Андрей Щупов - Дитя Плазмы

Один из «суперменов» выстрелил в потолок.

— Всем оставаться на местах! Не двигаться!..

Но Гуль не собирался слушаться. Лицом и грудью он продолжал продираться через людскую толчею к выходу. Чужие кулаки месили его бока, на шее и плечах повис целый ворох извивающихся тел. Кажется, кто-то даже пробовал его укусить. Но все это было чепухой. Он продолжал двигаться, и выход был уже совсем рядом. Хрустнуло дерево, дверь вылетела наружу вместе с ним.

Позади громыхнул еще один выстрел. Но загонщики явно запаздывали…

Расталкивая прохожих. Гуль помчался наперегонки с потоком машин. Он ничего не видел и не слышал. Мелькание лиц и звуков смешалось в нечто неразборчивое. Он бежал настолько быстро, что в глазах прохожих читалось не удивление, а ужас. Люди обыкновенные так бегать не могли.

Задержавшись на перекрестке, Гуль заметил выходившую из-за угла группу загонщиков. Настороженно озираясь, они сжимали в руках черные футляры раций. Из маленьких коробочек с антеннами доносились голоса тех двоих, оставшихся в кафе, он слышал это.

На светофоре зажегся красный, проезжую часть запрудили разноцветные «вольво», «тойоты» и «ситроены». Гуль вскочил на крышу ближайшей машины и побежал, прыгая по скользкому, отполированному металлу. Кабины гулко прогибались, пружинили, и вспомнились неестественно упругие валуны каракатицы. Он словно и не покидал того мира…

Гуль испугал загонщиков насмерть. Они еще не понимали, что перед ними и не человек вовсе, а только нечто из другого мира в людском облике, но неистребимый инстинкт требовал самых решительных действий, и они выдернули свои кольты из кобур. Защелкали частые выстрелы. Окно на третьем этаже здания, стоящего на противоположной стороне улицы, звонко лопнуло, роняя осколки на тротуар и прохожих. Пронзительно заверещала женщина. Крик подхватили. Толпа, еще недавно размеренно и рассудительно плывущая мимо витрин и неоновых вывесок, пришла в паническое коловращение. Гуль спрыгнул на тротуар и на лету почувствовал, как ударило чуть повыше запястья. Пуля разорвала ткань и лишь самую малость оцарапала кожу. Как одержимый, бросился он за людьми, стремясь смешаться с этой гомонящей человеческой гущей и тем самым вырвать для себя право на жизнь и спасение. Прохожих было чересчур много, и двигались они с поражающей медлительностью. Гулю поневоле приходилось сдерживать себя. Он получил представление о том, на что способны его руки и ноги. За ними следовало присматривать в оба.

На какое-то время погоня отстала. Вдалеке слышался вой сирен, и захлебывающимися трелями перекликались свистки полицейских. Они спешно стягивали силы, пытаясь оцепить район.

Гуль свернул в боковую улочку и припустил во всю прыть. Здесь было относительно безлюдно, и можно было не опасаться сбить зазевавшегося прохожего. Пожилая супружеская чета, вытаращив глаза, замерла у бордюра.

Гуль несся быстрее любого спринтера.

Остановился он у мигающей огоньками афиши кинотеатра. Переводя дыхание, приблизился к центральному входу.

— Билетик? — Плотный седой человечек, сидящий за конторкой, поднял на него глаза, недоуменно сморгнул.

Господи!.. Только бы получилось!.. Гуль постарался вспомнить, как вышло у него с тем малолетним официантом, и тотчас болезненно застучало в висках и затылке. Он напрягся так, что задрожали руки и голова. Седой человечек откинулся назад, глаза его закатились под лоб. Рублеными фразами, проговариваемыми чуть ли не вслух. Гуль внушал ему одно и то же: все тихо, все спокойно, ничего подозрительного билетер не видел и не увидит в течение ближайшего часа…

Должно быть, он переусердствовал. Голова билетера затряслась, служащий стал медленно сползать со стула.

— Хватит! — Ощущая легкую тошноту. Гуль отпрянул назад. В глазах седого человечка вновь заискрилась осмысленность. Не дожидаясь полного его «пробуждения». Гуль шагнул к шторам, прикрывающим вход в кинозал, и, потянув на себя створку, юркнул в темноту. В уши ворвались спорящие голоса, и тут же он увидел перед собой здоровенного полицейского. На экране крутили кинодетектив. Стараясь ступать тише, хотя никакой нужды в этом уже не было, Гуль пробрался в пустующую часть зала и пристроился с краю. Сюжет фильма и размахивающий кольтом полицейский его ничуть не интересовали. Хотелось просто передохнуть. Кроме того, было над чем подумать.

Йенсен метался по кабинету разъяренным львом. На этот раз он распалился не на шутку. На расставленных полукругом стульях сидели виновники стрельбы на городских улицах: агенты ФБР во главе с потускневшим Симонсоном и люди Николсона.

— Все получилось как бы само собой. Это какая-то чертовщина, поверьте… — оправдывался Симонсон.

— Установка была ясной! — громыхал Йенсен. — Не подходить и не задерживать!

Только слежка! Аккуратная, издалека… Где он теперь? Может быть, уже в Вашингтоне? Или на Гавайских островах?

— Я наказал всех, кто принимал участие в сегодняшнем инциденте. — Симонсон был бледен. Он искренне страдал за репутацию фирмы. — Но если вдуматься, мистер Иенсен, не так уж они виноваты. Такого поворота событий никто не ожидал. Там было полно людей, кто-то из них завязал с ним драку. Мои агенты хотели помешать этому…

— Мне плевать, кто там и что начал! Вы — ФБР! Значит, обязаны предусмотреть все! Кстати, Фил, это и твоя вина. Ты должен был их страховать.

— Я и страховал. — Николсон смущенно взглянул в лицо разгневанного друга. — Агенты ФБР себя не выдали, я свидетель. Он их вычислил. Потому и завязалась эта свара с посетителями. А те, что находились на улице, вообще не успели ничего сообразить. Потому и открыли огонь. Они уверяют, что стреляли только вверх.

— Все молодцы и никто не виноват… — Иенсен энергично развел руками. — Стреляли вверх и попортили пару витрин. Ненарочно… А где теперь искать нашего клиента, об этом ты подумал?

— Сегодня же отыщем. Теперь с нами Корбут.

— Корбут… — передразнил Иенсен. — Только на него и надеетесь. А он, между прочим, с ног валится.

Николсон хотел было заметить, что и он не спит уже вторые сутки, но промолчал.

— Как бы то ни было, но из города этому типу не выбраться. Очень уж заметен. На всех дорогах и вокзалах патрулируют специальные патрули.

Приборы имеются у всех. — Симонсон нервно тискал собственную кисть. — Разумеется, остается фактор непредсказуемости…

— Для вас, — перебил Иенсен, — этого фактора не существует! Ясно?!

— Мистер Иенсен! Мы имеем дело не с человеком! — подал голос один из агентов.

— Что? — Иенсен стремительно обернулся. Поднявшись с места, агент представился.