А. Бертрам Чандлер - Гаммельнская чума (авторский сборник)

Коммодор пожал плечами.

— Всякое бывает. В начале двадцатого века — если мне не изменяет память — на Земле был построен военный корабль, он назывался “Дредноут”. После этого бронированные военные корабли стали называть дредноутами… я имею в виду морские корабли.

— Я никогда не сомневалась в твоих познаниях в военной истории. Еще один вопрос, господин эксперт. Не припомните ли вы хоть один случай, чтобы имя корабля, выведенное у него на борту, содержало грамматические ошибки? Причем чтобы это делалось сознательно? Я имею в виду прежде всего историю человечества. Хотя…

— Можно еще сто лет болтаться здесь и гадать на кофейной гуще, — проворчал Вильямс. — А можно просто подцепить эту хреновину и отогнать на стабильную орбиту, а потом вернуться в Порт и там заниматься рассуждениями. И чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Только я не могу отделаться от ощущения, что она радиоактивна, как черт из преисподней. Придется пользоваться длинным тросом, как при синхронизации.

— Вы совершенно правы, — кивнула Соня. — Сначала нужно взять ее на буксир, а потом исследовать.

— Естественно. Главное дело всегда делаем сначала. Только вряд ли там хоть кто‑то уцелел. Видели, как ей досталось?

Его слова прервал зуммер интеркома. Коммодор поднял трубку.

— Капитан на связи.

— Это Мэйхью, сэр, — голос сорвался. Граймс мог поклясться, что телепат пытался сдержать слезы. — Лесси… Понимаете, сэр… Она умерла.

“Значит, она наконец‑то свободна, — подумал Граймс. — Разве можно было ждать чего‑то другого?”

— Ее мучили кошмары, сэр… — заплетающимся языком бормотал Мэйхью. — Я их тоже видел… я пытался разбудить ее, но не смог. Ей опять приснилась эта проклятая крыса — огромная, мерзкая, с желтыми зубами, из пасти несет гнилью. Я видел ее, как живую… И я чувствовал страх. Дикий, безумный страх — я едва выдержал… А Лесси погибла.

— Сожалею, мистер Мэйхью, — печально произнес Граймс. — Примите… мои соболезнования. Я зайду к вам попозже. Но сейчас нам необходимо взять корабль на буксир. Я занят.

— Я… я понял, сэр.

Граймс устало откинулся в своем кресле и не без зависти наблюдал, как Вильямс плавно, но уверенно подгоняет “Маламут” к чужому кораблю и сбрасывает скорость. Потом буксир дважды вздрогнул. Черноту космоса прочертили две огненные линии — это швартовые ракеты, снабженные мощными электромагнитами, устремились к “Эсминцу”. За ними, змеясь, тянулись тросы. По корпусу “Маламута” вновь пробежала дрожь. Вильямс кивнул и осторожно запустил вспомогательные двигатели, проверяя прочность сцепления, потом увеличил подачу топлива и начал маневр. Обычно корабль разворачивался на месте вокруг короткой оси, но сейчас он был связан с другим судном, которое превосходило его по массе и габаритом. Описав широкую дугу, оба корабля легли на орбиту и повернулись в сторону Лорна.

— Не понимаю, зачем тратить топливо и время, — раздраженно спросил Граймс. — Где сказано, что буксируемое судно обязательно должно непременно лететь носом вперед?

— Про это действительно нигде не сказано, шкипер. Но мне кажется, что людям на этом судне будет удобнее. Пусть видят, куда летят.

— Но вы только что говорили, что там никого быть не может- по крайней мере живых.

— Мало ли что бывает… Думаю, шкипер, самое время наведаться в гости.

А ведь там действительно может быть повышенный уровень радиации… Граймс поежился, но потом решил, что стоит рискнуть.

— Я тоже так думаю, — отозвалась Соня.

Глава 6

Теоретически передвигаться в скафандре с антирадиоактивной защитой может любой человек — и даже заниматься тяжелым физическим трудом. Практически для этого требуется хорошая физическая форма. Пендин, бессменный второй ИММ[12] “Маламута Приграничья” действительно находился в прекрасной форме Разумеется, лучше всех к подобным нагрузкам был готов Вильямс, но Граймс настоял на том, чтобы старпом остался на борту, а сам возглавил партию — разведывательную или спасательную? — в которую входили также Соня и Пендин.

Прежде чем выйти наружу, Граймс приказал Вильямсу заглушить двигатели и не запускать их до тех пор, пока десант не вернется с “Эсминца”… или “Разрушителя”. Разгоняться не имело смысла. Теперь, когда корабли легли на орбиту, лучше было двигаться по инерции с прежней скоростью, не приближаясь к Лорну.

Понятно, что в невесомости вес не чувствуется. Но скафандр был не просто тяжелым. Он был громоздким, а соединения подвижных частей — тугими. К тому же при каждом движении приходилось преодолевать инерцию. Граймсу, помимо этого, приходилось преодолевать еще и усталость, которая начала ощущаться буквально через пару минут прогулки по обшивке чужого корабля — и постоянно помнить о том, как звучит его голос. Никаких вздохов, никакого кряхтения. Интонации должны были быть бодрыми и спокойными.

Поэтому, когда Соня обнаружила люк воздушного шлюза, он почувствовал почти физическое облегчение. Задача оказалась не из легких. Какие‑либо указатели отсутствовали, а разглядеть на поверхности тонкую, как ниточка, щель, описывающую круг диаметром около семи футов, было весьма не просто. Однако найти вход — это только полдела. Люк надо было открыть. В эту щель пролезла бы разве что иголка.

— Попросить, чтобы нам подкинули колокол, сэр? — спросил Пендин. Его низкий голос заставил Граймса вздрогнуть от неожиданности.

— Колокол? Да–да, конечно. Сделайте одолжение, мистер Пендин.

— Эл — Биллу, — услышал он в своих наушниках. — Как слышишь меня? Прием.

— Билл — Элу. Слышу отлично. Чем могу помочь?

— Мы нашли шлюз. Но нам нужен колокол.

— Сейчас отправляю.

— И еще что‑нибудь режущее.

— Понял. Ждите. Отбой.

— Вы имеете представление о колоколе Лавертона, сэр? — в тоне Пендина не было и половины той почтительности, которая должна была быть продиктована разницей в звании.

— Пока еще не приходилось.

— Я работала с этой штукой, — сказала Соня.

— Отлично. Значит, вы знаете, что нам нужно делать.

Стало очень тихо Граймс оглянулся и увидел, как по одному из серебристых буксирных тросов, ползет нечто сероватое и бесформенное. “Имам” махнул рукой и зашагал в сторону носа корабля, за ним последовала Соня. Граймс плелся в хвосте, чувствуя себя все более неловко. Когда его спутники принялись отцеплять от троса бокс с инструментами и сверток, он некоторое время постоял в стороне, потом подошел и предложил помощь, но его просто проигнорировали. Давно ему не приходилось чувствовать себя лишним… Или он просто стареет?