Николай Шагурин - Эта свирепая Ева (Сборник)

— Откуда вам известна моя фамилия? — спросил Кудояров.

— Из разговоров ваших товарищей. Они говорят по-русски, и я, право был бы никудышным лингвистом, если бы не слыхал раньше вашего имени и не читал ваших трудов.

— Но вас считают без вести пропавшим! Что за племя, в котором, судя по всему, вы занимаете видное место?

— Два года, как я потерял связь с внешним миром. Племя же зовется чибча, а означает «Дети орла»…

— Потомки орлиноголовых! — воскликнул Кудояров. Альстад встрепенулся:

— Вам что-нибудь известно о них?

— Да, — сказал Кудояров. — Но я вам все расскажу — после вас. Продолжайте, продолжайте!…

— Другие племена называют чибча иначе — занабэ, что значит «невидимки». Раньше они обитали в прибрежной сельве, где климат здоровее. Но с приходом «цивилизаторов», которые устраивали форменную охоту на индейцев, чибча, спасаясь от полного истребления, от торговцев и миссионеров, от кори, дизентерии и оспы, которые белые принесли с собой, ушли в такие дебри и топи, что как бы перестали существовать для всего мира.

Мой путь к сердцам людей чибча был труден и долог. Вы видите, что у меня белокурые волосы и голубые глаза. Мне помогло то обстоятельство, что один из предков племени, по преданию, спустившийся со звезд, был белокур и голубоглаз. Также помогло знание диалекта, на котором говорят чибча. Собственно, с диалекта все и началось. Не хочу хвастать, что я знаю все сто двадцать восемь диалектов, на которых изъясняются индейские племена, обитающие в южноамериканской.сельве, но скажу, что я в них разбираюсь. И вот в диалектах чибча и хиваро я нашел массу слов, корни которых отсутствуют в других наречиях. Историки утверждают, что последний индеец центральной Колумбии, говоривший на языке чибча, умер лет триста назад. Но мне посчастливилось найти грамматику их языка, составленную в начале XVII века монахом Бернардо Лучо. Это была поистине бесценная находка. Что касается индейцев хиваро, то это племя попросту исчезло,

— Не исчезло, а истреблено, — вставил Кудояров.

— Кем?

— Нацистами. Но об этом я скажу потом. Пожалуйста, продолжайте.

— Через эти поиски в области лингвистики я пришел к другой, большей загадке племени чибча. Я одел их кожу и стал чибча, больше того — вождем племени. Доверие индейцев ко мне безгранично. Мой предшественник, столетний индеец, умирая, передал мне многие тайны и вот этот знак власти.

Альстад показал золотое украшение величиной с ладонь, висевшее у него на груди.

Кудояров с интересом разглядывал эту вещь, высокохудожественной чеканной работы, изображающую голову орла в профиль. Вместо глаз был вставлен крупный драгоценный камень темно-синего цвета, искусно ограненный, внутри которого мерцала трехлучевая звездочка.

— Это — астерикс… — сказал Альстад.

— У нас его называют звездовик, — заметил Кудояров.

— В верованиях чибча есть следы древней религии астролатров, поклонников звезд. Они обожествляли драгоценные камни, считая, что в них заключена частица небесного огня. Этому амулету, по меньшей мере, пять тысяч лет. И возможно, он был изготовлен не на Земле… Это, кажется, не золото, а какой-то сплав, не поддающийся воздействию времени…

— А кольцо?

— На нем начертаны индейские знаки Зодиака. Те, кто изготовил это кольцо, были сильны в астрономии.

— Все это чрезвычайно интересно и удивительно, — сказал Кудояров. — Я бы не поверил, если бы не слышал это из уст такого крупного ученого, как вы…

— Значит, вы противник теории о пришельцах со звезд?

— До сих пор был противником. А вообще этот вопрос очень спорный. Скажите, пожалуйста, а что такое эта долина и эти цветы?

— Цветы из семейства орхидей, вид неизвестный науке. Индейцы называют их каикину, что в переводе означает «цветы духов». Они обладают целебными свойствами, о каких так называемый цивилизованный мир не имеет представления. В частности, свойством заживлять раны без следов. Ночью они светятся-либо в их тканях содержится фосфор, либо они радиоактивны. Если бы вы не провели здесь минувшую ночь, вас уже не было бы в живых. Вы уже агонизировали.

— Поразительно! Значит, это цветолечебница?

— Если хотите, называйте ее так. Во всяком случае, медицина белых не знает средства, которое могло бы вас спасти. Но если человек проведет здесь вторую ночь, то больше не проснется…

— Какой материал для исследований врача!

— К слову сказать, я по образованию не только филолог, но и врач с дипломом Стокгольмского университета. Я убедился, что чибча известны средства против ожирения и для удаления зубов без боли, корни, отвар которых растворяет камни в печени, соки растений, обезболивающие роды. За любой из этих рецептов западные фармацевтические фирмы не пожалели бы денег. Но не в этих секретах, сулящих богатство и славу, заключается сейчас для меня главное, ради чего я сменил европейский комфорт на жизнь в «зеленом аду». У меня такое захватывающее ощущение, как будто я, в поисках оброненного кем-то бриллианта, натолкнулся на целую Голконду… что я стою перед открытием, которое потрясет историческую науку…

— Вы имеете в виду орлиноголового, летящего на ракете, саблезубого тигра и все прочее?

— Да. Кем был далекий предок чибча, «ту-се-нанда» — «летящий на огненном столбе»? Пришелец со звезд? Или носитель исчезнувшей высокой цивилизации…

— Пацифида? — подсказал Кудояров.

— Может быть Пацифида, может быть Лемурия, — сказал Альстад. — Вам, неутомимому путешественнику, исследователю не может не быть знакомо самое волнующее из человеческих ощущений — ощущение тайны…

Кудояров кивнул:

— Да, конечно. Эйнштейн говорил о нем, как о самой прекрасной и глубокой эмоции, ноторую дано нам испытать. Он видел в ней источник всякого подлинного знания. И тех, кому эта эмоция чужда, кто утратил способность удивляться и замирать в священном трепете, он считал живыми мертвецами…

— Так вот, дорогой коллега, мы стоим перед тайной, лежащей далеко за пределами официальной истории человечества. У чибча, как и у других индейских племен, есть свои мифы, свои суеверия, иногда наивные, иногда диковатые. Они, например, уверены, что в сельве, якобы, обитает «па-ку-не», «лесная женщина», красавица-колдунья, которая завлекает охотника и ласкает его так, как не может ласкать обыкновенная женщина. А затем съедает его глаза и сердце. Говорить о ней можно только при дневном свете, в хижине, да и то шепотом. И вдруг среди этих диких суеверий, среди мифов и легенд — то фантастических, то нелепых — нетнет да и проскальзывают крупицы каких-то изумительных знаний, отзвуки представлений о том, что Земля не является центром Вселенной, о строении солнечной системы, о множественности обитаемых миров. Эти знания чибча не могли приобрести эмпирическим путем. Вне всякого сомнения, эти драгоценные крупицы достались им по наследству от далеких-далеких предков.