Айзек Азимов - Академия. Классическая трилогия

Они могут закрыть защитными полями целые города, планеты, планетарные системы, но так и не додумались до создания индивидуального защитного поля. Для освещения и обогрева городов у них стоят генераторы в шесть этажей высотой — я их видел собственными глазами, а наши могут спокойно уместиться вот в такой комнате. А когда я показал одному из их специалистов по атомной энергетике свинцовый контейнер с орех величиной, в котором находился атомный генератор, он чуть на тот свет не отправился от удивления! Да и в собственных гигантах они уже ничего не смыслят. Машины работают автоматически, профессия технолога передается по наследству, и я знаю, что эти горе-специалисты будут совершенно беспомощны, если одна-единственная D-трубка выйдет из строя!

Таким образом, война произойдет между двумя системами — между Империей и Академией, между большим и малым. Для того чтобы обрести власть над Галактикой, они отправятся в путь на громадных звездолетах, которые годятся для войны, но не имеют никакого отношения к экономике. Мы же, со своей стороны, оперируем маленькими вещицами, совершенно никчемными с военной точки зрения, но абсолютно бесценными в плане процветания и благополучия.

Вице-король и Командор выберут первое — эти здоровенные корабли и начнут воевать. Мало ли было в Истории случаев, когда деспотичные монархи жертвовали благополучием своих народов, ставя перед собой наполеоновские цели? Но в жизни, повседневной жизни, гораздо большее значение имеют малости. И Аспер Арго не устоит против экономического кризиса, который через два-три года раскрутится в Кореллии.

Сатт стоял у окна, повернувшись спиной к Мэллоу и Джаэлю. Наступал вечер. В небе загорелись первые звезды. Где-то далеко-далеко отсюда находились останки Галактической Империи, объявившей войну Академии.

Сатт процедил сквозь зубы:

— Нет. Вы — не человек.

— Вы мне не верите?

— Я вам не доверяю. У вас язык без костей. Вы меня обвели вокруг пальца еще тогда, когда я думал, что вы полностью в моей власти, когда впервые отправились в Кореллию. И тогда, когда я думал, что уж точно загнал вас в угол на суде, вы развели демагогию и уселись в кресло мэра. В вас нет ни капли честности, прямоты, ни одного мотива для действия, за которым не прятался бы другой, вы не говорите ни слова, которое не имело бы меньше трех смыслов.

А вдруг вы предатель? А вдруг вам обещали помощь и поддержку во время вашего визита в Империю? Вы бы действовали именно так, как сейчас. Вы как раз и начали бы войну после того, как до зубов вооружили врага. А потом нашли бы для этого подходящее объяснение.

— Надо понимать, компромисса не будет?

— Я хочу сказать, что вам следует сойти со сцены, добровольно или нет — неважно!

— Сатт, я предупреждал вас о том, какой у вас выбор.

Лицо Сатта побагровело, и он рявкнул:

— А я предупреждаю вас, Хобер Мэллоу из Смирны, что в том случае, если вы меня арестуете, события не заставят себя ждать, Мои люди ни перед чем не остановятся и будут везде говорить правду о вас, и простой народ в Академии объединится против своего чужеземного правителя! У нашего народа есть представление о собственной судьбе, которого никогда не понять смирнианцу! Это и погубит вас!

Хобер Мэллоу спокойно приказал двум вошедшим гвардейцам:

— Арестовать его. Увести.

— Это ваш последний шанс! — прохрипел Сатт.

Мэллоу, не глядя на него, погасил сигару…

После пятиминутного молчания Джаэль спросил:

— Ну и что теперь?

Мэллоу отставил в сторону пепельницу и взглянул на него.

— Да, это не тот Сатт, которого я знавал когда-то. Ослепший от злобы маньяк. Черт подери, как же он меня ненавидит!

— Тем более он опасен.

— Опасен? Ерунда! Он совершенно утратил здравый смысл.

Джаэль угрюмо проговорил:

— Вы слишком беспечны, Мэллоу. Вы игнорируете возможность народного восстания.

Мэллоу так же угрюмо возразил:

— Джаэль, раз и навсегда запомните: народное восстание невозможно!

— Вы слишком самоуверенны!

— Я уверен только в том, что существуют селдоновские кризисы и что их разрешение имеет явную историческую ценность — как во внешней политике, так и во внутренней. Есть кое-что, о чем я не сказал Сатту. Он ведь пытался и в Академии насадить ту же религию, что и в соседних мирах. Но это ему не удалось. И это верный признак того, что по схеме Селдона религия больше не нужна.

А система экономического патронажа сработала иначе. Если перефразировать знаменитый афоризм Гардина, который вы так любите, она как раз и стала тем несчастным, столько раз упомянутым бластером, который не стреляет в какую угодно сторону. То есть не стреляет вообще. При условии, что Кореллии обеспечено благополучие благодаря нашей торговле, процветаем и мы. Но оно прекратится с наступлением коммерческой изоляции внешних миров, и если кореллианские заводы встанут без наших торговцев, то встанут и наши заводы.

Если Сатт предпримет революционную пропаганду, то не окажется ни одной фабрики, ни одного торгового Центра, ни одной звездолетной линии, которых я бы не держал в своих руках, которых я бы не мог раздавить в лепешку. Там, где его пропаганда приносит успех или даже теоретически может его иметь, я обязательно строю все так, что экономика развалится. А там, где не сработает, процветание продолжится, потому что штат моих заводов укомплектован полностью.

Основываясь на тех же выводах, которые придают мне уверенность, что кореллианцы решат в пользу благополучия, я считаю: мы не станем восставать против. Игра будет сыграна до конца.

— Затем, — вставил Джаэль — вы установите плутократию. Вы превратите нас в страну торговцев и коммерческих королей. А что потом?

Мэллоу поднял мрачное лицо и свирепо сказал:

— Какое мне дело? Не сомневаюсь, что Селдон предвидел и подготовил будущее. Начнутся новые кризисы, когда власть денег окажется такой же мертвой силой, какой сейчас является религия. Пусть мои последователи решат новые проблемы, как я решил сегодняшнюю.

Кореллия — …После трех лет войны, которая, безусловно, явилась самой мирной из известных войн, Республика Кореллия безоговорочно капитулировала, и Хобер Мэллоу занял место рядом с Гэри Селдоном и Сальвором Гардином в сердцах народа Академии.

Академия и Империя

Пролог

Галактическая Империя умирала…

Это была грандиозная Империя, в которую входили миллионы звездных миров от края до края колоссальной спирали Млечного Пути. Упадок ее, как и ее размеры, был грандиозен и долог.

Он продолжался уже несколько столетий к тому времени, когда один-единственный человек понял это. Этим человеком был Гэри Селдон. Именно ему удалось пролить свет на то, что совершалось в те дни. Он развил и привел к высотам совершенства науку психоисторию.

Психоистория в основу своих исследований положила не поведение отдельных людей, а действия крупных человеческих сообществ. С ее помощью можно было прогнозировать реакции миллиардных масс на различные стимулы с точностью, с которой любая другая наука не могла бы рассчитать траекторию движения биллиардного шара. Реакцию отдельного человека математическими методами прогнозировать практически невозможно, но реакции миллиардных масс людей такому анализу поддаются.

Гэри Селдону удалось построить графики тенденций социального и экономического хода событий. Изучив их, он предсказал устойчивый и ускоряющийся упадок цивилизации и указал на то, что промежуток хаоса и мрака до возникновения новой Империи, способной восстать из пепла и руин, займет тридцать тысячелетий.

Остановить процесс упадка было уже невозможно, но еще не поздно было попытаться сократить продолжительность периода хаоса и анархии. Селдон основал две Академии на разных концах Галактической спирали. Их местоположение было избрано с таким расчетом, чтобы всего лишь за одно тысячелетие преодолеть период хаоса вместо тридцати, а эти два научных убежища должны были стать зародышами новой, более мощной и более гуманной Второй Империи.

В книге «Академия» (Foundation, 1951) излагается история первой из двух Академий на протяжении первых двух веков ее существования.

История первой Академии берет начало с высадки ученых-физиков на Терминусе, планете, расположенной на самом краю дальнего витка Галактической спирали. Изолированные от центра Империи, ученые работали над созданием универсального хранилища знаний человечества — «Галактической Энциклопедии», не помышляя о более важной роли, уготованной им покойным Гэри Селдоном.

Империя загнивала, и отдельные провинции оказались в руках новоиспеченных «независимых» королей. Они угрожали Академии. Однако, умело восстанавливая каждого из опереточных правителей против остальных, Академия, под руководством своего первого мэра, Сальвора Гардина, сохраняла зыбкое равновесие. Будучи монопольным владельцем секрета производства атомной энергии среди миров, утративших научные знания и вернувшихся к таким примитивным источникам энергии, как уголь и нефть, Академия сумела добиться перевеса сил в свою сторону.