Виктор Емский - Нф-100: Уровни абсурда
Неожиданно возле носа Пафнутия шлепнулся какой-то цветастый предмет. Поп приподнял голову и увидел, что это - картонный стакан от "Пепси". В заснеженном лесу он выглядел слишком яркой и несуразной вещью. Но еще более поразительно смотрелась вывалившаяся из него граната с откинувшимся вверх рычажком. Она, прокатившись несколько метров, остановилась перед глазами Пафнутия, блеснула рифленой металлической кожей, и - хлопнула негромким пистонным звуком. В воздух поднялся легкий дымный столбик. Святой отец медленно встал на ноги, перекрестился и громко сказал:
- Бог видит все!
Рядом с ним тут же плюхнулся второй стакан. Граната, вывалившаяся из него, сработала таким же хлопушечным образом. Священник, раскрыв глотку, торжественно проорал:
- И дарует мне свою милость!
Пафнутий из рассказов прихожан вспомнил, что подобные фокусы применялись еще во время афганской войны. Тогда вертолетчики, пролетая над небольшими кучками душманов, просто выдирали чеку из гранаты, вставляли ее в стеклянный стакан и сбрасывали на головы врагов. Стакан разбивался о камни, рычаг высвобождался и граната взрывалась.
Теперь же применялась более дешевая посуда. Одноразовые картонные стаканы от "Пепси", использовавшиеся ранее в одном из гипермаркетов, прекрасно вмещали в себя гранату "Ф-1". Ополченцы стали крепить такие подарки на свои беспилотные разведывательные аппараты для того, чтобы противник не скучал.
В кустах один из солдат (лежа на земле) рассказывал офицеру, удивленному исходу дела с гранатами, следующее:
- Это, скорее всего, гранаты с тридцать пятого склада, который раньше под Луганском находился...
- И что? - непонимающе спрашивал офицер.
- Я там еще до майдана срочную служил, - продолжал солдат. - Кладовщик, прапор один, всю начинку из гранат спер и продал браконьерам. А запалы оставил, чтоб в глаза не бросалось... Ватники этот склад захватили и теперь используют пустые гранаты, не зная об этом. Ха-ха-ха!
- Вот спасибо за разъяснение, - довольным голосом сказал офицер. - А то я уже было подумал, что попяра в натуре святой! Чуть рак мозгов не случился...
Беспилотник прожужжал дальше, и из кустов вылезло украинское воинство. Костян, осторожно обойдя неразорвавшиеся гранаты, подошел к своей телеге и, молча собрав разбросанные поповские вещи, засунул их вместе с чемоданом в повозку. Офицер, посмотрев на Пафнутия, стоявшего посреди опушки с растопыренными в стороны руками, громко констатировал:
- Повезло!
Пафнутий окинул офицера презрительным взглядом и крикнул Костяну:
- Запрягай! Ехать пора!
Костян, вздрогнув лопатками, пробубнил:
- Так давно запряжено...
Пафнутий нагло подошел к телеге, взгромоздился на нее и приказал Костяну:
- Ну, чего стоишь? Вперед!
Костян запрыгнул в повозку, взял в руки вожжи и гортанно крикнул:
- Н-но, родная, мать твою дикую!
Лошадь нехотя сдвинулась с места. Украинские военные, стоя столбами, не предпринимали никаких попыток задержать телегу. Проезжая мимо застывшего в ступоре офицера, Пафнутий вдруг потребовал:
- Крест отдай, безбожник!
Офицер ответил издевательски:
- Поцелуй меня в дупу, ничего не знаю!
Телега проехала мимо него и Пафнутий принялся про себя материться, одновременно благодаря бога за то, что спас его от смерти, отняв за это материальную ценность, стоимость которой не шла ни в какое сравнение с жизнью пророка, сохраненной для продолжения дальнейшей миссионерской деятельности.
Уже на территории сепаратистов Костян остановил телегу, достал из-под лошадиного хомута хитро спрятанную фляжку, и, протянув ее Пафнутию, сказал:
- Пей, батюшка... Надо же, никогда бы не подумал, что сектант может быть человеком, хранимым богом. Такого еще не было, чтобы гранаты, упавшие с беспилотников, не разорвались. У ополченцев все всегда взрывается, как положено, в отличие от правительственных войск... Но, видать, действительно - Господь хранит благих людей...
Пафнутий, снисходительно усмехнувшись, приложился к горлышку и хорошенько хлебнул из фляги. Глаза его тут же увлажнились, а из ушей на морозный воздух вырвались две струйки блаженного, а потому святого пара...
За рощей территория контролировалась луганскими ополченцами. Здесь было тихо и безлюдно. Вдалеке, за полем, темнела лента асфальтовой дороги и Костян, ткнув туда пальцем, сказал:
- Вон по той дороге и пойдешь. Сейчас бои идут южнее, потому здесь стреляют редко. По дороге иногда ездят машины. Подхватишь попутку...
Пафнутий вернул электрику сельскую одежду и надел свое пальто. Норковой шапки в чемодане не оказалось, так как ее присвоили украинские военные. Но святой отец по этому поводу сильно не переживал, так как мороз был не сильным, а борода с шевелюрой грели достаточно. Кроме этого - самогон электрика сделал свое доброе дело, и Пафнутий совсем не чувствовал себя замерзшим. Хлебнув напоследок из фляжки, поп спросил у Костяна:
- А как же ты обратно поедешь? Меня в телеге не будет, у свояка ты не остался... Эти безбожники сразу поймут, что ты им наврал.
- А я другой дорогой поеду, - ответил электрик, - в обход рощи.
- А если этот чертов патруль блуждающий?
Костян на минуту задумался. Потом махнул рукой и сказал:
- Да пошли они! Если что, у меня в валенке еще "Российская газета" есть. Дам ее обнаружить и опять по морде получу. Хоть и неприятно, зато хорошо пар у них спускает. Ничего, мы люди привычные...
Электрик щелкнул вожжами, и телега медленно покатилась вдоль рощи.
Пафнутий, перейдя поле, вышел на дорогу и направился по ней в указанном электриком направлении. Через несколько минут его догнал старенький грузовичок и священник, проголосовав рукой, устроился на пассажирском сидении в кабине машины.
Водитель - пожилой словоохотливый дядька - рассказал, что едет в областной центр, и принялся дальше без умолку трепать языком. Он даже не спросил у Пафнутия, кто он такой и что здесь делает. По всей видимости, водитель принадлежал к той категории людей, которым нужны не собеседники, а слушатели. Отец был только рад.
Дорога зияла ямами, оставленными взрывами, и грузовик двигался медленно, объезжая рытвины. Водитель, болтая обо всем сразу, не забывал ругаться черными словами тогда, когда машина попадала в колдобины. Выглядело это следующим образом:
- Вот я и говорю этому милиционеру, хотя - какой он милиционер? Чижик он пестрозадый, а не военный! Я ему и говорю, мол, что ты в белый свет лупишь как в копейку? Патроны надо экономить. А он мне, дескать, такого дерьма - навалом. Закончатся патроны - у укропских фашистов отберем! Ах, мать-перемать, в бога душу отымать! Понарыли ям минами! И то правда... Недавно вон, всем пенсионерам консервы польские раздавали. Оказалось, отобрали у укропов грузовик с тушенкой. Паек ихний... Хорошая тушенка, ничего не скажешь. Русская, которую по гуманитарной помощи раздают, - сплошная соя. А польская - класс. Блямц! Твою японскую дивизию! Опять яма, манать мои копыта! Так и без зубов можно остаться...
Пафнутий подумал, что было бы гораздо лучше, если б на следующей яме водитель откусил себе язык, но вслух этого не сказал. Внимание попа неожиданно привлек белый автомобильный знак, стоявший на обочине. Он был весь пробит пулями, но надпись на нем читалась хорошо. И надпись эта гласила: "ЛУГАНСК".
- Стой!!! - взревел Пафнутий.
Водитель резко ударил по педали тормоза, отчего святой отец врезался лбом в стекло. Потирая рукой ушибленную голову, Пафнутий гневно спросил:
- Это что? - и указал пальцем на знак.
- В Луганск приехали, - с недоумением ответил водитель.
- Ты мне что говорил? Куда подвезти обещал?
- В областной центр.
- А куда привез?
- В областной центр и привез...
Водитель явно не понимал, что от него хочет бородатый попутчик. И тут Пафнутий заорал:
- Так мне же в Донецк надо!
Водитель, покрутив у виска пальцем, произнес:
- Дядя, ты что, тю-тю? Откуда в Луганской области Донецк возьмется?
Пафнутий, схватив молча чемодан, открыл дверь и выпрыгнул из кабины наружу.
- Эй, дядя! - крикнул в открытую дверь водитель. - Дал бы что-нибудь, а? Все-таки, подвез тебя. Бензин ведь денег стоит...
Пафнутий, поставив чемодан на землю, ответил:
- Я уже давал. С утра. Так отклюжил, что теперь мне б самому кто подал... Чтоб этим страждущим пусто было!
Святой отец захлопнул дверь и водитель, матерясь, уехал. Пафнутий, глядя на знак, принялся усердно креститься, поминая при этом всуе бога, электрика Костяна, украинских бандеровцев и прочих людей (включая водителя), имеющих отношение к этой точке мироздания.
* * *
В кузове тентованного грузовика на лавках сидели раненые бойцы. Ранения у всех были легкими, за исключением Петро, о характере телесных повреждений которого никто ничего не знал, так как весь его зад был залит пеной из огнетушителя. Он единственный лежал на лавке животом вниз и никого к спине не подпускал, мотивируя свое поведение сильными болями. Ранения получили только пленные украинские гвардейцы, так как именно их строй послужил своеобразной стенкой, остановившей град осколков, полетевших из разорвавшейся мины.
