Елена Асеева - Полет за горизонт

Волосы девушки, ноне заплетенные в две косы, и увитые синими лентами, тоже огибали голову по кругу. Глаза Геле, как и бледность ее лица, губ, указывали на нездоровость, а легкое дрожание перст, когда она выуживала из корытца блюдо, демонстрировали тяжелое эмоциональное состояние.

– Поспешай, Геле, – сипло молвила пожилая женщина, вырывая у замершей на мгновение девушки блюдо.

Геле тягостно содрогнулась от резкого движения руки женщины и слегка подалась назад, точно намереваясь упасть. Ее голова стремительно вскинулась вверх, прерывисто затрепетали тонкие, лишившиеся алых оттенков, губы, а из темно-карих радужек, хоронящихся в узких прорехах глаз, потекли крупные слезы, в лучах Ягницы засверкавшие своими стеклянно-желтыми боками. В такт этим падающим в мыльную, или стоячую воду прудика слезам, вскинула голову пожилая женщина, уставившись на плачущую девушку, и тотчас кожа ее значимо покрылась пунцовыми полосами, а открывшийся рот хрипло выдохнул:

– Сызнова, ты Геле, воешь? Сызнова, дрянь такая, да когда ж ты уймешься?

Теперь вскинулась и рука женщины да со слышимым щелчком прошлась ладонью по щеке Геле, оставив на коже пунцовое пятно.

– Натаскалась вдосталь, обрюхатилась, а теперь ноешь! Ноешь и ноешь дрянь такая! – оглушительно-громко вскрикнула женщина, и, упершись правым коленом в камень, да подавшись вперед, хлестнула по щеке девушку вновь и вновь ладонью. – Кому? Кому порченная теперь ты надобна? Правильно, Тоилун тебя выгнал из своего дома, ведь ни кому не нужна потаскуха и дрянь.

– Мама не надо, – жалобно прошептала Геле, и самую толику подалась назад, отклоняясь от руки. – Мне итак больно.

– Больно?! – днесь гнев прямо-таки вырвался из матери девушки, обезобразив и без того неприятное ее лицо, расчертив на коже горизонтальные и вертикальные, широкие полосы и усыпав их сверху мелкими пятнами.

Она внезапно вскочила с присядок и шагнув ногой, обутой в кожаную туфлю, без каблука и подошвы, собранную по краям на ремешок, в воду, схватила дочь за косы, принявшись мотылять ее вправо… влево, стараясь, непременно, повалить на землю.

Иса видела (ноне наблюдая за происходящим несколько диагонально расположенным женщинам), как перекосилось от боли лицо Геле, и она, поджав руки к груди, вдавила в материю серой рубашки сжатые кулаки, как крепко скорчила губы, стараясь не подать зова, стерпеть, снести. А в ее расширившихся от боли глазах, темно-карие радужки нежданно явили свершившую кувырок голову Чунты, окрашивая и сам покатый его подбородок, и розовато-кремовые губы алыми всплесками крови.

– Не смейте! Не смейте! – яростно закричала Искра, не столько осуждая пожилую женщину, сколько стараясь спасти от этой безысходности саму Геле, и энергично дернула в бок головой.

Мощный удар затылка обо, что-то твердое и яркость кроваво-пунцовых капель долетела от скачущей головы Чунты, отражающейся в окаменевших радужках Геле, до лица старшего эдвайзора, мгновенно поглотив и самих людей, и местность, где они находились. Они, кажется, заскочили в рот Искре так, что она закашлившись, враз открыла глаза, вновь обретая себя и собственное тело.

Сейчас девушка лежала внутри ствола, который на самом деле оказался не таким уж и глубоким. Впрочем, внутренность его действительно была полой, вроде кто-то изглодав недра, между тем сберег сам каркас, и обильно укрыл в нем пол землей и каменьями. Из стенок ствола свисали толстые, тонкие, крученые и более ровные корневища, иногда сооружающие из себя витые утолщения, гнезда. Правая нога Искры Тревзор в районе щиколотки именно и попала в такой скрученный силок и продолжала находится в висячем состоянии, отчего даже онемели пальцы на ней, как и сама стопа. Под головой у Исы поместился небольшой камень, это она поняла, когда ощупала его.

Несмотря на царящую округ нее темноту, старший эдвайзор в первый момент своего пробуждения, увидела все достаточно четко по причине того, что мозг ее подключил просмотр в электромагнитном излучение. Посему сами корни и ствол предстали пред ней в легкой красноватой дымке, а висящая в силке нога, как и руки, туловище в сине-фиолетовом. Однако действие таких волн, излучаемых мозгом, было достаточно коротким, поелику, когда девушка села, она едва разглядела ствол в двух-трех аршинах от себя.

– Ика, сии действия достаточно вредны для вашего мозга, потому не усердствуйте никогда в этом, – пронеслась молвь ментора, похоже, наполнив заботой и сам мозг, и весь ствол дерева.

И Искра незамедлительно качнула головой, возвращая своим глазам привычное видение мира, а потому смогла узреть над собой не широкую щель и проникающую чрез нее одинокую полосу рассеянного света. Очевидно, в данной части планеты наступила ночь, а это означало, что девушка пролежала в обмороке очень долго. С трудом ощупав спину, на коем ноне не имелось сидора, и, решив, что он при падении отстыковался, Иса принялась исследовать подвешенную правую ногу, понимая, что она скорей всего сломана. И это несмотря на жесткость аларчиков, ибо добравшись до самих корней, в процессе вытягивания оттуда стопы ощутила резкую боль во всех пяти пальцах, пятке и даже колене. Корни, точно живые оплели материю аларчиков комбинезона на несколько раз, а их маленькие, зубчатые присоски впились в ткань, посему пришлось отрывая стебли, и корни перекручивать их обеими руками. Ика тягостно покачивалась взад… вперед от неудобной позы, каждый миг понимая, что может вновь повалиться, ощущая пульсирующую боль не только в ноге, но и голове. Ногу все же немного погодя удалось выпутать, хотя к тому времени онемение переместилось в бедро, а нервно вздрагивать стала не только лодыжка, но и колено.

Бережно пристроив поврежденную ногу на земляной пол ствола, Искра Тревзор А5С принялась прощупывать саму лодыжку стараясь определить, что с ней. Как старший эдвайзор она, конечно, представляла себе строение любого живого существа, в том числе и человека. Або обладала фотографической памятью, и особыми способностями мозга. Одначе, лечить девушка никогда не пробовала, в том досель не имелось нужды, тем не менее, она ведала, что познание собственных возможностей мозга в ней почасту происходило рывками.

– Это просто мозг включает те или иные сегменты, когда-то увиденного, прочитанного, или, переходя на новый уровень работы, улучшает свою мощность, – спокойным, ровным голосом пояснял Болорев Пелгом А6С, сей харизматичной степенностью стараясь снять любое напряжение с вверенной ему подопечной.

Искра глубоко вздохнула и сомкнула веки. Обе руки крепко обвили перстами щиколотку, стараясь зафиксировать ее от любого движения. И тотчас пред ней начерталась нога, вже без аларчиков и облегающей штанины комбинезона, где бело-розоватость кожи едва покрывали поросли коротких, светло-пепельных волосков. Еще не более сига, и гудение в голове Исы прекратилось, наружный покров прикрывающий ногу, начиная от кончиков пальцев, вплоть до колена, сгладился, словно впитавшись, растворившись в слое красного мяса оплетенного насыщенными пурпурными пучками тонких волокон– мышц, белых, блестящих сухожилий, и сети голубоватой венозной системы. Обаче засим также стремительно обрисовался, рассеяв плоть, лишь связочный аппарат стопы, включающий: голеностопный, подтаранный, таранно-пяточно-ладьевидный, предплюсне-плюсневый, плюсне-фаланговый, межфаланговый суставы, еще более резко сменившись на три отдела скелета стопы, большую и малую берцовые кости и имеющихся на них выступов.