Скотт Вестерфельд - Бегемот

Дэрин потянулась к свистку, чтобы позвать часовых, но тут до нее дошло, от кого Мэлоун мог узнать насчет Фольгера. От Алека!

Украдкой оглядевшись, она взяла репортера за рукав, повела прочь из главного коридора и затащила в один из офицерских гальюнов.

— От кого вы это услышали? — шепотом осведомилась она.

— Встретил я тут одного странного парня, — сказал он тоже негромко, почесывая своей лягушке подбородок. — Мне он показался несколько подозрительным. И тут на моих глазах за ним погнались немцы. Как же так? Ведь он австриец; можно сказать, их кровный брат!

— Германцы? — У Дэрин распахнулись глаза. — С ним все в порядке?

— Ему удалось скрыться, и я видел его сегодня снова, за обедом. — Мэлоун улыбнулся. — Он знает ваш корабль как свои пять пальцев, что тоже странно. Вы как думаете, я бы мог увидеть этого Фольгера? Мне надо кое-что ему передать.

Дэрин застонала. Ее кишки скрутило узлом, как бывало всегда, когда дело пахло изменой. Но Алек все еще в Стамбуле — и за ним гонятся германцы! Быть может, граф Фольгер способен как-то помочь?

— Хорошо. — Она протянула руку. — Давайте сюда вашу записку. Я ее передам.

— Боюсь, так не пойдет. — Мэлоун указал на свою лягушку. — Сообщение здесь, у Ржавки в голове, а как ее разговорить, вы не знаете.

Дэрин уставилась на лягушку: может, тварь сейчас запоминает и ее слова? И вообще, насколько можно доверять этому репортеру?

Мысли нарушила трель: сигнал «свистать всех наверх». Султан уже на подлете. Через пять минут вся команда должна выстроиться на палубе, ожидая его прибытия. А значит, не будет и часового у каюты Фольгера!

— За мной, — скомандовала Дэрин, звякнув связкой ключей.

•ГЛАВА 23•

Как и ожидалось, каюту графа никто не охранял.

Открыв дверь, Дэрин застала Фольгера выглядывающим в окно; он пытался получше рассмотреть величественный шагоход султана. Перед уходом из штурманской рубки она успела заметить степенно приближающегося по летному полю механического слона. Габаритами эта элефантина, пожалуй, превосходила «Неустрашимый», а хауда у нее была изукрашена, как шляпка знатной дамы на скачках в Дерби.

— Прошу прощения, сэр, — сказала Дэрин графской спине, — но к вам посетитель.

Пока удивленный граф отлеплялся от иллюминатора, она окинула взглядом пустой коридор и заперла за собой дверь.

— Посетитель? — переспросил граф. — Интересно — кто?

Репортер шагнул вперед, протягивая руку.

— Эдди Мэлоун, корреспондент «Нью-Йорк уорлд».

Граф Фольгер молча осмотрел репортера с головы до ног.

— У него сообщение от Алека, — пояснила Дэрин.

Лицо Фольгера на мгновение застыло.

— Алек? — изменившимся голосом спросил он. — Где он?

— Да здесь, в Стамбуле. — Мэлоун вынул свой потрепанный блокнот. — Он мне сказал, что вы находитесь на корабле в качестве пленного. С вами, сэр, гуманно обращаются?

Фольгер не ответил. Выражение его лица по-прежнему было каменным.

— Черт возьми, Мэлоун! — вскинулась Дэрин. — У нас нет времени на дурацкое интервью! Пусть ваша зверушка выкладывает сообщение, и баста!

— Алек сказал, что оно приватное, только для графа.

Дэрин досадливо цокнула языком.

— У Алека от меня секретов нет, понятно? Ведь так, ваша светлость?

Фольгер кивнул и брезгливо посмотрел на лягушку.

Мэлоун, сняв земноводное с плеча, поместил его на стол и аккуратно поскреб ему под подбородком, словно выстукивая шифр.

— А ну, Ржавка, повтор.

В ответ лягушка заговорила голосом Алека:

— Не уверен, вы ли это, граф, но я вынужден довериться этому человеку. Как видите, мы все еще в Стамбуле, что вас наверняка крайне обескураживает. Но мы повстречали кое-каких людей. В некотором смысле их можно считать союзниками. При личной встрече я расскажу о них больше.

Дэрин невольно нахмурилась: какие еще союзники?

— По словам мистера Мэлоуна, «Левиафан» тоже все еще здесь, — продолжала зверушка. — Если вам с Хоффманом удастся бежать, вы можете присоединиться к нам. Мы находимся в гостинице в старом городе. Гостиница носит имя моей матери. Мы попробуем задержаться там как можно дольше. — Услышав это, граф тихо застонал, сжав кулаки. — Да, кстати, извиняюсь за то, что вам приходится выслушивать все это через существо, которое вы считаете противоестественным созданием, но мне сейчас как никогда нужна ваша помощь. Очень прошу, постарайтесь присоединиться к нам. Ну, вроде как все. Конец связи.

Лягушка замолкла.

— Не возражаете, если я задам вам несколько вопросов? — живо осведомился репортер, держа наготове карандаш.

Не отвечая, граф Фольгер откинулся в своем небольшом кресле, с прежней неприязнью глядя на лягушку.

— Вы считаете, это действительно он?

— Это определенно голос Алека, — подтвердила Дэрин. — К тому же фабрикаты могут только повторять услышанное.

— Тогда почему он говорил на английском? — подозрительно спросил Фольгер.

— Потому, что я не Розенкранц и Гильденстерн,[2] — заметил Мэлоун. — И не собираюсь передавать сообщение, суть которого мне не ясна.

— Вот маленький глупец, — со вздохом сказал граф, покачав головой. — Что он там опять затевает?

Эдди Мэлоун с недовольным видом взял лягушку и усадил себе на плечо.

— Что-то я не вижу особой радости по поводу весточки от этого парня. А он был о вас высокого мнения.

— Вы не знаете, о чем он сейчас говорил? — вместо ответа спросил Фольгер. — Что за новые союзники?

Мэлоун пожал плечами.

— Он обошел эту тему стороной. Стамбул вообще полон тайных обществ и заговоров. Тут же шесть лет назад была революция.

— Так он что, связался с анархистами? Прекрасно, ничего не скажешь!

— Анархисты? — насторожилась Дэрин. — Да ладно! Алек все же не такой сумасброд.

— Уже это, — Фольгер пренебрежительно махнул рукой в сторону лягушки, — доказывает, что такой он и есть. Ему всего лишь надо было убраться из Стамбула и найти себе укрытие.

— Ну да?! — возмутилась Дэрин. — А вы подумали, почему он вообще так поступил? Вы с его отцом всю жизнь держали Алека как попугайчика в золоченой клетке. А теперь он наконец свободен. Или вы думали, он в самом деле забьется в щель и будет сидеть там, как мышь под веником?

— К этому призывает сама ситуация.

— Но Алек не может быть в бегах вечно! — напустилась на графа Дэрин. — Ему нужны союзники, такие же, какие были у него на этом корабле, пока не помешала чертова война! Нужно место, которое он считал бы домом. Скажу за себя: лично я рад, что он сбежал от всех вас, даже если и связался при этом с каким-то безумным сборищем луддитов! По крайней мере, теперь он может поступать по своему усмотрению!