Андрэ Нортон - Угрюмый дудочник

Но ремонт едва начался, и даже если бы я мог, я не знал, как его продолжить. То, что мы искали, находилось дальше, в небольшой комнате. Перешагивая через обломки, мы пошли туда. Дверь сопротивлялась, пришлось нам обоим нажать изо всех сил. Она заскрипела и открылась. За ней, на помосте, находился космический маяк – когда-то находился! Осталась же от него масса расплавленного металла, вряд ли нужного кому-нибудь на Бельтане.

– Нет маяка, – после долгого молчания сказал Тед. – Здесь тоже сражались.

– Кто-то, наверно, хотел включить его, но был пойман…

Хоть я и не верил в помощь из космоса, но теперь ощутил утрату; всё вокруг будто потемнело; разорвалась последняя нить, связывавшая нас с прошлым миром. Я повернулся и, так как Тед не сразу пошёл за мной, а продолжал смотреть на оплавленную глыбу, положил руку ему на плечо.

– Идём. Сейчас это бесполезно. Есть ещё одно место в здании, куда я должен зайти. Тоже не за помощью, а за ответом на вопрос. Но этот ответ мне нужен.

Здесь должен быть ключ к происшедшему. Сюда отовсюду ежедневно приходили рапорты, и хранились они в памяти компьютера. Если он не уничтожен, можно найти самые последние сообщения и узнать, что произошло. Я сказал об этом Теду, и мы, минуя разрушенный центр связи, побрели в поисках банка данных Бельтана.

Глава 15

Я ожидал увидеть и компьютер разрушенным, но нет: либо схватки здесь не было, либо никого не интересовали записи. Подойдя к контрольному пульту в центре комнаты, я принялся изучать кнопки на панели. Переднюю стену занимал экран, он давал визуальные ответы на вопросы. А в стены встроены реле, содержащие не только полную историю планеты от Первой Посадки, но и доклады всех лабораторий. Большинство из них закрыты, а код доступа к информации мне не известен. Я заколебался. Какая комбинация выдаст нам сведения о происшедшем в последние дни? За неимением лучшего набрал ключевое слово «беженцы»: ведь именно прибытие первого корабля беженцев вызвало все последующие события.

– Четвёртый день, шестой месяц, сто пятый год после Первой Посадки…

Запись неожиданно громко прозвучала в помещении; я уменьшил громкость. Продолжалось перечисление фактов – корабль беженцев запросил разрешение на посадку, она разрешена на севере. Было добавлено несколько данных о новом посёлке. Затем говорилось о появлении новых кораблей, опять просьбы о посадке, встреча между представителями кораблей и Комитетом, решение о всеобщем голосовании. Пока что всё это мы знали. Но дальше начиналось неизвестное. Я наклонился вперёд, слушая, что было дальше.

– Двенадцатый день, седьмой месяц, сто пятый год после Первой Посадки. Всеобщим голосованием решено разрешить посадку ещё двум кораблям, при условии что их больше не будет. Результаты голосования: 1200 на 600.

Голос замолк. Похоже, это всё, что хранится в памяти компьютера о беженцах. Можно поискать в другом месте… Я снова набрал код и ждал.

Ответ был закодирован – серия чисел и упоминаний, понятных только тому, кто составлял код. Так продолжалось некоторое время, затем…

– Сектор четыре – пять. Рано утром прибыл отряд беженцев. Просят медицинскую помощь. Силой захватили доктора Ремерса. Оставили охрану. Убиты Лойенс и Меттокс. Лаборатория Райтокс разграблена. Большая часть персонала под стражей. Предупреждение: они захватили отчёты о старых экспериментах…

Опять последовал код – серия чисел. Я на всякий случай запоминал их, сделав знак Теду. Он кивнул, губы его зашевелились: он тоже старался запомнить. Голос оборвался внезапно, и мы услышали шорох перематывающейся ленты.

– 6-С-Р-Т-ТЕКС-РУ-903, – повторил я.

– Да, – согласился Тед.

Оставалось проверить, имеется ли информация, соответствующая этому коду. Я набрал команду.

– Закрытая информация, – послышался голос, на табло вспыхнул красный сигнал. Я знал, что в помещениях, некогда занятых службой безопасности, звучит сигнал тревоги. Но теперь никто на него не ответит, не прибежит охрана для проверки.

Дав сигнал предупреждения, машина готова была выдавать информацию. Большей частью это были непонятные нам формулы, но потом послышалась обычная речь:

– Высоколетучее. Нестабильно. Не рекомендуется к использованию. Результаты испытаний. Возможности заражения: действует в течение сорока восьми часов. Никаких симптомов, кроме лёгкой головной боли. Вызывает мозговое кровотечение. Передаётся, пока жив заражённый; может передаваться только от живого к живому. Уничтожает только разумную жизнь до уровня… – Ещё серия чисел, затем: – Информация закрыта, пятый уровень, двойной код. Мы уничтожаем всё, кроме основной формулы, которая кодируется…

Конец. Тед придвинулся ближе, глядя на табло.

– Они, должно быть, нашли эту формулу. Но зачем?

– Лугард боялся этого.

Я рассказал Теду, что говорил Лугард о пиратских флотах, использующих биологическое оружие. Похоже, однако, что оружие вышло из-под контроля.

– Они его использовали, и все просто… умерли…

Думаю, что хотя Тед видел Кинвет и порт, в глубине души он не верил в конец Бельтана.

– Наверно, мы никогда не узнаем, что произошло, – сказал я, включая опять запись ежедневных событий.

Было ещё два сообщения: одно из Хайсекса, второе из Кинвета, последнее было прервано на полуслове, хотя в нём не содержалось и намёка на опасность.

Вот и всё. Возможно, когда-нибудь мы вернёмся сюда, попытаемся расшифровать коды или как-нибудь иначе добраться до банков данных. Сейчас на это нет времени. Я медленно встал, переводя взгляд с одной стены на другую. Огромное богатство знаний скрывается за ними, но большей частью это специальные сведения, они нам сейчас не помогут. Но есть ещё кое-что… Я бывал тут несколько раз с поручениями и знал, чего хочу и где это находится. Подойдя к дальней стене, я набрал серию цифр. Послышались щелчки реле, и из углубления выпали две ленты Зексро. Я подобрал их и хотел уже уходить, когда послышался ещё один, более громкий щелчок.

– Пожалуйста, подпишитесь. Все требования на ленты должны быть подписаны.

Тед издал приглушённый звук – полусмех, полуплач. Это говорило о состоянии его ума. Но я повернулся и вставил большой палец в щель для снятия отпечатка, назвал себя, сказал, что я из Кинвета по официальной надобности.

– Прекрати! – я схватил Теда за плечо и сильно потряс его.

– Подпись… – повторял он. – Подпись! Как будто ничего не случилось и ты пришёл за припасами.

– Да!

Меня тоже поразило равнодушие программы. Планета умерла или умирает, а машина требует подпись, чтобы выдать две катушки ленты. Нам это внезапно напомнило весь окружающий ужас. Мы повернулись и побежали – прочь от этой неоконченной, а может, уже кончившейся, истории, побежали по коридорам, по залам, прочь из здания, на поле, где молчаливые мёртвые корабли указывали на звёзды, от которых мы, возможно, навсегда отрезаны. Снаружи чувства, охватившие нас в здании порта, слегка рассеялись. Солнце светило, дул прохладный ветер, мы вновь поверили, что живы. Хотя главная цель, ради которой мы пришли в порт, не выполнена, есть многое другое, что может оказаться полезным. Я решил посмотреть, что можно будет постепенно переместить в Батт. А если удастся найти флиттер в рабочем состоянии, нам вообще повезёт. Легче было бы разойтись, действовать поодиночке и встретиться в условном месте, но мы не хотели этого. Не хватало решимости бродить в одиночку по городу, населённому мертвецами.