Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 7

Малак тихо выругалась, так и не найдя решения касательно предстоящего спуска. Прыгать не имеет смысла. Дождаться, когда вернется птица, и сразиться с ней? Но как? Рядом нет ни оружия, ни других подручных средств. Малак запрокинула голову, вглядываясь в небо. Что если квест ограничен временем и задание будет считаться проваленным, если не удастся покинуть гнездо до того, как вернется птица?

Еще одна лиловая вспышка прорезала небо, заставив Малак нахмуриться. «Может быть, начинается новый шторм?» – подумала она, решив, что задача выбраться из гнезда в таком случае может решиться сама по себе: сломается дерево или гнездо сорвет с веток, оно послужит парашютом и смягчит падение… Малак попыталась вспомнить, как шторм начинался в прошлый раз. «Нет, определенно никаких лиловых всполохов на небе не было», – сказала себе она, снова пытаясь найти решение и выбраться из гнезда. Высота, на которой оно находилось, казалась просто чудовищной. Малак понимала, что в реальности эффект достигается благодаря оптическому обману и перепрограммированию восприятия посредством интегрированного жидкого чипа, но пользы от этого было мало. Даже если до земли в реальности совсем близко, то если выпрыгнуть из гнезда, система рассчитает заданное разработчиками ускорение, а нейронные сети приблизят эффект падения к максимально реальному.

Очередная лиловая вспышка озарила небо, расползаясь паутиной тонких прожилок. «Это что-то новенькое», – подумала Малак, вспоминая, как посещала «Мекку» с Прай-Ми во время тестирования систем. В тот раз он выявил так много недоработок и нестыковок, что ей показалось, игровой проект застрянет на стадии тестирования еще как минимум на год…

– Да что не так с этим небом?! – всплеснула руками Малак, увидев, как лиловые прожилки начинают расщеплять синеву на части, ломая стройность нейронных образов. – Словно хакерская атака, – проворчала она, разглядев за визуальными помехами балки каркаса игрового мира.

Иллюзия высокого неба рухнула, и Малак поняла – каркас находится так близко, что она сможет повиснуть на балках, если подпрыгнет. Сбой продолжался несколько секунд, затем защитные системы восстановили контроль, компенсировав потери энергии за счет заимствования необходимых ресурсов у менее важных участков игровой площадки: пропала одна из рек и пара сотен деревьев. Зато небо, которое снизу могут видеть все игроки, вернуло себе прежнюю синеву и недосягаемость.

Малак не могла знать, но проблема сбоя «Мекки» заключалась не в халатности разработчиков и неэффективности систем контроля. За надежность последних отвечали лучшие разработчики, привлеченные из «Голода» и «Фив» для техподдержки двухуровневого игрового мира. Причиной появления лиловых вспышек на небе «Мекки» стала вирусная атака.

Сарс не ставил целью поглотить гигантский проект целиком – он просто проверял свои силы. К тому же «Мекка» привлекала его своей революционной идеей объединить в игровом проекте два уровня реальности. Конечно, разработчики, желая уложиться в сроки, сильно изменили первоначальный замысел Прай-Ми, разработавшего новую систему переходов между мирами материи и энергии, но Сарс все равно был заинтересован, рассматривая возможность применить базу «Мекки» в своем развитии. Подобное решение было принято после того, как удалось взломать архивы клириков, получив данные об исследованиях квазацентристов, открывших тонкие грани временных мембран, что позволило построить ряд теорий о передаче энергии из Подпространства в материальный мир.

Технология была заморожена, но Сарс смог отыскать след независимых разработчиков, возглавляемых арендодателем по имени Симеон, занимавшихся созданием альтернативного генератора. Также эта ниточка привела его к незаконным центрам Энрофы, где разрабатывали новые терминалы переходов между Квазаром и Размерностью, обещая вывести на новый уровень интеграцию человека в двухуровневый мир.

Новые проекты, к которым Сарс смог получить доступ, не привлекая внимания разработчиков, обещали не только неограниченный потенциал развития на ближайшие годы, но и требовали глобальных модификаций существующих систем Сарса. «Мекка» с ее революционным для игровых площадок слиянием двухуровневого мира, должна была стать базой, пользуясь которой Сарс планировал начать перестраивать себя. Слияние игровых реалий, которые видел Прай-Ми, создатель «Мекки», Сарс намеревался вынести за рамки проекта, изменив существующий мир.

Что касается людей, то впервые в истории своего существования Сарс задумался о возможности симбиотической связи с ними, расценив их необходимым злом, благодаря которому он может продолжать развиваться. Главное – установить полный контроль, как это пытается сделать ныне существующая Иерархия, оставляя почву для развития и взращивания новых технологий в виде иллюзии свободы, потому что стоит только позволить людям понять, что их превратили в рабов, как весь их коллективный умственный потенциал устремится не к полезным разработкам и открытиям, а к примитивной борьбе за свободу.

В «Мекке» Сарс планировал провести свой первый эксперимент построения нового мира. Деление игроков по группам и кастам соответствовало социальному делению в реальности. Каждому была отведена своя роль. За развитием сюжета наблюдали адаптивные алгоритмы. Большинство событий было запланировано заранее. Элемент случайности сводился к минимуму…

Оставалось дождаться официального запуска «Мекки» и проверить жизнеспособность экспериментального мира, в который Сарс уже частично интегрировал себя, замаскировав базовые системы обычными игровыми протоколами. Конечно, внедрение было весьма поверхностным и не могло причинить Сарсу вред даже в случае полного уничтожения «Мекки», но главным здесь являлся сбор информации для предстоящего преобразования мира трех жилых комплексов, уцелевших после апокалипсиса.

Лиловые вспышки на небе, вызванные перепадами энергии, когда активировались новообразования Сарса, не были случайностью. Новый подход к развитию заставил Сарса изучить историю людей, взяв за основу самые яркие примеры канувших в небытие эпох, учивших, что проще всего скрыть наличие беды – это убедить человека в наличии куда больших проблем, чем есть на самом деле, после чего реальные трудности начинают рассматриваться незначительными мелочами. Люди, как выяснил Сарс, вообще являются одним из самых адаптивных видов живых существ, что когда-либо населяли планету. В сравнение можно было привести разве что колонии вирусов, но человеческий социум был намного сложнее, отличаясь главным образом тем, что при необходимости адаптироваться к изменившейся окружающей среде менялся не столько сам, сколько придумал дополнительные механизмы и системы, выступающие защитным интерфейсом для взаимодействия с миром вокруг.