Хол Клемент - Звездный свет

— «Эскет», конечно. Только там мы сможем провести независимую проверку всего, что они нам говорят. По крайней мере, я ничего другого пока не придумал. Правда, на это уйдет довольно много времени. До восхода солнца туда никто не отправится, да и лететь до места сто двадцать часов или около того. Конечно, мы могли бы послать «Диди» даже ночью…

— Если бы мы установили световой передающий канал, как я предлагал… — начал Дисленвер.

— Слишком рискованно. Почти наверняка люди заметят его. Мы просто не знаем, каковы возможности приборов человеческих существ. Мне известно лишь, что большинство из них расположено там, на станции, но никто из нас даже не представляет, насколько они совершенны. Люди так щедро снабжают нас этими передатчиками картинок, которые мы таскаем с собой по планете, что я сильно сомневаюсь в сложности и высокой стоимости подобного оборудования. К тому же двенадцать лет назад они уже использовали их на Месклине. Но даже не обладая особо точными приборами, они вполне могут заметить свет на ночной стороне планеты. Вот почему я отклонил твою идею, Дис. Но это вовсе не значит, что она плоха.

— Что ж, но металла для установления электрической связи нам пока не хватает, — заметил Бендивенс. — Мне нечего больше предложить. Впрочем, если подумать, так мы очень просто можем узнать, на каком расстоянии их приборы способны засечь свет.

Позы месклинитов мгновенно изменились. Теперь они явно выражали вопрос.

— Мы могли бы, — продолжил ученый, — вполне невинно спросить, в состоянии ли они обнаружить сигнальные огни либо прожекторы пропавших вертолетов.

Барленнан ненадолго задумался, а потом сказал:

— Хорошо. Отлично. Пойдем-ка. Тем не менее, если люди ответят, что такой возможности у них нет, можно ли не сомневаться, что они не скрывают ее от нас? Тогда придется придумать, как проверить еще и это.

Он первым направился к выходу из зала с картой Дхрауна, где проходило совещание, и далее по коридору Поселка к отсеку связи. В большинстве коридоров и проходов было относительно темно. Спонсоры экспедиции не экономили на снабжении экспедиции источниками искусственного света, но Барленнан сам строго ограничивал их число. И в комнатах, и в проходах освещение было таково, чтобы лишь различать, что происходит вокруг.

Месклиниты чувствовали себя комфортно только в том случае, если над ними не нависал потолок и они могли видеть звезды над головой. Ни одного из уроженцев Месклина не радовало то, что на Дхрауне существовало множество вещей, которые могли бы свалиться сверху. Даже ученые изредка посматривали вверх, проходя по переходам, и искренне радовались, когда видели над собой бескрайнее звездное небо. Сейчас солнце Месклина, которое люди называли Лебедь-61, находилось за горизонтом.

Барленнан по пути больше смотрел вверх, чем вперед, пытаясь разглядеть станцию людей. На ней стоял световой маяк, видимый с Дхрауна как звезда четвертой величины. Любимым занятием месклинитов в свободное время было наблюдать, как она едва заметно движется среди звезд. По этому движению они снова и снова перенастраивали свои маятниковые инструменты, которые изготовили сами, ибо те редко шли согласованно друг с другом более чем несколько часов.

Звезды и станция разом пропали из виду, когда вся троица достигла ярко освещенного отсека связи. Гузмиин, увидев Барленнана, немедленно доложил:

— Никаких новостей ни об одном из вертолетов.

— А какие доклады ты получил от Дондрагмера с того времени, как «Квембли» вынесло на сушу, то есть примерно за последние сто тридцать часов? Ты знаешь, как давно пропал первый офицер Дона?

— Только весьма приблизительно. Об этом случае сообщили, но без подробностей, в том числе и как давно это случилось. Я просто принял сообщение, не задавая никаких вопросов. О втором исчезновении мне стало известно менее чем через час.

— И ты не удивился, что эти сообщения пришли одно за другим, хотя между событиями, о которых в них говорится, явно прошло гораздо больше времени?

— Да. Когда пришел второй рапорт, меня тоже заинтересовал этот вопрос. Но я не смог ответить на него и подумал, что ты, если, конечно, захочешь, лучше сам расспросишь обо всем людей.

В эту минуту вмешался Бендивенс:

— Как ты думаешь, может. Дон не сообщил о первом исчезновении, потому что не принял поначалу его всерьез и понадеялся, что Кервенсер скоро отыщется? Тогда можно было бы рассказать нам об этих эпизодах как о незначительных инцидентах.

Барленнан задумчиво посмотрел на задавшего вопрос ученого, но с ответом не помедлил.

— Нет, я так не думаю. Дондрагмер, конечно, не всегда соглашается со мной, но есть некоторые поступки, на которые не способен никто из нас.

— Даже если бы от срочного доклада ничего не зависело? И, кроме того, ни мы, ни человеческие существа ничем не могли помочь, узнай мы все сразу или позже.

— Даже тогда.

— Не понимаю, почему.

— Зато я понимаю. Придется поверить мне на слово. У меня нет времени на детальные пояснения, и я сомневаюсь, что, так или иначе, сумел бы быстро подобрать нужные слова. Если Дондрагмер по каким-то причинам не сделал этого доклада, значит, скорее всего, это причины веские. Лично я сильно сомневаюсь, что тут есть его вина. Гуз, а кто из людей передал тебе сообщения? Это был один и тот же?

— Нет, командир. Я плохо разбираюсь в их голосах, а они довольно часто не называют своих имен. Примерно половина докладов сейчас поступает на их, человеческом, языке. Большая часть остальных приходит от людей по имени Хоффман. Некоторые другие тоже говорят на нашем языке, но, кажется, эти двое владеют им в совершенстве. У меня создалось впечатление, что более молодое существо, носящее это имя, чаще других, вообще очень много, разговаривало с «Квембли». Вот я и подумал, что, если все могут просто болтать, ничего серьезного там не происходит.

— Хорошо. Я, наверное, подумал бы так же. Воспользуюсь, пожалуй, передатчиком. У меня есть несколько вопросов, которые я хотел бы задать людям.

Вахтенный, не дожидаясь приказа, уступил Барленнану место, и тот устроился перед передатчиком. Экран был темным. Командир сжал рычаг «Внимание» и стал терпеливо ждать, пока пройдет минута. Он мог бы начать говорить сразу, поскольку, естественно, кто бы ни находился сейчас на станции возле приемника, он тут же примет передачу, но Барленнан хотел увидеть, с кем будет говорить. Оставалось лишь надеяться, что задержка не вызовет ни у кого подозрений.

Лицо, появившееся перед ним на экране, было ему незнакомо. Даже пятидесяти земных лет общения с людьми оказалось недостаточно, чтобы он научился распознавать семейное сходство, хотя любой человек сразу бы догадался, что перед ним сын Изи. Собственно, за пятьдесят лет Барленнан видел не так уж много людей. На Месклине побывало около двадцати мужчин, и ни разу там не появлялись женщины.