но в середине двадцатого? Да еще в истории, которая пошла по-другому? То-то и оно.Виктор внимательно посмотрел на разложенные на зеленом сукне стола улики и спросил:

– Можно поближе посмотреть?

– Можно, – ответил капитан Ковальчук. – Не спешите с ответом, подумайте. Мы не собираемся предъявлять владельцу этих вещей обвинения в связях с японскими спецслужбами. Если не возражаете, ваш ответ будет записываться на магнитную пленку.

– Не возражаю.

Ковальчук достал из стола микрофон и поставил на стол, затем подошел к ящику магнитофона и щелкнул переключателем записи. Послышалось гудение.

«Действительно не будете предъявлять?» – подумал Виктор. «А, впрочем, то, что Самсунгу сегодня такое не изготовить, наверняка и для них понятно. И то, что человека с паспортом РФ и российскими деньгами засылать – полный бред. А ответ им знать надо.» И он сказал:

– Да, я знаю эти вещи. Это мой паспорт, выданный бежицким РОВД согласно указанной в нем дате, паспорт настоящий, действителен. Это мои деньги в валюте Российской федерации начала двадцать первого века, курс к доллару около тридцати рублей за доллар, настоящие, получены в качестве заработка на постоянном месте работы, трудовые доходы, Это часы «Ориент» с браслетом, приобретены в магазине «Хронограф» на улице Грибоедова. Это мобильный телефон городской радиотелефонной сети, принцип работы цифровой, полупроводниковый на интегральных схемах большой степени интеграции, производство компании «Самсунг», Южная Корея, китайская сборка, приобретен в магазине «Евросеть» на улице III Интернационала, напротив почты, SIM-карта российского оператора мобильных сетей «МТС».

Ковальчук выслушал все это абсолютно спокойно и невозмутимо. («Профессиональная выдержка, однако» – мелькнуло у Виктора), затем спросил:

– Скажите, кто вы и каким образом сюда попали?

– Я, Еремин Виктор Сергеевич, родился в 1958 году в СССР, в городе Брянске, в роддоме города Бежицы по улице Комсомольской. До недавнего момента проживал в городе Брянске, работал компьютерщиком в одной из фирм… то-есть, в качестве специалиста по обслуживанию электронной цифровой вычислительной техники предприятия. Попал сюда случайно, объяснений причин и способа попадания на данный момент не нашел. Утром я пошел на вокзал Орджоникидзеград за билетами в кассы предварительной продажи, внутри здания вокзала обнаружил, что нахожусь в настоящем времени.

Ковальчук некоторое время молчал; казалось, это странный ответ его устраивал.

– То есть, вы не может объяснить, как сюда попали?

– Нет. На данный момент нет.

– Хотите ли вы нам что-либо сообщить или заявить?

«Вот те на. Что это должно означать? Не поверил и ждет откровенного признания в чем-то? Или что-то другое?»

– На данный момент у меня нет заявлений. О произошедшем я не заявил сразу, поскольку это слишком необычно и лица, к которым я бы обратился, могли мне не поверить. Я пытался вернуться, несколько раз заходя по утрам на вокзал, но результата не было.

– Ну, то, что вы не заявили сразу, это достаточно объяснимо, особенно учитывая то, что в предыдущие десятилетия возникали некоторые причины, чтобы нам не доверять. Ваша осторожность вполне понятна.

– Да и часовщик, купивший часы, ни в чем не виноват. Он ничего не знает.

– Часовщик сразу нам позвонил, сказав вам, что пошел в сберкассу. Кстати, сберкассы в это время еще не работают. Так что, собственно, вы продали часы нам. Затем вы неожиданно проявили способности к конспирации и вас потеряли, но тут же вы объявились на кафедре и потом пошли на регистрацию. Уже из этого можно было сделать вывод, что вы не являетесь профессиональным агентом. В лаборатории в тот же день мы обнаружили спрятанные вами вещи. Ввиду их, мягко говоря, необычности и необъяснимости с точки зрения обычно возникающих версий, было решено наблюдать за вами, стараясь держать вас по возможности на виду. За это время эксперты выяснили, что ваш АРТ, или, как вы называете его, мобильный телефон, создан по технологиям, которыми на данный момент ни одна страна не располагает и должен работать с приемным оборудованием, которые при нынешних технологиях невозможно разместить скрытно. Ваши деньги и документы имеют средства защиты от подделки, которые используют технологии, не известные ни одной из стран Гроссфир. Таким образом, поскольку бога нет, то оставались две версии, в целом не противоречащие современной науки: либо вы попали с другой планеты, возможность чего однозначно признана, либо из другого времени, о чем в науке однозначного мнения пока нет. Из ваших действий в эти дни следовало скорее второе, если только в космосе не существует точная копия Земли и Брянска. Оставалось только задать этот вопрос вам.

Ковальчук подошел к магнитофону и остановил запись.

– Можно мне тоже задать вопрос?

– Да, конечно.

– Я арестован?

– Нет. Склонности к поступкам, опасным для общества, в вас не замечено. Если вы хотите, вас сейчас отвезут обратно в машиностроительный институт, как я и обещал, помогут с паспортом, потому что как вы без нас все это объясните…

– То-есть я могу идти хоть сейчас?

– Конечно. У меня к вам только один вопрос: вы хотели бы попасть домой? В смысле, обратно, в свое время?