Брайан Стеблфорд - Течения Алькионы

Путь, который выбрал дель Арко - вынужден был выбрать, так как другого не было - был неровным и обходным. Но бронированный вездеход был рассчитан именно на это. Раз или два я предупреждал, что мы можем свалиться назад, но он был цепким зверем и взбирался на скалу с собачьей настойчивостью. Уже на вершине утеса мы увидели, что возвращение к земле не дало нам выигрыша во времени. Ландшафт был разрушен и весь изорван. Растительность - высокая и кучкообразная на всех уровнях. Здесь не было ничего простого - только серии разнонаправленных поверхностей, наползающих друг на друга с разных направлений. Не было ни широкой дороги, ни легкой тропы. Непрерывные возвышенности и впадины делали дальнейшее продвижение совершенно невозможным.

- Это остров, - сказал дель Арко. - Часть горной гряды вулканического происхождения. - Он показал вправо и влево, где можно было видеть другие конусы, вырисовывающиеся черным на сумрачном небе.

- Где корабль? - спросил я, вглядываясь в приборную панель.

Дель Арко указал на гору.

- Если я правильно определил расстояние, то он на плато. Или, может быть, в кратере.

Я обежал глазами горы. Невозможно было сказать, что лежит за ними. Вряд ли это был действующий вулкан, если "Потерянная Звезда" в течение стольких лет мирно соседствует с ним, посылая сигналы. Но как глубоко отверстие, мы сказать не могли.

- Можем мы мы взобраться туда? - спросил я.

Все трое, мы тщательно изучали косогор.

- Не знаю, - сказал дель Арко. - Но думаю, можем.

- В танке вы не сможете подняться на гору, - сказал Джонни. - Не так уж сложно взобраться, гораздо труднее возвратиться.

Это, конечно, было справедливое замечание.

- В скафандрах можно взобраться, - сказал я. - Скала прочная.

Мы двинулись, держа путь вдоль оврага в поисках лучшего обзора.

Было очевидно, что мы должны сделать попытку приблизиться к вершине. Это было возможно - гора была очень высокой, но не выдающейся красоты.

Оглядевшись по сторонам, я заметил один или два живых конгломерата, движущихся относительно друг друга. Естественно, это происходило вследствие их постоянного изменения формы и переориентации входящих в них компонентов. Но тем не менее, у меня создалось впечатление, что они каким-то образом реагируют на наше приближение - обсуждая нас, исследуя... Капитан вел вездеход, целиком сосредоточившись на этом. Проблему возвращения назад я доверил случаю и провидению. Если вездеход подвезет нас, то так тому и быть. Если он не сможет везти нас домой, пойдем пешком. Джонни ухитрился проползти мили три, а я - еще две. Дальше стало совсем худо, и я решил, что мы должны оставить машину.

Мы все оделись - Джонни тоже, на всякий случай. Вызвали корабль. Связь была очень слабой, но различили мы все.

- Так, - сказал я Джонни. - Ты сможешь слышать нас через переговорное устройство. Оставь канал совершенно открытым. И ничего не делай. Ты будешь абсолютно прав, если будешь просто сидеть здесь, а может быть, и нет. Если тебя что-то выманит наружу, то может тебя слопать, если ты дашь на это шанс. Смотри, чтобы тебе не повредили костюм.

- Это именно то, что мне в вас особенно нравится, - сказал дель Арко. - Вы всегда рассчитываете на самое худшее.

- Верно, - согласился я. - А иначе нет смысла.

Как я уже сказал, камни не могут повредить скафандр. Микропроколы особенно опасны там, где хороший воздух и нормальное давление. Крошечный разрез вы даже не заметите и не сумеете принять меры предосторожности. Поэтому я старался быть очень осторожным. У дель Арко, естественно росло нетерпение. Он знал - потому что так было сказало в руководстве - что скафандр повредить невозможно. В описании ясно сказало, что материал скафандра будет противостоять всему. Но обратите внимание, что страхование не распространяется на горные условия, воздействие кислоты и враждебных чужаков. По причине больших выплат, ибо именно из-за этого, в основном, многие люди и не возвращаются назад.

Капитан рванулся вперед. Я выразил про себя надежду, что было бы чрезвычайно удобно, если бы у него повредился скафандр, и я мог бы отправиться на "Потерянную Звезду" один. Но нельзя идти на то, чтобы стрелять людям в спину. Это антисоциально.

Пока он все время был на десять-двенадцать ярдов впереди. Он шел первым по неизведанной, необычной местности. Он находился на пределе видимости, стремясь стать первым человеком, который увидит "Потерянную Звезду", немеркнущую легенду звездных трасс.

К несчастью, чертова штуковина была не видна за джунглями. Они были более густыми, чем мне довелось раньше видеть на паре сотен миров, на которых мне пришлось побывать.

Это было скорее плато, чем кратер, хотя оно и имело форму, похожую на блюдце. Оно было около пяти миль в диаметре. В нем и находилась "Потерянная Звезда", немного ближе к нам.

- Ты на месте, Джонни? - спросил я.

- Слушаю.

- Мы сейчас на вершине.

- Я вас вижу.

- Можешь ли ты точно сказать нам, как далеко находится "Потерянная Звезда"?

- Приблизительно. Около тысячи ярдов, я бы сказал... А может быть и шестьсот.

В подобных условиях шестьсот ярдов могли быть долгим путем.

- Выдай направление своих приборов и сравни с моим. Он так и сделал, и я замерил направление на своем компасе. Я выставил шагомер на ноль. Одной из причин, по которой скафандры здесь так эффективны, как заявляют создатели их, является то, что наряду со всяким бесполезным хламом у них внутри имелись шагомеры.

- Ты говорил с Ив? - спросил я.

- Да.

- Все нормально?

- Да.

- О'кей, тогда мы идем. Готов, капитан?

Дель Арко кивнул. Я слегка отдышался и огляделся. Хотелось бы, чтобы был дневной свет. Света было достаточно, и я не вглядывался во тьму - даже чужой ночью - но я всегда предпочитал идти в лапы смерти при солнечном свете. Он делает окружающий мир более сердечным.

Мы погрузились в массу живого хаоса. Все это вовсе не походило на лес или джунгли любого мира. Естественно, это был только барьер, который нам предстояло преодолеть - неистово сражаясь за каждый дюйм. Но масса сдавалась с большим трудом. Она не нуждалась в убеждении. Забота была в том, что там было много чего, что следовало бы убедить. Это нельзя было убрать с нашего пути, потому что обходной тропы не было. И еще, каждое наше прикосновение и наше продвижение приносило растениям, к которым мы прикасались, невыносимую боль.

Поэтому я заинтересовался, что им делать?

Что они могут делать?

После пяти минут пребывания в этом месте, с корчащимися под ногами и панически мечущимися растениями, я почувствовал к ним жалость за свою жестокость.

Какое-то время мы чувствовали себя свободно, но вскоре оказались совершенно окруженными этими бесформенными созданиями из сна. У каждого из нас в шлеме был фонарь, но он не влиял на общее освещение. У этих фонарей были жесткие, яркие лучи, предназначенные для работы снаружи корабля, в открытом космосе. Моя лампа давала много света по ходу движения, но в данной ситуации он был мало эффективен. К счастью, приборы внутри шлема особенно компас - имели люминесцентные шкалы.