Валентина Журавлева - Сквозь время. (Сборник)

Идея машины времени появилась у меня, когда я изучал неэвклидову геометрию. На проект ушло три года — и я еще работал по ночам! Кое-какие сомнения все-таки оставались. Поэтому мне пришлось посоветоваться с профессором Эберлингом, моим шефом по кафедре математического анализа в колледже Рингтауна. Эберлинг… Вы не знаете его? Малюсенький человечек, плешивый, с козлиной бородкой и писклявым голосом. Студенты называли его “Гномом”… Эберлинг молча выслушал мои объяснения, пожал мне руку своей маленькой лапкой и пропищал: “Прощайте, мистер Харт. Мы не можем доверить преподавание фантазерам. Лет десять назад профессор Мак-Гилл тоже свихнулся на этой идее. И если мы расстались с профессором, едва ли разумно делать исключение для начинающего ассистента. Это было бы нелогично. Прощайте”.

Вот тогда-то у Джека и возникла мысль об акционерном обществе “Харт, Барлоу и К°”. “Пустяки, не огорчайся, — сказал мне Джек. — Во сколько обойдется эта паршивая машина? Надеюсь, она не будет размерами с авианосец?.. Я достану деньги, ты построишь машину, а доходы разделим пополам”. На мое замечание о том, что поездка в будущее или прошедшее вряд ли может принести доход, Джек ответил коротко: “Ты — осел, Боб”.

Самым трудным было достать кюрий. На полторы унции этого радиоактивного элемента ушла выручка с трех огромных полотен Джека. Но когда мы все-таки получили кюрий, оставалось уже немногое — монтаж приборов, установка амортизатора.

Наконец машина была закончена. Черт побери, это был великий день! И хотя улицы Лондона тонули в липкой тине сырого сентябрьского тумана, на душе у меня было светло и радостно, как в майский полдень. Даже Джек, совсем не склонный к лирике и восторгам, сказал: “Подумать только — один поворот рычага, и эта штука понесет нас по волнам бесконечности…”

Как видите, Джек совсем не разбирался в математике. Причем здесь волны? Сингулярная депрессия четвертого измерения не имеет волновой природы — в этом со мной согласен сам Олаф Нильсен. Что же касается альфа-функции, тут есть одна тонкость, которая… Но я снова отвлекаюсь…

Так вот, машина была закончена. Она занимала почти половину комнаты; мольберты Джека пришлось отодвинуть к самому окну. Плавным обводам машины мог бы позавидовать гоночный автомобиль. А щит управления с двумя десятками приборов внушал уважение даже нашему квартирохозяину.

— Ну, Джек, — сказал я, пожав руку Барлоу, — дело сделано. Мы можем отправляться. Сегодня. Сейчас. Сию минуту.

— Очень хорошо Боб, — ответил Джек. — Мы так и сделаем. Маленький пробный рейс, а?

— Конечно, дружище, — согласился я. — Лет на сто вперед. И посмотрим, что тогда скажет Эберлинг.

— Он скажет, что ты осел, и будет прав, — пожал плечами Джек. — На сто лет вперед! Болван! Вспомни, чем была Англия сто лет назад. А что такое Англия сейчас! И чем она будет еще через сто лет? У вас в математике это, кажется, называется экстраполяцией. А на простом языке очень подходит словечко “упадок”… К тому же через сто лет все будут такие умные, что любой сопляк из начального колледжа даст нам сто очков вперед. Нет! Лететь в будущее я не согласен.

Признаться, я был настолько обескуражен решительным тоном Джека, что и не пытался возражать.

— Летим в прошлое, — заявил Джек. — И по возможности дальше. Скажем, на двадцать тысяч лет назад. С нашими знаниями мы будем казаться дикарям богами и легко сделаемся самыми могущественными людьми на земле. Мы научим дикарей добывать огонь и выделывать глиняные горшки. Перед современным оружием в ужасе разбегутся мамонты и носороги.

Вы понимаете, я ведь математик — и только. Политика и эта… экономика — не моя область. Я уступил Джеку и только поинтересовался, не ошибся ли он насчет двадцати тысячи лет. Может быть, сто тысяч или пять тысяч?

— Не говори глупости, Боб, — махнул рукой Барлоу. — За кого ты меня принимаешь?! Я читал и перечитывал “Основатель колонии” старого Джорджа М.Таггарта. Чудесная книга! Именно этот сюжет: современный человек попадает к первобытным людям и организует отличную колонию. Старик здорово пишет! Когда я прочел, у меня сразу же появилась мысль повторить все это. С одним только дополнением…

Джек оглянулся по сторонам и сказал мне на ухо:

— Что ты думаешь о колониях… в прошлом? Мы летим на двадцать тысяч лет назад, создаем там колонии и, вернувшись, объявляем распродажу. “Фирма “Харт, Барлоу и К°”. Распродажа колоний. Гарантия на двадцать тысяч лет”. Это без надувательства: раньше, чем через двадцать тысяч лет колонии и не надумают отделяться… Как твое мнение, Боб?

Я — только математик. Колонии, как вы понимаете, не моя специальность. Однако я решительно заявил Джеку, что “лететь в прошлое” — неправильное выражение. Тут нужно употреблять другие термины, потому что вторая производная альфа-функция, будучи разложена в ряд Маклорена… Э, да что там говорить! Вы думаете, Джек выслушал меня? Ничего подобного.

— Займись своей машиной, Боб, — сказал он. — Ужасно не люблю, когда в дороге что-нибудь происходит. А я пойду за снаряжением. Через час вылетаем.

Я помог Джеку снять с подрамника “Смерть Цезаря”. Это был первый опыт Джека в исторической живописи. О натурщиках и думать не приходилось, и он писал с кого придется. Цезарь, например, был вылитый Джек: длинная тощая физиономия, изогнутый крючком нос, маленькие — чаплинские усики, боксерская прическа… А Брут — свирепая личность в грязно-сером халате — как две капли воды походил на нашего квартирохозяина… В общем, Джек взял картину и вышел, насвистывая веселый марш. Вернулся он через сорок минут, без картины, зато с парой двенадцатизарядных пистолетов Виккерс и новеньким пылесосом фирмы “Олимпия”.

— Что это значит, Джек? — спросил я.

— Очень точный бой, — сказал Джек, передавая мне пистолет, — и скорострельность хорошая. Вот две запасные обоймы. Пылесос тоже пригодится. Примитивная психика дикаря не устоит перед такой шикарной штукой. Думаю, что пылесос станет предметом религиозного культа. А мы получим солидный куш от “Олимпии” — для них это прекрасная реклама… Ну, как у тебя?

Я сказал, что все готово.

— Очень хорошо! До обеда мы успеем съездить туда и обратно?

— Конечно, ведь скорость машины времени в первом приближении определяется формулой…

— Ну, и пусть себе определяется, — перебил Джек. — Меня это не интересует. Важно не опоздать — я приглашен сегодня к лорду Хоркслу. Не будем терять времени.

Мы заняли свои места.

— Послушай, Джек, — сказал я Барлоу. — На этом приборе я устанавливаю то время, в которое мы летим. Но мне нужно знать еще и место. Я должен объяснить своей машине, куда именно мы летим. Дело в том, что сингулярная депрессия четвертого измерения…