Анастасия Парфенова - Танцующая с Ауте

Мурлыканье кошки, которая уже держит бедную птичку в когтях, но готова еще немножко поиграть.

Я опускаю ресницы, мысленно представляя себе зал и расположившихся в нем людей. Если все это время мое внимание было сконцентрировано на Лааре, это вовсе не значит, что я игнорировала ее роскошный эскорт. Если ты умудряешься не заметить вооруженного до зубов дарая, бесшумно обходящего тебя сзади, это может плохо отразиться на здоровье. Парнишка, даром что юный и неопытный, а уничтожить меня может меньше, чем за мгновение. Ллигирллин притихла, готовясь к схватке, но даже она не сможет справиться с хорошо направленным, сфокусированным ментальным ударом пирокинетика. Этот ведь мечом размахивать не собирается. Эль-ин поджаренная, звучит, да? Ситуация медленно, но верно выходит из-под контроля. Впрочем, о чем я говорю? С тех пор, как я попала в это дикое место, ни о каком контроле и речи быть не может. Одна большая и неуклюжая импровизация.

– Прошу прощения, Высокая леди, я, наверно, не очень хорошо ориентируюсь в местной политике. Почему личность Ра-Рестаи содержалась в секрете? Это, конечно, имело бы смысл, будь он доверенным советником и все такое, но если Лиран-ра клана и его Рестаи вот-вот готовы вцепиться друг другу в глотки, конспирация тут кажется несколько… неуместной.

– Это тебя совершенно не касается, эльф. Когда Танатон планирует атаковать? Как? Какие у него силы? Он вновь собирается поднять вопрос о правах наследования на завтрашнем Конклаве? Дома Д-дхар и Луинэй собираются поддержать его или все-таки сохранят нейтралитет?

Я недоверчиво смотрю на разговорившуюся леди. Уши возбужденно поднимаются. Нет, ну не может же это быть так просто! За несколько секунд она рассказала о внутренних интригах Дома больше, чем я надеялась услышать за весь день. Слишком просто.

– Эй! За кого вы меня принимаете? За Тайрун-Видящую, воскресшую от вечного сна? Откуда мне знать, каким Домам ваш Лиран-ра успел наступить на мозоль? Я по манере держаться могу догадаться, что Танатон претендует на лидерство, но откуда мне знать, как он собирается воплотить свои амбиции в жизнь?

Все мои вопросы кажутся риторическими, но на самом деле несут кучу информации. Например, я достаточно ясно дала понять, что вижу насквозь все их маленькие секреты, – и реакция не замедлила последовать. Воздух гудит от спешно воздвигаемых эмпатических щитов. Как будто щиты могут что-то скрыть.

Ллигирллин радостно вздрагивает: побледневшая (единственный признак эмоций, который она себе позволила) Лаара делает шаг в мою сторону. Как неосмотрительно с ее стороны.

– А ты подумай…

Скорее шипение, чем человеческая речь. И это тоже рассказывает мне о расстановке сил внутри Дома.

– Ты подумай, вспомни, о чем говорил с тобой дарай Танатон?

Я едва не теряю дар речи. Они что, думают, что Танатон будет обсуждать со мной планы своего маленького восстания? Ауте. Именно это они и думают. Во имя Хаоса, Аррек, во что ты меня втянул?

Изумление и замешательство, очевидно, послужили достаточным ответом. Жесткая, равнодушная сила вздергивает меня в воздух, заламывает руки, посылая волну колющей боли по всему телу. Гнев Ллигирллин хлынул на разум темным потоком. Бороться с такой болью и с боевой яростью папиного меча одновременно – слишком даже для меня. Чувствую, как сознание начинает медленно уплывать куда-то.

Нет, не сейчас. Надо думать. Думать. Так, меня пытает Лаара, но держит кто-то другой. Кто? Изгибаюсь в опутавших меня потоках силы и встречаю взгляд расширенных от изумления янтарных глаз. Огненноволосый воин, которого мне представили раньше, Рубиус. Кажется, моя реакция нетипична. Впрочем, что они могут знать о моей реакции? Эти люди окружили себя такой защитой, что не понятно, как они вообще умудряются что-то видеть. С другой стороны, ослабни их щиты хоть на мгновение – и бедняги будут буквально сметены волнами моих непередаваемых ощущений. Трудно пытать кого-то, если можешь чувствовать то же, что и твоя жертва. Впрочем, Лаара кажется гораздо более проницаемой, чем допустимо в подобных ситуациях. Наслаждается болью? Ауте! Только психопатки мне и не хватало для полного счастья!

– Итак? Ты не вспомнила ничего интересного?

Не понимаю, чего она хочет. Неужели действительно думает, что боль что-то для меня значит? Для меня!!! Для Танцующей с Ауте!!! Да что они вообще могут знать о боли? Они, которым и в кошмарном сне не может присниться обучение вене? Что можно знать о страхе, если ты никогда не чувствовал, как каждая клеточка твоего тела разрывается, теряет форму и структуру, чтобы воплотиться в чем-то новом, чужом, пугающем?

Уши плотно прижимаются к черепу. Гнев, на этот раз уже мой, поднимается откуда-то снизу, разливается приятно-теплой, отрезвляющей дрожью. Вот ЭТО уже похоже на оскорбление. Ллигирллин радостно трепещет в такт моей ярости. Ее мысли, холодные, острые, точно грани разбитого зеркала, проносятся, оцарапывая мое сознание. Дараи слишком отвлеклись, наблюдая за моими судорогами, слишком расслабились, видя меня беззащитной жертвой. Траектория движения, которое позволит обезоружить воина, удар ногой в горло дарай-княгине… – да, мы можем разобраться с ними, если будем действовать вместе. Мысленно начинаю прикидывать общий план изменения, которое позволит выскользнуть из удерживающих меня пут. Ничего сложного, один импульс силы, настроенной точно на ритмы мозга Рубиуса, вызовет резонанс и непоправимо повредит хрупкий человеческий разум.

– Какие мы, оказывается, гордые. Неужели нам совсем нечего сказать?

На самом деле ей уже наплевать, скажу я что-нибудь или нет. Дарай полностью потеряла над собой контроль, наслаждаясь болью ради самой боли, получая удовольствие от воплей, беззвучно испускаемых моим сознанием. Да она же питается сильными эмоциями, Ауте, как я раньше не поняла? Ох, еще забота на мою голову. Энергетически зависимый вампир. Надо было получше изучить арр-ин, прежде чем предлагать этот безумный план. Сколько еще подобных сюрпризов припрятано у Ауте?

На этот раз боль просто оглушительна. Отдаю Лааре должное, в своем деле она мастер. Каким-то образом стерва умудрилась добраться до воспоминаний о днях ученичества и теперь бросает в меня теми давно забытыми ощущениями. Первая коренная трансмутация… Отстраняться от всего этого становится все труднее. Провались она в Ауте! Я знаю, что если убью пару высокопоставленных дараев во главе с любовницей Главы клана, то надежда на дипломатическое разрешение конфликта станет еще призрачнее. Но если позволить ошалевшей от силы чужих эмоций садомазохистке искалечить мой разум, то вероятность благополучного исхода вообще приблизится к нулю.