Билл Болдуин - Осада (Рулевой - 6)
- Не очень-то вы порадовали нас этой ночью, - проворчал он.
- Радовать вас не входило в наши намерения, Николай Боровицкий, - ответил Бородов.
- Сделай милость, Анастас Алексий, позволь нам договорить.
Бородов умолк, но не счел нужным извиниться.
- Как мы уже сказали, ваши речи не доставили нам радости. И даже вызвали наш гнев. - Он помолчал, глядя в расписной потолок. - Однако мы не можем не похвалить вас за смелость - даже тебя, брат Анастас Алексий. Тот, кто обладает такой властью, как мы, не всегда может быть уверен, что ему говорят правду. Мы часто подозревали, что нам говорят то, что мы, по мнению тех, кто говорит, хотим слышать. С вами тремя я не испытываю таких подозрений. - Князь, помолчав, откинулся назад и объявил:
- Аудиенция окончена.
- Благодарю вас, Николай Боровицкий, - сказал, поднявшись, Бородов. Он и Урсис поклонились, а Брим отдал честь.
Мажордом в красной ливрее тут же возник у стола. - Проводишь их назад тем же путем, что привел, - распорядился князь, кивнув Бриму и Урсису.
- Это не по недостатку учтивости со стороны брата, - со смехом пояснил Бородов, - а для вашего же блага. Многие при дворе станут, скажем так, интриговать против вас, если узнают, что вы здесь побывали. Думаю, вы меня понимаете Урсис кивнул и сказал Бриму шепотом:
- Ты помнишь, я говорил, что гласные противники некоторых членов Совета исчезли бесследно.
- Помню, - пожал плечами Брим. - Лично я против черного хода ничего не имею.
- Один момент, господа, - произнес внезапно князь. Он встал и добавил еще одно слово:
- Spasee bah, а после повернулся и вышел через парадную дверь Брим посмотрел на Бородова - тот стоял, как пораженный громом, и Урсис тоже.
- Заешь меня скальные волки, - прошептал старший медведь.
- И скальные пауки в придачу, - отозвался Урсис - Я не ослышался?
- Нет, мой друг, - улыбнулся Бородов. - Это войдет в историю...
Удивленно крутя головой, Урсис сделал знак мажордому, и тот повел их с Бримом к выходу.
- Что он такое сказал? - спросил Брим, когда они спускались по лестнице Ах да, - усмехнулся Урсис - Я был так ошарашен, что совсем забыл про тебя Извини.
- Все в порядке Но что тебя так поразило?
- Он поблагодарил нас, - сказал Урсис так, словно не верил собственным словам. - Сказал нам "спасибо".
- Ну и что же? - не понял Брим. Его император Онрад V непременно сказал бы нечто подобное после такой встречи.
- В словаре великого князя нет таких слов, - объяснил Урсис. - Я, к примеру, не слышал такого ни от одного из великих князей, правивших в мое время. И Анастас Алексий, думаю, тоже, а он Николаю брат - Выходит, мы до него достучались, - заметил Брим.
- Будем надеяться, - вздохнул Урсис, шагая по пропахшему кухней коридору. - Иначе в этих подвалах прольется куда больше крови, чем бывает обыкновенно, и будет снято много, много шкур.
***
Вечером, когда трое друзей наконец-то уселись перед огнем в библиотеке Бородова, в дверях появился Барбюс и вручил Бриму пластиковый листок.
Это была КА'ППА-грамма, и по ее зеленому цвету Брим понял, что она пришла по военным каналам и не имеет грифа секретности.
- Я приму ее на экране, - сказал он Барбюсу.
- Мне подумалось, что вы предпочтете прочесть. КА'ППА-грамма военная, но с пометкой "лично"
Пока Урсис и Бородов разговаривали между собой, Брим вскрыл листок и стал читать:
ТА-САКМН:
- 975098 ЖР ВЕР821 197/52013
(БЕЗ ГРИФА)
ОТПРАВИТЕЛЬ:
Н. ТИССУАРД, КОММАНДЕР, И.Ф. К.И.Ф. "НОРД", ИЗ КОСМОСА
АДРЕСАТ:
В.А. БРИМ, АДМИРАЛ, И.Ф.
ИМПЕРСКОЕ ПОСОЛЬСТВО, ГРОМКОВА, Г.Ф.С.Г.
/09538-3085/
ТЕМА:
ЛИЧНОЕ СООБЩЕНИЕ
1. ГЛУБОКО УДОВЛЕТВОРЕНА РЕЗУЛЬТАТАМИ НАШЕГО СОВЕЩАНИЯ ТЧК С НЕТЕРПЕНИЕМ ЖДУ СЛЕДУЮЩЕЙ ВСТРЕЧИ ТЧК
2. ЕЩЕ НЕ РЕШИЛА ЗПТ СЕРЖУСЬ Я ИЛИ ПРОСТО НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ ТЧК РАЗОЧАРОВАНИЕ НАЛИЦО ТЧК
3. ПРОШУ ПЕРЕДАТЬ МОЮ БЛАГОДАРНОСТЬ ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ НИКОЛАЮ (ДВАДЦАТЬ ПЕРВОМУ ЗПТ КНЯЗЮ ВСЕЯ СОДЕСКИ ЗПТ ВЕРХОВНОМУ МАРШАЛУ СОДЕСКИЙСКИХ ШТАТОВ И ПР И ПР) ЗА ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ БУКЕТ ЖИВЫХ ЦВЕТОВ ЗПТ ПРИСЛАННЫЙ С КУРЬЕРСКИМ КОРАБЛЕМ ВСКОРЕ ПОСЛЕ ВЫХОДА "НОРДА" В КОСМОС ТЧК
4. РАНО ИЛИ ПОЗДНО ВСКЛ
ПОДПИСЬ ДВЧТ
СТАРПОМ
(КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ)
ТА-САКМН: 0975098 ЖР ВЕР821
В течение следующих четырех стандартных недель Брим - без знаков отличия на скафандре - провел много тяжких метациклов в пилотской школе, обучаясь искусству космической войны, которую вел уже три года. Только краткие веселые КА'ППА-граммы, которыми он обменивался с Маршей Браунинг, показывали, что время хоть как-то движется. Наконец он успешно окончил начальный курс и сдал экзамены одним из первых в классе.
Как-никак, он уже полгода не водил звездолет в боевых условиях и скоро обнаружил, как легко можно заржаветь. К счастью, его и еще трех курсантов придали для инструктажа капитану Фили Киевскому, славному, не въедливому медведю, который сам летал превосходно и самоотверженно нянчился со своими учениками. При всей своей занятости Киевский всегда находил время, чтобы объяснить какую-нибудь закавыку, спускаясь с Бримом по трапу после учебного рейса. Он припоминал полет шаг за шагом, упорно вбивая в голову ученику различные особенности - или заскоки, как весело выражался он - ЗБЛ-4.
Где-то через миллион лет настал наконец день, когда Брим отправился в полет без инструктора - только с экипажем и выпускником-курсантом в правом кресле, более или менее понимающим по-авалонски. Киевский оставался с ним у проверочного пульта, пока робот производил внешний осмотр корабля. Уже стоя у трапа, медведь, мрачный в своей черной полевой форме, сказал:
- Мне сдается, ты сам мог бы научить меня кое-чему.
Брим хлопнул его по плечу, зная, какой однообразной видят войну инструкторы. Курсанты приходят и уходят, а инструкторы остаются, опять и опять обучая новичков и почти не надеясь сами побывать в бою. Наиболее дальновидные из них упорно пробивались на фронт, но лучшие как раз сидели на месте, как пришитые.
- Разве что на "Звездном Огне", если попрактикуюсь, - сказал Брим, - но не на этом красавце. Здесь мастер ты.
- Спасибо, друг. Лети. Я, как птица птенца, выталкиваю тебя из гнезда. Не забывай выравнивать корабль до того, как отчалить - иначе и сам в лужу сядешь, и меня опозоришь. Удачи тебе! - И медведь беззаботно спустился по трапу, но Брим знал, что он будет следить и за стартом, и за швартовкой критическим инструкторским оком.
Всего через восемь дней после первого самостоятельного полета Брим был допущен к выпускным испытаниям, побив все рекорды. За это время, однако, ему так и не довелось пострелять из закрепленных на носу разлагателей. Это будет после, сказали ему - если останется время для дополнительных занятий. Первые соединения ЗБЛ-4 начинали поступать на фронт, и их спешили укомплектовать, хотя бы и зелеными новичками. За время недолгого пребывания Брима в школе война приняла для содескийцев еще худший оборот, и годные к службе пилоты отчаянно требовались на фронте, как и космические корабли, способные летать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});