Гайворонский Борисович - Незваные...

– Ага! – почти взвизгнула Марина и ушла с головой под воду.

…В бункере Серж распотрошил узел, отыскал аккуратно сложенные юбку, топик – хорошо, не мнущиеся – и туфли. Трусиков он не нашёл.

Мыло, мочалку и полотенце успел «по дороге» в бункер приобрести в сельповском магазинчике, стоящем на отшибе у небольшой деревушки на трассе Тула-Новомосковск. Когда они с Мариной ехали в автобусе, Серж обратил внимание на этот магазинчик, позади которого нахохленным островком на взгорке красовалась берёзовая рощица, окружённая высоким кустарником. Оттуда Полеха вышел, туда и ушёл. Даже если бы кто-то и видел этого странного покупателя, вышедшего из кустов за мылом и мочалкой и скрывшегося туда же, вряд ли смог внятно объяснить это.

Прошло не 5, а 20 минут, но Марина не переживала. Стоя в воде, она тихонечко наблюдала за Сержем в голограмме размером с книжку, колыхавшуюся на волнах великой реки русской. Ей, несмотря на запрет, хотелось визжать, кричать и петь. Что она и сделала, начихав на предостережения. Какие запреты! С теперешними-то возможностями.

Издалека долго течёт река Волга,Течёт река Волг –конца и края нет.Среди снегов белых, среди хлебов спелыхТечёт река Волга, а мне семнадцать лет…Серж стоял на берегу и укоризненно смотрел на девушку своей мечты, плещущуюся в воде.Он скинул одежду, разбежался и, высоко подпрыгнув, кулём ухнулся в воду. Вынырнув, он, раздираемый чувствами, сам завизжал, зарычал и крикнул на всю Волгу:

– Маринка! Я люблю тебя!!!

– И я тебя, Серёжка!!!

Сумасшествие нашло на обоих. Рыбаки косились в сторону душераздирающих диких криков, распространяющихся по воде дальше, чем обычно. Мирная семейка притихла, прислушиваясь к потревожившим их идиллический отдых бешеным воплям, визгу и смеху.

Но длилось это недолго.Рыбаки продолжали рыбачить, семья вернулась к своему пикнику.…Отдраив себя до розового румянца, счастливая и довольная Марина лежала на полотенце, греясь на солнце. Постиранное нижнее белье (громко сказано для ниточки с крохотным белым треугольничком) сушилось на ветке куста. Серж потягивал минералку и курил, сидя на берегу. Он смотрел на Волгу, пытаясь разглядеть противоположный берег… Ничего, кроме ощущения безмерного счастья, он не испытывал, только тихо молил Бога: «Пусть так будет всегда…».Квартира отца была удобным местом для «посадки», поскольку и Александр Иванович, и Людмила были на работе. Здесь Марина окончательно привела себя в порядок, имея под рукой и зеркала, и кое-что из парфюма и косметики. До занятий оставалось совсем немного. Позвонила отцу, но его телефон не отвечал.Полеха не сопровождал Марину, расставшись с ней на берегу Волги. Сам вернулся на лужайку, перебросил вещи в бункер и, пока в его распоряжении было два часа, решил навестить Валентину Георгиевну. Врать ей он принципиально не хотел, но легенды для прикрытия своей теперешней состоятельности по-прежнему не было. Всё недосуг. А доля, причитающаяся семье Шурши, требовала поступить по справедливости. Можно было бы и не торопиться – никто ж ведь не гнал. Но Полеха был иногда сам себе противен за чрезмерную обязательность. Это чувство сглаживалось, когда находились вполне обоснованные оправдания немецкой педантичности. Нашлись и сейчас. «Случись что со мной, – рассуждал он, – пропадут и деньги, и сокровища. Надо быстрее решить эту тему и забыть». Ещё диадема с брошью и часами висели на совести. Что делать с ними? Отдать барыгам и коллекционерам или пожертвовать государству? Правильнее было бы сказать – вернуть.Серж отдавал себе отчёт в том, что сокровища его совершенно теперь не интересуют как таковые; и сумма денежных средств, вырученная с их разумной продажи, не вызывает в его душе никакого трепета. «Надо найти грамотного и благонадёжного распорядителя. Некогда мне этим заниматься», – решил он. Кроме Гарика, Жоры и профессора, никого на примете не было. Искать других? Себе дороже.Визит к Валентине Георгиевне откладывался. Полеха наблюдал через стереовизор за Романом Игоревичем Хагинским – фамилия значилась на табличке его университетского кабинета, где сам профессор сейчас и находился. Он что-то писал и был один. Решение возникло внезапно.

– Здравствуйте, Роман Игоревич, – прикрывая за собой дверь, поздоровался Полеха.

Профессор поднял глаза, снял очки и, казалось, не очень-то удивился.

– А-а, Сергей! – он привстал из-за стола, вышел на середину кабинета, не очень большого, но уютного. – Здравствуйте, присаживайтесь, где вам будет удобно.

Во время рукопожатия некоторое волнение всё-таки скрыть ученому мужу не удалось. Ладонь была влажная, подрагивало веко, последняя фраза прозвучала очень характерно для человека, у которого пересохло во рту.

– Роман Игоревич, у меня к вам не совсем обычное предложение, но, думаю, оно должно вас заинтересовать, – начал Полеха, усаживаясь на добротный гарнитурный стул с высоченной спинкой. Сел и профессор на своё прежнее место.

– Так, – изобразив внимание, сложил он руки замком.

– Я могу здесь свободно говорить?

– Да, разумеется.

– Случилось так, что в моих руках оказался клад, солидный клад. Я ничего не понимаю в антиквариате, ювелирных изделиях, камнях… Мне нужен доверенный человек, способный за достойные комиссионные составить опись, определить примерную стоимость.

Полеха замолчал, выжидательно глядя на Хагинского.

Видимо, что-то в интонациях Сержа успокоило историка, а может, тот ожидал более напряжённой темы для разговора.

– Я, пожалуй, мог бы за это взяться, но как вы себе это представляете? Где, на каких гарантиях…, ну, и условиях, разумеется?

– Если я отвечу, что на условиях полного взаимодоверия? Вас это не смутит?.. Я смогу обеспечить безопасность и свою, и вашу. Всё будет зависеть только от вас.

– В каком смысле?

– Если вы ручаетесь, что наше партнёрство останется в тайне от третьих лиц, то и опасаться не за что.

– А к чему тогда разговор о безопасности, как вы сможете её обеспечить… мне, например?

Серж почувствовал, что диалог кренится не в ту сторону.

– Роман Игоревич, я прибыл издалека. В Тулу привели меня дела…, связанные отчасти с… вступлением, так сказать, в наследство. Никого здесь я не знаю, кто мог бы мне помочь. Времени на раскачку нет. Мне надо быстро произвести инвентаризацию, а потом уже решать, что делать с наследством. В этом вопросе, кстати, я также хотел бы рассчитывать на вас. А насчёт безопасности… Я в себе уверен, – Серж сделал ударение на слове «себе». Наверное, профессора удовлетворяло то,как говорил Полеха, и то, что он говорил.