Александр Белоткач - Дм Мой или Шанс №2

Вспоминая гораздо позже те дни, я удивлялся, откуда во мне было столько упрямства и необъяснимой, какой-то патологической тяги к занятиям. Как выяснилось позже, первые месяцы в системе отбора, идет так называемая выбраковка. Когда новичков прогоняют через все круги ада. И когда лишь тот, кто выдержал все неимоверные нагрузки, и оставался так же решительно настроен, представал пред светлые очи наставника. И только потом, я понял суть удивленных взглядов изредка бросаемых на меня Олегом. Он, видя мое такое-упорство, даже не замечающего, что его пытаются сломать через колено пацана, пробовал видно вспомнить, не уж то и с ним так серьезно обошлись когда-то при поступлении сюда. И вот, спустя какое-то время, я был представлен учителю.

Нужно сказать, что первое наше знакомство, произвело на меня странное, необъяснимо-гнетущее впечатление. Старичок, которому меня представил Григорий, наш первый инструктор, оказался невысоким, чуть сутулым худым вьетнамцем. На первый взгляд, в сравнении с киношными сенсеями, он проигрывал по всем статьям. Сморщенное личико, редкая седая бородка, слегка затуманенный взгляд, короче, когда я поздоровался с ним, в первый момент у меня возникла мысль; что меня просто разыгрывают. Только вот буквально через какие-то десять минут, я осознал насколько внешность, и первое впечатление бывают обманчивы. Старик, которого кстати, звали Хо-Вань, поглядев на меня задумчиво несколько минут, спросил только, чуть пришепетывая:

— Ну как? Хошеш покажать кто ты ешть?

Я в недоумении обернувшись на Григория, хотел было спросить что за…? Но тот, молча снял со стенда здоровенный бамбуковый шест, вручил его мне.

— Мальщик. Не бойшя, шделай дедушке больно! — сказал мне старичок, и повернувшись, направился к татами.

Если дедушка Хо думал что я буду стесняться, или долго колебаться, то он сильно ошибался. Как только мы встали в центр круга, я ничтоже сумняшись, взяв тяжеленную дубину за один конец, молодецким ударом обрушил ее на голову своему наставнику. Однако, когда я уже было подумал, что старику кранты, и тяжеленная палка размозжит ему череп, он исчез. По инерции грохнув шестом о мат, я в обалдении оглянулся в поисках старика, но его нигде не было. Так я очумело вертелся в попытке разобраться, как это он меня дурачит, пока за спиной не раздался тихий шорох, а в следующий миг я уже валялся на полу, а надо мной, опираясь на мой шест, стоял учитель.

— Хорошо. Быштрый мальчик. Будеш штаратьшя?

— Да! — коротко ответил я, поднимаясь на ноги.

И действительно старался.

Мне подробно было объяснено, что заниматься я буду по системе Вьет-во-дао. Признаться никогда раньше о таком единоборстве не слышал. Но оказалось, что этот вид боевых исскуств, очень развит во Вьетнаме. И что создан он был с целью противодействия Американцам, которые тысячами засылали туда в шестидесятые, отлично вооруженных и обученных пехотинцев. Представить себе как мелкие в большинстве своем Вьетнамцы, нападали на здоровенных морпехов, запакованных в броники, и увешанных с ног до головы различным смертоубийственным железом, было непросто. Но впоследствии я понял, как эти ребята играючи расправлялись с тяжелыми и грозными Американскими солдатами. Дело было в великолепной, просто исключительной гибкости и скорости. За счет чего, противник не успев даже осознать, что атакован, вмиг лишался оружия, подвижности, а если нужно и сознания. То, что мне показывал наставник, было настолько непривычно, и так сильно отличалось от всей той книжной ерунды, которой я забивал себе голову, что поначалу я просто терялся, не зная верить всему виденному, или просто развернувшись направиться подальше от этого сумасшедшего дома. Но Олег, (спасибо ему за это огромное), видя мое такое сложное состояние, после одной из тренировок, пригласив в очередной раз меня к себе на ужин, за чашкой вечернего чая попросил выслушать его не перебивая:

— Ал, я догадываюсь, что все увиденное тобой в зале. А так же все эти новые приемы и техники, слегка обескураживают. Но это поверь, только поначалу. Мне тоже казалось первое время, что я занимаюсь чем-то неправильным. И что восточные единоборства должны как минимум быть эффектными внешне, и благородными по содержанию. Но посмотрев несколько закрытых турниров, я понял, что сенсею у нас пока нет равных. Сюда приезжают оперативники из Москвы и Ленинграда, для того что бы пройти школу у такого мастера, а ты уже который день нос воротишь, и глядишь как волчонок. Прости если прямо. Но попасть в наш зал ох как непросто. А потеряв такую возможность сейчас, поверь, ты будешь сильно сожалеть потом. Так что брось свой юношеский максимализм, и доверься Дяде Ване. Он вчера весь вечер смотрел в твою сторону. Нравишься ты ему. Вот и не обижай старика своим скепсисом. Он ведь тебе уже не раз доказал, что мнимое благородство, и внешняя эффектность в настоящем бою неуместны. А что касается всяких там морально-этических моментов, то пока тебе об этом рано думать. Главное сейчас держать темп, а философию освоишь позже. Поверь, она никуда не денется. Но хочу предупредить тебя сразу, со всей той киношной чепухой, что мы привыкли видеть с тобой раньше, она не имеет ничего общего.

Мы еще долго тогда сидели с ним, рассуждая на темы; каким должно быть исскуство воина, и чем карате, кун-фу и прочие единоборства отличаются от того что нам преподает старик.

После этого разговора, я многое заглушил в себе, а что-то даже и переосмыслил, расставив некоторые таблички приоритетов по-новому. Так я перестал болезненно воспринимать то, что приходилось разучивать на занятиях. А приемы там встречались, весьма неоднозначные. Так что мне порой всерьез приходилось давить в себе того белого рыцаря, который с какого-то времени стал просто невыносимым занудой. Твердя мне, что «такими приемчиками, пользуется гопота на зоне, а нам мол, благородным не престало». Только вот, когда я однажды, случайно явившись на занятия на час раньше обычного, (отец тогда забыл завести часы), через полу прикрытые двери проследил настоящий спарринг, многое само собой встало на свои места. Надо сказать именно тот день, стал для меня переломным в борьбе с моей совестью, поскольку бой, иначе не назовешь, между Сенсеем дядей Ваней, как мы ласково называли его, и двумя амбалами, которых я пару раз видел в раздевалке, произвел на меня такое впечатление, что я надолго впал в серьезную задумчивость.

В зал, по правилам во время занятий старших групп входить строго воспрещалось, но случайно или нет, большая двустворчатая дверь, была кем-то оставлена приоткрытой, и мне было все отлично видно.

Два огромных мужика, в белых кимоно, вышли на середину. У каждого были длинные шесты, казавшиеся в их лапах жалкими спичками. Вначале я подумал; что они будут драться друг с другом. Но в круг вышел учитель, и после поклонов, в течение нескольких секунд уложил обоих. Причем, те даже не успели, толком взмахнуть своими шестами, как они уже оказались в руках дяди Вани. Я глядел во все глаза, но так и не понял, каким образом эти два шкафа оказались на татами. Видно и поверженные сами не поняли этого, поскольку поднимаясь на ноги, они недоумевающе переглянулись. А старик Хо, только коротко поклонившись, вернул Им шесты. И тогда уже эти громилы, стали рубиться друг с другом. Но их бой кроме зрелищности, общего шума и треска, на меня впечатление не произвел. А когда я поделился увиденным с Олегом, тот лишь едва пожав плечами, сказал: