Еремей Парнов - Пылающие скалы

— А почему бы вам не покрыть этой слизью ваш бот? — пошутила Светлана. — А то стоит он себе у пирса и обрастает ракушкой.

— В этом самом обрастании вся загвоздка! Ужасно проклятая штука. Американцы выпустили патентованную краску для судов. Стоила она бешеные деньги, но зато резко уменьшала обрастание. А меньше обрастание — меньше расход топлива, выше скорость. Прямая экономическая выгода. Капитаны стали брать эту краску, тем более что фирма давала гарантию на один месяц. Всё было хорошо. Но в Гонконге одно судно обросло в течение этого гарантийного месяца ещё сильнее, чем суда с обычной покраской. Оказалось, что там живёт вид диатомеи, которым патентованная краска пришлась по вкусу. Если бы можно было остановить обрастание на стадии слизи…

— Боюсь, тут ничего не получится, — ловко включилась в диалог Рунова, учтя настроение зала. — Это тоже стадийный и необратимый процесс. Сначала бактерии создают тонкую плёнку, потом на ней развиваются водоросли, выделяющие слизь, а там уж и ракушки поселяются. Кстати, даже киты обрастают диатомовыми. По виду водорослей можно узнать, где плавал кит. Да что там кит! Астахов это лучше всех знает. Правда?

— Действительно, стоит только залезть в море, как тебя тут же облепят диатомеи. Мы этого, конечно, не замечаем. Я как-то вылез из воды и для интереса скребанул себя стёклышком в разных местах. Потом поместил стёклышко под микроскоп. Столько диатомеи! Причём разных! Попался даже один новый вид… Жаль, мало приходится сейчас этим заниматься. Снабжение всякое. Новый дом под лаборатории строим…

— Да, товарищи, — Рунова поняла, что вновь настал её черёд говорить, — эти таинственные существа встречаются повсеместно, в любом, даже самом маленьком, водоёме. Слизь на камнях и растениях, скользкий налёт на днище судна и сваях — всё это диатомеи. Простейшая живая клетка, защищённая кремниевыми створками с идеальной структурой. Взгляните на эти изображения. Что в сравнении с ними вся современная архитектура, все кольца и броши ювелиров! Образцовые, должна заметить, снимки… А вот и их автор. — Она многозначительно склонила голову и отступила, давая публике полюбоваться искусством коллеги.

Зал ответил нерешительными аплодисментами.

— Если бы я не был биологом, я бы стал архитектором, — сказал Сергей, отчаянно краснея.

— Вам ещё не надоело слушать? — Рунова участливо оглядела зал.

— Нет! — захлопали в первых рядах. — Рассказывайте ещё…

— Хорошо! — с готовностью согласилась она. — Я сегодня почти весь день провела в воде. Знакомилась с вашими мидиевыми садками. На этих раковинах хорошо была видна работа диатомовых. Мутная зеленоватая слизь, белые и розовые лишаи вторичных обрастаний. Диатомовые необыкновенно чувствительны к температуре и солёности воды. Они массами гибнут, когда над морем проходят дожди, но их быстро замещают более пресноводные виды, которые в свою очередь погибают, когда прежняя солёность восстанавливается. Вместе с диатомовыми в опреснённой воде погибают и морские животные. Профессор Неймарк дал вам прекрасную рекомендацию! Пресноводные диатомеи резко отличаются от солёноводных, а тропические виды не похожи на обитателей арктических вод или морей умеренных широт. В Японском море почти не встречаются тропические диатомеи. Лишь у берегов Южной Японии их становится много. И чем южнее, тем больше. Филиппины, Австралия, Новая Зеландия… Потом опять увеличивается количество холодноводных видов.

— Светлана Андреевна проводила специальные исследования в этом регионе, — пояснил Сергей.

— Я не случайно назвала диатомеи таинственными. — Рунова поблагодарила его коротким кивком. — Чуткую, почти эфемерную клетку окружают кремниевые створки. Хрустальная оболочка лелеет крохотную пылинку живого. Жизнь проходит, как яркий проблеск в темноте, а оболочка остаётся. Почти навечно. Диатомные панцири отлично сохраняются. Они известны ещё с мелового периода. По ним можно определять относительный возраст Земли, воссоздавать палеогеографию водоемов. Вот почему прибрежные бентосные виды этих водорослей специально изучаются геологами, которые занимаются реконструкцией древних бассейнов. По кремниевым оболочкам давно погибших организмов удаётся узнать всю историю водоёма: температуру и солёность воды, береговую линию и как всё это менялось с течением веков и тысячелетий. Для геологов-поисковиков диатомеи — тоже желанная находка. Диатомовые земли — их, кстати, много у вас — считаются ценным ископаемым. Они незаменимы для шлифовки стёкол, плавки базальта, производства столь необходимого для биохимиков и химиков-аналитиков силикагеля. Из них можно сделать лёгкие, плавающие в воде кирпичи, отличающиеся высокой тепло— и звукоизоляцией. Индийский ученый Дизикачара показал, что они почти целиком состоят из альфа-кварца.

— Про Атлантиду! — бурно поддержал зал.

— Пожалуйста, голубушка, — тихо попросил Неймарк.

Почувствовав, что увлеклась и заговорила специальными терминами, Рунова умолкла на полуслове и беспомощно уставилась на Сергея.

— Расскажите, как вам удалось открыть Атлантиду, Светлана Андреевна, — попросил он, поймав её умоляющий взгляд.

— Но я вовсе не открывала Атлантиду, — с облегчением рассмеялась она. — Просто, плавая на “Витязе”, наша группа обнаружила в Атлантическом океане пресноводный комплекс диатом, резко отличный от окружающих морских комплексов. Такую находку можно истолковать лишь однозначно: на этом месте затонул участок суши. Когда? Радиокарбонный анализ показывает цифру двенадцать+пятнадцать тысяч лет.

— Наверняка Атлантида! — вскочил Юра, азартно сжав кулаки.

— Пока, к сожалению, у нас нет доказательств, — развела руками Светлана. — Хотя сами по себе пресноводные диатомеи никак не могли очутиться на морском дне… Есть виды, живущие только в воде кристальной чистоты. Малейшая примесь солей вызывает их быструю гибель. Такие водоросли населяют Севан и Байкал. Они лучшие индикаторы чистоты воды. На Байкале диатомеи первые сигнализировали о том, что озеро находится в опасности. Но диатомеи и идеальные санитары. На месте погибших видов в том же Байкале появились новые, более приспособленные к трудным условиям. И они вступили в борьбу за чистоту воды. Но главное значение диатомовых водорослей в том, что с их помощью мы можем резко увеличить урожаи морских продуктов, добиться быстрого восстановления запасов. Недаром всерьёз обсуждаются проекты создания на дне океана мощных атомных реакторов для подогрева воды. Нагретая, богатая солями вода подымется из глубины. Это вызовет взрыв жизни диатомовых, а там пойдёт разматываться привычная цепь. Ведь вся жизнь, по сути, сосредоточена на каких-нибудь пятидесяти метрах глубины. Сколько драгоценных солей пропадает даром. А восходящие тёплые потоки вынесут их на поверхность, и появится пища для миллиардов новых рыб, китов и ракообразных. Такой естественный процесс выноса глубинных солей происходит у Перу. Недаром это один из самых богатых районов. Вспышки диатомовых чередуются там с удивительной регулярностью. И всегда много рыбы. Очень много рыбы…