Томаш Колодзейчак - Когда прольется кровь

Но Листа нигде не было. Зато шагах в десяти от Магвера лежал мертвый лось. Могучее животное, с рогами, способными поднять на воздух человека, теперь торчащими будто безлистные ветви, погибло, вероятно, задушенное дымом. Мертвыми, запорошенными пеплом глазами оно взирало на мир.

- Господин! - крикнул Магвер.

Нет. Нет. Куда он побежал, зачем, где он?

Внезапно юноша заметил какое-то движение слева, где еще горели деревья, где огонь был еще горяч. Человеческая тень, пляшущая среди пламени. Магвер прищурился - тень стала резче. Дорон! Магвер еще сильнее напряг зрение и тогда среди огня разглядел что-то еще. Рот у него широко раскрылся, но стиснутое спазмой горло не смогло издать ни звука.

Напротив Листа стояло огненное существо, в два раза превышающее его ростом.

Пылающий человек. Магвер видел его тело - огромное, черное, тощее, полыхающее огнем, словно факел. Пламя растекалось вдоль его рук и ног, образуя над головой яркую шапку.

Это существо напирало на Дорона. Лист отступал шаг за шагом, заходил за деревья, возвращался на поляну, на которой стоял Магвер. Карогга в руках Листа крутила мельницу, рубила пламя, окружающее существо, но на ней не появилось ни следа огня. На каждый удар, который хотя бы вскользь коснулся огненного существа, оно отвечало шипением - скорее гневным, нежели жалобным. Растопыренные лапищи тянулись к Листу, пытались его ухватить. Каждое движение чудища было отмечено снопами искр, огоньками, летящими в небо и тут же угасающими, цепляющимися за деревья.

И тогда Магвер почувствовал боль. Жар, словно в живот ему засунули раскаленный камень. Боль мгновенно охватила все тело. Страдание сопровождалось страхом. Какая-то поразительная сила нахлынула на него, заполнила сознание странными картинами, образами неизвестных, чуждых существ, мучительным знанием. Он упал на колени и теперь словно сквозь туман видел сражающегося с чудищем Листа. Они были уже почти на середине поляны, кружили, нанося и принимая удары. Выжженные раны усеивали лицо и руки Дорона. Желтая, кипящая сукровица стекала по карогге. Потом Магвер увидел нечто еще - и замер, стоя на коленях, упираясь руками в горячий пепел.

Мертвый лось поднимался. Он широко расставил черные культи ног, уперся ими, странно наклонившись. Кожа животного, черная, спекшаяся, отваливалась пластами, открывая сожженное, еще дымящееся, парящее мясо. Сверкал белый череп, безгубый оскал открывал желтые зубы. Лишь запорошенные пеплом огромные могучие рога напоминали о гордости живого животного. Глаза лося стали белыми, мертвыми - млечные пуговки без ресниц и радужниц глядели на борющихся.

Магвер тряхнул головой. Чудище, нападавшее на Дорона, и внезапно оживший труп, поднятый с земли таинственной силой, - не мираж. Жар палил язык и глаза, пылал над животом, плавил ногти. В глазах темнело. Магвер с трудом удерживал равновесие. Чтобы поднять голову, требовалось громадное усилие.

Дорон прыгнул. Рубанул. Его карогга врезалась в пламя, уперлась во что-то твердое. Огненная лапа прошлась по голове Листа. Он едва успел уклониться.

Лось поднял голову. Из его выгоревшего до позвонков горла вырвался хриплый звук, похожий на тот, которым кричало чудище, немного напоминающий змеиное шипение, но в десятки раз более сильный и в сотни раз более могучий.

Магвер тряхнул головой. Хотел встать. Поднял одну руку, но тут же потерял равновесие и зарылся лицом в пепел.

Дорон отклонился, потом резко выпрямился, нанося удар, и чудище предвидело это: огонь на мгновение распалился, тварь отскочила, швырнув в лицо Дорону пригоршню искр. Они разгорелись, превратились в сноп огня, будто лоскут пылающей тряпки поплыл к Листу, чтобы охватить его и сжечь. Дорон одним взмахом перерезал полотнище, прыгнул в вырубленный разрыв.

Из-за деревьев на призыв лося выходили животные. Безлапый волк - черные мускулы, покрывающие желтые кости, одни лишь глаза сверкают в желтом черепе, лесной кот, еще горящий, хоть и спокойный, идущий беззвучно, как это свойственно кошкам. Кабан, ничем не отличающийся от обычного, если б не то, что вместо клыков у него из пасти вырывались два языка пламени. И другие животные, горящие и сгоревшие, мертвые и живые, все одинаково страшные. Они шли на зов лося к Дорону и огневику. Магвер понял, что если они успеют, то судьба Листа будет решена. Он попробовал встать. Покачнулся, но удержался на ногах.

Загорелся левый рукав куртки Листа. Дорон крикнул, резко отступил, тряхнул рукой. Это не помогло, тогда он упал на землю, прижимая руку, гася огонь. Огневик прыгнул к человеку. За мгновение до этого резкое движение немного пригасило его пламя и Магвер увидел огромный черный обугленный труп.

С неба свалилась сова. Распростертые крылья колотили по воздуху, удерживая черное тело. Сова закружила над борющимися. Со всего размаха ударила в приоткрытую спину Дорона. Лось снова зашипел. Животные ответили ему общим хором.

Магвер схватил топор. Медленно пошел на лося.

О Земля, как же больно!

Огневик прыгнул на катающегося по земле Дорона. Ненадолго огонь заслонил Листа.

Неестественно выгнутая шея лося мерно раскачивалась. Животные были все ближе. Сейчас они минуют Магвера и тогда в кольце останутся только лось и чудище. Магвер ускорил шаг.

Дорон сумел увернуться, красный след расцвел на его щеке, пепел облепил губы. Но стоило ему подняться, и он тут же направил острие карогги на противника.

Магвер сделал еще один шаг. Он уже рядом.

Шипение лося оборвалось. Животное повернуло морду к человеку, белые мертвые глаза глядели на Магвера так, что тот вздрогнул. Ни одно нормальное существо так не смотрит. Ни один человек, животное или рыба.

Последним усилием воли, собрав остатки сил, он поднял топор и ударил. Шея лося хрустнула, позвоночник разлетелся, будто соломинка. Голова упала на землю и в тот же миг замерли все животные. Огневик остановился. Пораженный, опустил огненные руки. Дорон прыгнул к нему и, почти погрузив лицо в пламя, ткнул.

Страшный стон взвился в небо. И шипение. И вздох.

Магвер потерял сознание.

17. СТИХИИ

Пепел уже совсем остыл, было холодно, надвигалась ночь. Магвер поднял голову. Он лежал на боку, подтянув ноги к животу, погрузив руки в пепел. У него не было сил подняться. А подняться было необходимо.

Он охнул и пошевелился, тело болело после вчерашнего бега и всего остального... Он резко перевалился на спину, потом, постанывая, начал подниматься на ноги. В голове шумело, как после кувшина водки, мир казался выгоревшим и мрачным.

Неужто все это был мираж, видение? Лось, жутко горящее создание, животные? Мираж?

Но ведь...

Там Дорон. Он лежит неподвижно, значит, к нему надо подойти. О Земля, как тяжело переставлять ноги...