Альфред Ван-Вогт - Путешествие «Космической Гончей»

— О небо! Что за дьявол придумал эту бойню?! И что они могут поделать? Какие-то зонтики и пики?.. Разве это оружие против скриров-убийц?..

Кред пытался что-то возразить, но в это время седой угрюмо произнес:

— А могу ли я узнать…

Он повернулся к Холройду и смолк, широко раскрыв глаза, как будто увидел его впервые. Собственно говоря, так оно и было, потому что вначале маршал даже не взглянул на новенького. Он покачал головой, как будто не верил собственным глазам…

— Принц! — выдохнул он. — Принц… Инезио?

Старик упал на колени. Слезы градом покатились по морщинистому лицу. Он схватил руку Холройда и стал ее целовать.

— Я знал, я верил, — бормотал он, — верил, что богиня рано или поздно непременно кого-нибудь пришлет. Я знал, что это бесчинство не может продолжаться без конца. О, хвала богине, хвала богине!

Холройд с трудом сдерживал себя. Это было нелегко, потому что его душила бешеная ярость, и в таком состоянии он был способен разнести все кругом. До сих пор ему более или менее удавалось держать себя в руках. Сам себе он напоминал вулканы Нуширвана — ледяные снаружи, огненные внутри. Две гигантские противодействующие силы как бы уравновешивали одна другую. Но вот равновесие было нарушено. Хвала богине! Что за чудовищная нелепость! Благодарить богиню? За что? Гнусная, бесстыжая, похотливая ведьма! Беспощадная, алчная, кровожадная дьяволица!

Приступ безумной ярости прошел. Он понял, что маршал узнал в нем Инезио. Что ж, вера старика в мудрую и справедливую богиню еще может пригодиться в дальнейшем. Он мягко сказал:

— Встаньте, маршал. И постарайтесь сохранить свою веру живой на все предстоящие дни. Богиня действительно послала меня сюда, — солгал он без малейшего зазрения совести, — и наделила огромными полномочиями для борьбы со всеми этими ужасами…

И снова страстно спросил:

— Но неужели, маршал, вы, с вашим огромным военным опытом, не могли придумать против птиц-убийц оружия получше, чем жалкие деревянные зонтики и пики?!.

Маршал выпрямился. Удивительно, как изменилось выражение его лица. Под глазами у него все еще блестели слезы, но он решительно вытер их и твердо сказал:

— У нас кое-что есть получше, мой господин. Да… Я здесь вот уже семь лет — с тех самых пор, как эти негодяи начали похищать граждан Гонволана. И я придумал, как бороться со скрирами. У меня есть опытный образец, который можно дать людям, — он указал на арену, где в кровавом месиве еще копошились гигантские птицы, — чтобы испытать в деле. Извольте взглянуть!

Он быстро сбежал по ступеням и вернулся, неся в руках легкий шест с развилкой на конце.

— Взгляните! Шест из обычного гандового дерева. Он длинный, прочный и легкий. Один конец в виде рогатки. Когда скрир нападает, защищающийся захватывает рогаткой шею птицы, затем втыкает конец шеста в землю. Смею заметить, скрир — птица очень интересная, но не слишком умная, с ограниченными способностями к самообучению. Вот тех, — он снова указал вниз, — тренируют так, чтобы они уклонялись от ударов пикой. Однако если их поражают, они все же падают вниз на арену и давят людей своей массой и жесткими кожистыми панцирями, служащими им защитой. Я не исключаю, что и того бойца, который захватит скрира рогаткой, птица может раздавить своей тяжестью. И все же скрира, пригвожденного к земле, легче поразить стрелой или пикой. Многие, конечно, погибнут, но, как вы сами убедились, у них появится реальная возможность обороняться. Если вы прикажете, то со следующей сотней я пошлю несколько человек, вооруженных шестами.

— Добро, — сказал Холройд, — пошлите пока двоих. Они, разумеется, не смогут сдержать натиск полчищ скриров, но мы хотя бы увидим шесты в деле.

Не следовало этого делать, подумал он, нельзя, чтобы богиня как-то связала перемену в тактике гладиаторов с моим исчезновением в толпе. И все же он не мог удержаться от радости, когда увидел, что вооруженные рогатками бойцы убили четырех скриров, прежде чем их атаковали со всех сторон и заклевали огромные птицы.

Это было то, что нужно.

Теперь он был уверен в этом. Конечно, пройдет еще немало времени, прежде чем гонволанцы успеют изготовить достаточное количество шестов с развилками. Но и это пригодится в дальнейшем. Эх, жаль, что у него не остается хотя бы одного лишнего дня. Сегодня ночью он должен непременно бежать. Каждый час промедления дает богине лишний шанс для его поисков. Если его поймают, все будет кончено! Ночью он обязательно сбежит — сегодня ночью!

По приказанию Холройда его уложили на носилки. Маршала и Креда он предупредил заранее, и поэтому они не выразили ни страха, ни удивления. Для начала Холройд занял тело старшего офицера, командовавшего людьми, раздающими пищу. Затем Холройд-офицер приказал, чтобы носилки подняли и понесли. Два стражника беспрекословно выполнили распоряжение, остальные приняли его как должное.

Они пошли по коридору, который вел в ярко освещенное здание, где сильно пахло кухней — видимо, там и готовили еду для пленников. Дальше коридор раздваивался — одна часть градусов на сорок пять отклонялась вправо, другая, создавая с первой прямой угол, вела влево. Большинство снующих по коридору людей сворачивали налево, поэтому Холройд велел нести носилки со своим телом направо. Они подошли к двери и уже стали спускаться по каменным, слабо освещенным ступенькам, как вдруг дежурный охранник привстал со своего места и посмотрел на лежащее на носилках тело. Он пытался что-то сказать, но сущность Холройда уже успела перетечь в его сознание.

Решительным шагом дежурный вошел в здание и возглавил процессию, двигаясь по коридору по направлению к открытой двери, которую Холройд заметил чуть раньше, проходя мимо со своими людьми. Там, в комнате, сидели какие-то люди и пили из кружек какую-то бледно-красную жидкость, что-то наподобие виноградного сока. Тут Холройд оставил тело дежурного охранника и перешел в другую оболочку. Человек, в которого он вошел на этот раз, был, по-видимому, рангом повыше и управлял другими. Ведомый Холройдом, он торопливо зашагал вслед за несущими носилки стражниками.

Они вышли на длинную широкую улицу, еле озаренную светом. С одной стороны улицы вела высокая и толстая сплошная стена. Вид этой стены заставил Холройда похолодеть. Он почувствовал нервную дрожь. Стена! Это была внешняя сторона лагеря гонволанцев, из которого ему первому и единственному удалось вырваться живым. Он заметил, что по верхнему краю стены вышагивают патрульные охранники. Один из них остановился и подозрительно посмотрел сверху на неподвижную фигуру Пта, лежащую на носилках.