Роберт Рид - Жизненная сила

Но постепенно игра потеряла свой опьяняющий шарм.

Желание оставило их, сменившись неясным сожалением, и чтобы уйти от него, они принялись болтать о том, что им удалось увидеть.

- А где ты собираешься жить потом? - поинтересовалась девочка, натягивая изоляционные брюки.

Под «потом» она подразумевала возвращение на Корабль.

- Рядом с каким-нибудь большим морем. Там, где сначала жили капитаны.

Это был расхожий ответ. Все знали об огромных морях, отражениях бесконечно синего неба над головой. Наиболее художественно одаренные из капитанов рисовали это море на картинах, и все без исключения внуки были в восторге при мысли, что где-то может быть так много воды, и что она может быть такой чистой, и что в ней могут жить такие дивные существа, как киты, кальмары и тунцы.

- А я хочу жить где-нибудь за пределами Корабля, - призналась девочка, проводя рукой по связанным в узел волосам возлюбленного.

- В другом мире?

- Нет. Я имею в виду поверхность Корабля.

- Но почему?

Впрочем, девочка говорила несерьезно, это было лишь забавной игрой. Но все же с каким-то внутренним убеждением она пояснила, что есть такие люди, которые живут на поверхности и называются реморами.

- Никогда не слышал.

Она объяснила ему смысл их культур и то, что реморы живут внутри специальных скафандров, ничего не едят и не пьют, кроме того, что производят их тела и скафандры. Они - миры в самих себе. И, живя на поверхности, они близки к другим мирам и близки к пониманию красоты, скрывающейся вне слов.

Это была странная девочка, и мальчик каким-то необъяснимым образом вдруг почувствовал к ней настоящую неприязнь.

- Ага, - согласился он, ничего не понимая, но все-таки заставляя себя пообещать: - И я когда-нибудь приеду к тебе. Когда-нибудь. Хорошо?

Она знала, что он лжет, и это почему-то принесло ей облегчение.

Затем оба уставились в пространство в противоположных направлениях, борясь с осознанием необходимости срочно покинуть это страшное место.

Вскоре мальчик откашлялся и сказал:

- Я что-то вижу.

- Что?

- Вон там, в железной реке.

- Это кто-то из наших? - в ужасе спросила она.

- Нет. По крайней мере, я так не думаю. Девочка стала одеваться дальше, позабыв застегнуть пару застежек, поскольку очень торопилась уйти отсюда. Бе одолевали сомнения, не сглупила ли она, придя сюда и занимаясь этим с таким ординарным мальчиком.

- Где это? - потребовала она.

Жестом снайпера он показал куда-то вверх по течению потока, и она, положив голову на его длинную руку, стала, щурясь, всматриваться в облака поднимавшегося дыма, пока наконец не увидела некий круглый серебряный ком, странный, не поддающийся жару и спокойно плывущий в раскаленной реке.

- Это не наши.

- Я же говорил тебе!

Мальчик говорил что-то еще, но она уже не слышала. Натянув шлем, девочка стала выбираться из их уединенного уголка и в своем тяжелом, нелепо сидящем костюме затрусила вниз по склону холма, крича и размахивая руками, пытаясь привлечь к себе внимание.

У детей было еще время развернуть страховочные веревки с петлями на концах и броситься туда, где сужалась железная река и где вертелся в ее волнах странный серебристый предмет.

Одна веревка оказалась коротка, запуталась и быстро расплавилась, но петля второй упала на серебристую поверхность, зацепившись за какой-то выступ, напоминавший большой палец. Одиннадцать ребят стали тянуть веревку, подбадривая себя дружным визгом. Скоро и вторая веревка расплавилась в бушевавшем огне, но удивительный предмет находился уже почти у берега, потираясь боками о полуоплавленную землю. Они загубили еще три драгоценных, с таким трудом добытых веревки и наконец вытащили желаемое из реки. Впрочем, если бы не благоприятный ветер, заставивший реку немного сменить направление, они не достали бы этот странный шар вообще никогда.

Но теперь он было в их руках и представлял собой нечто совершенно необычное.

Он оказался немногим больше, чем свернувшийся в тугой шар взрослый человек, но был очень тяжелым. Передвигать такую тяжесть оказалось делом крайне трудным, тем более что от странного предмета все еще шел нестерпимый жар. Но спустя несколько километров, поднабравшись опыта и сломав пару самодельных импровизированных саней, дети поняли, что проще всего будет просто катить его. Чем бы это новоприобретение ни было - а уж оно явно было чем-то из ряда вон выходящим! - холодная металлическая земля не оставляла на его зеркальной поверхности никаких следов.

Их обнаружили, когда они были уже на полпути к дому. Из тени деревьев добродетели выступила высокая одинокая фигура и неподвижно встала, глядя, как они подходят все ближе и ближе.

Даже на расстоянии было ясно, что это капитан и, кажется, женщина. На ней была капитанская форма, а лицо приняло совершенно осуждающее выражение; но когда все увидели, чье именно это лицо, то издали дружный вздох облегчения.

- Здравствуйте, мадам Уошен! - хором закричали несчастные беглецы.

Встреть их другой капитан, непременно начались бы неприятности, но со старой доброй Уошен этого можно было не бояться.

За ней прочно установилась репутация понимающего человека, о чем прекрасно знали все внуки, и больше того, они знали и то, что она никогда не станет применять наказание, которое напрочь убьет всякую радость.

- Ну, что, поиграли?

- Да, поиграли. А разве этого и так не видно?

- Но вы не все, - сразу же заметила старая женщина. - Я насчитала двенадцать недостающих. Где Благословенная? Она была с вами?

- Нет,- опять хором ответили дети со смешанным чувством удивления и облегчения.

- Она слишком взрослая, чтобы ходить с нами, - поспешил добавить один из мальчиков.

И только девочка, любившая реморов, вдруг поняла, что произошло.

- Благословенная сбежала, да?

Уошен кивнула.

- Наверное, к Бродягам? - Благословенная была тихой девочкой и если не годилась для ребячьих забав, то для всяких глупостей подходила вполне.

- Может быть, она просто покинула нас, - грустно и задумчиво сказала Уошен и прошла в хвост колонны.

Найденное нечто лежало прямо на тропе, яркое, несмотря на густую тень.

- Смотрите, что мы нашли!

- Где? Не вижу, - отшутилась Уошен, и ее длинные пальцы забегали по еще теплой поверхности, а темные мудрые глаза впились в собственное искаженное изображение.

- Ты знаешь, что это такое? - спросила она мальчика, мечтавшего жить у моря, но не выслушав его ответа, потрогала выступ. - Что ты об этом думаешь, а?

- Кусок старого моста. По которому вы сюда спустились, - немного подумав, гордый своей догадкой, ответил мальчик. - После того, как мост разрушился, железо проглотило этот кусок и сохранило его до наших дней - вот что я думаю.