Олег Шабловский - Форпост. Земля войны

– Каких еще этих? – не понял Спиридонов.

– Ну, этих, которые того… Ну, которые мужчин любят. Тогда уж лучше сразу зарежь.

– Ах, вон ты о чем! – дошло, наконец, до старлея, и он коротко без размаха двинул пленного в глаз. – Нет, резать я тебя не буду. Я те рыло твое мерзкое набок сверну, чтобы нормальных людей черт-те в чем не подозревал, извращенец поганый.

– Уф, значит, не из этих. Прости дурака, – поднимаясь с земли и потирая скулу, тем не менее, с заметным облегчением выдохнул мужик. – Да ты зови своих, не бойся, я один тут и убегать не буду.

Сергей ухватил неуклюже семенящего, стреноженного собственными штанами пленника за шиворот, вытащил его из укрытия и успокаивающе помахал рукой наблюдающим с моря товарищам. Вскоре ялик причалил к берегу, и друзья приступили к допросу оказавшегося довольно разговорчивым «языка».

– Ты извини, парень, я уж и правда ерунду нести начал, – первым делом принялся оправдываться он. – Сам посуди, чего я еще должен был подумать, коли ты меня в позу ставишь и портки стягиваешь?

– Тьфу, придурок, сейчас опять в глаз получишь! – зло сплюнул старлей под громкий хохот сообразивших, в чем суть проблемы, приятелей. – Как звать-то тебя, убогий? Имя-то есть у тебя или вас, комиков тайных с неправильной ориентацией, по номерам величают?

– А как же, есть, конечно, – затряс бородой пленник. – Антоном зовут, еще иногда Старым величают. Фамилия у меня такая – Стариков. И в поселке я вроде как старостой поставлен.

– А поселок-то большой? – отдышавшись и вытирая выступившие от смеха на глазах слезы, поинтересовался Казанцев.

– Нормальный, – насупившись и упрямо опустив голову, буркнул Стариков.

– Ты не дури, – мрачно посоветовал Спиридонов, – нормально отвечай. Мы не воевать сюда пришли.

– К тому же вы первые на нас напали, – добавил Сазонов.

– Мы же не по своей воле, – лысый пожал плечами, – эмир приказал. А мы, наоборот, старались никого не задеть.

– Ну да, прямо овечки невинные, – скептически хмыкнул Василий. – А из автомата кто стрелял?

– Так Рахматка и стрелял – эмир наш, дай бог ему здоровья, наркоману придурочному. Он обкуренный был до глюков, вот и палил в белый свет как в копеечку. А когда вы в ответ стрельнули, я уж не знаю, чего этот обдолбанный там себе нафантазировал, но рванул отсюда так, что только пятки сверкали. Ну и наши мужики под шумок тоже быстренько свалили, а я остался понаблюдать.

– Подожди, а кто он вообще такой, этот ваш эмир?

– Начальство. Вроде как он феодал, а мы – его крепостные. Ему Абдул-шах наш поселок подарил.

– Как подарил? – Сашка даже подпрыгнул на месте. – Что у вас вообще тут происходит? По порядку расскажи.

– Ну, по порядку так по порядку, только руки развяжите, – повел плечами Антон и энергично закрутил головой, заметив, что Сергей потянулся к ножнам: – Нет, не режь, где я еще веревку возьму, штаны подвязывать?

Спиридонов хмыкнул и, спрятав нож, принялся распутывать пленника.

– В общем, у нас тут семь поселений, – начал Стариков, разминая затекшие руки. – Мы все в одном поезде ехали, когда авария приключилась. Когда в себя пришли, мертвецов похоронили и осмотрелись немного, стали кумекать, как дальше жить, вот и разбежались по разным стойбищам…

– Мертвецов-то много было? – прервал рассказчика Казанцев.

– Много. Семьдесят три трупа сразу закопали, еще сорок шесть – потом померли. Ну и осталось еще около трехсот человек. В общем, думали-думали и решили: разделили барахло и разошлись кто куда, разбились, значит, на группы по интересам. Разбрелись кто куда, поселков понастроили. Самый большой поселок на месте крушения образовался. Там несколько вагонов осталось на рельсах, вот в них и поселились почти сто человек. Вроде как центр у нас там был, мы его так и назвали – Железнодорожное. Инструменты стали делать, оружие какое-никакое, охотились, рыбу ловили – короче говоря, первобытное общество во всей красе. Выживали, как могли. Иной раз и до драк доходило, до смертоубийства, народ-то разный. Но, в принципе, там костяк крепкий подобрался: несколько ментов, пара офицеров, ну и так мужики, посерьезней которые. Порядок навели быстро, всякое отребье поприжали. Только стала жизнь более или менее налаживаться… – Антон тяжело вздохнул, взял протянутую Сазоновым флягу, сделал несколько глотков воды и продолжил печальный рассказ: – Откуда эти басмачи взялись, никто и не понял. Целый караван был, все вооруженные до зубов, а на ишаках ящики навьючены. Что там, в ящиках, – точно не знаю, но люди поговаривают, вроде как боеприпасы. Под утро ворвались в Железнодорожное, ребятам там и сопротивляться, в принципе, нечем было, на всех два «макаровых», одно охотничье ружье и патронов – кот наплакал. Короче, власть к рукам прибрали. Кто пытался сопротивляться, тех просто вырезали. Женщин, какие понравились, себе в гаремы позабирали. Главарь ихний, Абдулла, объявил себя шахом и нашим господином. Вот и правит теперь. В каждый поселок эмира назначил, чтобы за порядком следить и налоги собирать.

– А чего это ты своему Рахматке здоровья желал? – ехидно поинтересовался Казанцев. – Что, хороший правитель?

– Нам с эмиром повезло. Этот хмырь Абдулле родственником приходится, племянником вроде, вот он ему наш поселок и подарил, – невесело усмехнулся Стариков. – Наркоша конченый, кроме анаши, практически ничем не интересуется. Мы тут нашли место, где конопля дикая растет, вот и снабжаем его «травкой». Он, в принципе, и так-то парень смирный, даже трусоватый, а когда обдолбается, то ему вообще все по барабану. Главное, чтобы было что пожрать и покурить. Даже баб наших не трогает. Обзавелся двумя наложницами: Анька к нему добровольно пошла, чтобы жить хорошо, а вторую, китаянку, он купил у хунхузов. Ему вполне хватает. Вот и сидит целыми днями у себя в доме, жизнью наслаждается. Мы с мужиками договорились, налог нормальный сами собираем, чтобы Абдулла не дай бог не поменял нашего тихого придурка на какого-нибудь из своих уродов. Остальные-то эмиры в других поселках вообще беспредел творят, людей за скот почитают, только разве что понапрасну не режут. Боятся, что работать некому будет.

– Подожди, – остановил словесные потоки пленника Сергей. – Ты про каких хунхузов говоришь?

– Да китайцы. Человек десять, они уже несколько раз через наш поселок проходили, рабов Абдулле на продажу пригоняли. Их Наташка, ну, китаянка, которая в наложницах у Рахмата ходит, хунхузами называет.

– Слушай, а девушка молодая, русская была у них? – подпрыгнул Сашка.

– Черт его знает, – почесал затылок Стариков. – Они больше своих китайцев гоняют. Хотя постой, точно, сегодня утром их караван мимо нас проходил, трое бандитов, и вроде была там с ними девчонка какая-то. Может, даже и русская, они нам не показывали. А вот эмир наш вполне мог ее видеть. Надо с Анькой переговорить, может, она чего подскажет. Вы вот что, ребята, спрячьтесь пока где-нибудь, а я в поселок схожу, все разузнаю и через час вас здесь ждать буду.