Хорст Мюллер - Сигналы с Луны

И медленно следует за аббатом.

За восемь дней до этого разговора в долину Святой воды уже прибыли еще три чужака. Но они не крались тайком по улочкам нового поселения, по случаю их прибытия устроили праздник.

Совет по космонавтике направил Петра Кузьмина, Марселя Роже и Нильса Йенсена направили на строительную площадку фотонной ракеты. Они должны были осмотреть космический корабль, на котором они через какие-то восемнадцать месяцев полетят на Ганимед. Только они слишком охотно приняли предложение. Теперь их каждый день видели на строительной площадке. Особенно воодушевлен был Петр. Он попросил показать ему чертежи и обстоятельно изучил их. Затем он снова часами лазил по корпусу ракеты, сам прикладывал руку или совещался с техниками и инженерами, если с его опытом космического пилота можно было лучше сконструировать или выполнить техническую установку. Петр вскоре был известен и почитаем повсюду на территории строительства. Его опыт ценили и радовались, что у них в гостях отважный космический пилот.

Маленького Марселя больше тянуло к станции слежения, которая была расположена в нескольких километрах от места строительства на возвышенности. Мощный радиотелескоп, экран которого выглядел словно гигантская паутина, имея диаметр пятнадцать метров, особенно притягивал его.

И Нильс Йенсен вскоре был то на стройке, то у Марселя на станции. С большой охотой он слонялся по новому поселению или проходил по расположенной немного в стороне старой деревне Ча-дин-даг, шутил с детьми или слушал разговоры стариков, которые рассказывали о временах, когда электрический свет был так же неведом им, как автомобиль. При этом ему очень пригодилось знание китайского. Он также кое-что узнал о мрачном монастыре высоко на скалах — но совсем немного. Боязнь удерживала стариков от того, чтобы рассказать об этом больше, и Нильс скоро понял, что некогда такой могущественный монастырь и по сей день вселял в сердца многих страх.

Йенсен был точно так же уважаем и любим жителями деревни, как и Петр у строительных рабочих.

Но на четвертый день случилось нечто, что принесло ему еще больше уважения.

Уже несколько раз репортер поднимался в горы и возвращался через несколько часов усталый, но восторженный красотой раскрашенной по-весеннему природы. Он любил горы и сам был ярым альпинистом.

В этот день его занесло в ущелье Святой воды, из которого брал начало источник, которому приписывалось целебное воздействие. Ущелье было вырезано в горе словно ножом и, пожалуй, несколько сот метров глубиной. Тропинка на его склоне вела наверх к радиолокационной станции, которая охотно использовалась рабочими, потому что была значительно короче чем дорога, обвивавшая гору большим изгибом. Нильс как раз намеревался найти удобный спуск с тропинки в ущелье, когда услышал грохот падающих камней. Путь перед ним круто изгибался, так что он не мог видеть причину камнепада.

Вдруг он услышал пронзительный испуганный крик человека. Длинными прыжками он подскочил к углу и заметил группу примерно из десятка местных рабочих, которые с бледными и растерянными лицами таращились в ущелье.

Один из мужчин, уклоняясь от удара камнем, очевидно, оступился, упал и соскользнул вниз в ущелье. Все это произошло в считанные секунды, прежде чем ему смогли помочь. И сейчас никто не решался посмотреть, что с пострадавшим. Как легко могло сорваться еще несколько камней и утянуть с собой в ущелье неосторожного!

Нильс не медлил. Как альпинист он постоянно носил во время своих прогулок веревку. Он крепко привязался, передал конец веревки для страховки рабочим и лежа на животе осторожно начал пробираться к месту падения.

Примерно на десятиметровой глубине пострадавший повис на горном выступе и не подавал никаких признаков жизни. Спасение прошло относительно гладко и быстро. Мужчина очевидно лишь потерял сознание. Он был быстро привязан и вытянут рабочими на дорогу.

Пострадавшего звали Йен-Фу и он был машинистом на насосной станции. Он отделался испугом и несколькими ушибами. Уже на следующий день он пришел к своему спасителю и бесконечно благодарил его.

С этого момента Нильс рассматривал машиниста насосов как своего особого подопечного. Он все чаще заходил к нему на турбинную станцию или в домик на выезде из старой деревни, в которой Йен-Фу жил со своей семьей из четырех человек. Несмотря на исключительно сердечный прием, которым в особенности хотела показать свою признательность жена Йен-Фу, Нильса поначалу удивляло строгое соблюдение старых обычаев во всем. Их квартира тоже была обставлена в довольно старом стиле. Такое уже редко встречалось в домах жителей Тибета. В основном люди, хоть поначалу и с недоверием, но довольно быстро осознали преимущества и удобство новой техники. Именно этот контраст между уверенным исполнением технических обязанностей и отсталого домашнего образа жизни бросился в глаза Нильсу. Дети Йен-Фу, в особенности четырнадцатилетний Фу-Ванг, прониклись любовью к репортеру, юноша восторгался всем, что касалось техники и страстно желал стать инженером. В мыслях Йен-Фу было много запутанных представлений: С одной стороны он любил свою профессию, с другой какая-то сила сохраняла в нем старообрядство. Прежде всего когда заходил разговор о пришлых рабочих, которые часто приезжали на строительство издалека, Нильсу казалось, что он читает в глазах машиниста насосов нечто вроде ненависти.

— Господин, — однажды сказал репортеру Йен-Фу, — машины, которые принесли нам новую жизнь, могут очень много. Они дарят нам зимой свет и тепло, и детям и старикам больше не приходится мерзнуть. Но нельзя гневить богов! Они наказывают нас, если мы забываем законы, увлекаясь новым. И однажды Будда обрушится на неверующих.

— Но Йен-Фу, мы же живем в время, в котором от всякого, кто хочет учиться, природа больше ничего не утаивает. Все имеет свою естественную причину. И если с кем-то происходит несчастье, то можно узнать, в чем причина. Нет ничего противоестественного и никаких чудес, которые совершают древние боги.

— Но, господин, они еще есть! Будда показывает через своих слуг, что он всемогущ и все знает.

— Кто же его чудодейственные слуги? Не имеешь ли ты в виду старого ламу там наверху в своей бандитской крепости, который всего лишь страшилка для детей?

В глазах машиниста насосов появился страх.

— Не насмехайся над ним, — прошептал он, — Тер-Хан могущественный и строгий. Несколько лет назад — мне было тогда семнадцать — он показал нам, что Будда жив.

— Рассказывай, Йен-Фу!

— Ты должен знать, — начинает машинист, — что Тер-Хан повелитель Святой воды. Это было в то время, когда новая техника пришла к нам в долины. Некоторые из нас были настолько восхищены ей, что насмехались на Буддой и больше не слушались его. Тогда Тер-Хан созвал всех мужчин деревни — их было около тридцати. Среди них были и неверующие. Каждый должен был сделать из кувшина глоток Святой воды. Через какое-то время все, кто насмехался над Буддой, тяжело заболели; их было шесть, двое из них умерли. Верующие остались здоровыми. — Йен-Фу склонил голову. — И я тоже долгое время пролежал больным.