Мэри Расселл - Птица малая

– Выходит, раз уж взлетную полосу нам не гарантируют, для приземления придется искать какую-нибудь равнину или пустыню. И тогда шасси могут сломаться при посадке на мягкий грунт, а вся команда окажется на мели. – Д. У. сделал паузу. – Поэтому лучше использовать вертикальный посадочный модуль, разве нет?

– Д. У. служил в морской пехоте, – сообщил Эмилио, беря полотенце, чтобы вытирать бокалы, которые мыла Энн. Старый трюк сохранять непроницаемый вид подводил его в последние дни. Все чаще лицо Эмилио выражало то же, что и его глаза. – Кажется, я об этом не упомянул. Искоса Энн посмотрела на Д. У:

– У меня ужасное чувство, будто вы сейчас скажете, что были там не капелланом.

– А я им и не был. Понимаете, это происходило в конце восьмидесятых, начале девяностых, до того как я записался пожизненно в подразделение Лойолы. Я летал на «Харриерах». Вообразите только.

Не вполне уловив смысл, Энн тем не менее попыталась это вообразить и задумалась над тем, как Д. У. ухитрялся своим косым глазом воспринимать глубину. Затем она вспомнила Лероя Джонсона, бейсболиста высшей лиги с похожим дефектом зрения, систематически отбивавшего мяч за двести девяносто, и предположила, что их мозг как-то компенсирует проблему.

– Тут не годится серийный самолет, – сказал Джордж. – Потребуется сделанный по спецзаказу, с двухфазовым покрытием, как на космических кораблях, – чтобы оно могло выдержать нагревание при вхождении в атмосферу.

– Да, над этим работают, – усмехнулся Д. У. – Как бы то ни было, поскольку на космических скалах тоже нет посадочных полос, приземление самолета с вертикальной тягой чем-то сильно напоминает порхание астероидного докера. Поэтому, я думаю, старый пилот «Харриера» может вполне сгодиться для предстоящей работы.

На сей раз даже Энн уловила скрытый смысл.

– Бросает в дрожь, а? Чертова куча совпадений. Как у нас говорят: если находишь черепаху, сидящую на столбе, можешь быть уверен, что она не сама туда забралась. – Д. У. проследил, как Энн и Джордж обмениваются взглядами, затем продолжил: – Томас да Силва, сам себе Генерал, считает, что это, может быть, Господь шляется по окрестностям, укладывая черепах на столбы. Я в этом не убежден, но, должен признать, думал над задачкой не одну ночь. – Д. У. вновь потянулся и криво им улыбнулся. – Я все еще в резерве, и мои летные часы при мне. А в ближайшее время начну осваивать профессию докера. Наверное, это будет очень занятно… Как пройти в комнату для гостей, которую вы столь любезно мне предложили, доктор Эдвардc?

– Ха, чтоб я сдох! – вскричал Ян Секизава, вице-президент отдела астероидных разработок корпорации Обаяши, штаб-квартира которой размещалась в Сиднее. – Да это же Софи! Какое удовольствие видеть тебя снова, девочка! Сколько прошло? Три года?

– Четыре, – сказала София, чуть отстраняясь от экрана, будто опасалась медвежьих объятий Яна даже при видеообщении. – Я тоже рада тебя видеть. Вы все еще довольны моей системой? Она вам подходит?

– Как палец к заду малышки, – сказал Ян, усмехнувшись, когда ее глаза расширились. Его деды и бабки были из Окинавы, но сам он и его речь были вполне австралийскими. – Наши парни могут ужраться в дрезину и все равно доставить груз. С тех пор как ты сделала эту работу, наши доходы выросли почти на двенадцать пунктов.

– Приятно это слышать, – сказала она, искренне довольная. – Хочу попросить тебя об услуге, Ян.

– Все что угодно, моя красотка.

– Это конфиденциально, Ян. У меня есть зашифрованное деловое предложение для твоего рассмотрения.

– Жобера потянуло на грязные делишки? – спросил он, задумчиво сузив глаза.

– Нет, теперь я независима, – сказала София, улыбаясь.

– Правда? Софи! Здорово! Это твой собственный маленький проект или ты темнишь?

– Я представляю клиентов, которые хотят сохранить анонимность. И, Ян, – прибавила она, – если заказ тебя заинтересует, надеюсь, ты сможешь выполнить его, не согласовывая еще с кем-то.

– Отправляй предложение, я разберусь, – сказал он прямо. – Если дело не покатит, выкину шифровку и никто не узнает – верно, милая?

– Спасибо, Ян. Я ценю твою помощь, – сказала София. Завершив видеовстречу, она послала шифровку.

Ознакомившись с ее заказом, Ян Секизава впал в задумчивость. Софии требовалась скала изрядных размеров со льдом и значительным количеством силиката, более или менее цилиндрической формы; с жилыми отсеками на восьмерых, двигателями и горнодобывающими роботами – подержанными, если возможно, и установленными, если необходимо. Он пытался сообразить, кому и зачем могла понадобиться такая штука. Фабрика наркотиков? Но тогда зачем заказывать горное оборудование? Лед – понятно, но к чему так много силиката? Некоторое время Ян крутил это в голове, но не додумался ни до чего правдоподобного.

С его точки зрения, предложение было выгодным. До того как София наколдовала здесь ИИ-систему, австралийские «дикие» рудоразведчики летали от скалы к скале, надеясь на одну большую удачу, позволившую бы выкупить у Обаяши оборудование и обеспечить себя на всю жизнь. Девяносто девять из ста разорялись или сходили с ума и бросали последний свой астероид с уже вмонтированной в него оснасткой. Права переходили к корпорации, которая возвращала ее себе, если считала это рентабельным. У Яна имелась дюжина, а то и больше, скал, которые должны были устроить клиента Софии.

– О черт, о мать твою, о боже, вскричала прекрасная принцесса, размахивая своей деревянной ногой, – тихо процитировал он.

София предложила справедливую цену. Он сможет, наверное, схоронить сделку в «Продажах устаревшего оборудования». При нынешнем положении вещей эти глыбы не стоят ни хрена. Почему бы не продать одну? – подумал Ян. И кого колышет, как ее станут использовать?

Дожидаясь в маленькой арендованной комнате, пока Ян Секизава ответит на ее предложение, София Мендес глядела из окна на иерусалимский Старый Город и спрашивала себя, зачем она приехала сюда.

В первые часы свободы София решила просто продолжать жить, как жила раньше. Она известила иезуитов в Риме о своем новом статусе, заверила их в готовности работать в качестве генерального подрядчика на оговоренных ранее условиях и подготовила все необходимое, чтобы переписать соглашение на свое имя. Ей выплатили тридцатипроцентный аванс, и подумав что она может выполнять работу в любой точке мира, София использовала эти деньги, чтобы оплатить дорогу в Израиль. Зачем?

Без матери, зажигающей субботние свечи, без отца, напевающего древние благословения над хлебом и вином, она потеряла контакт с религией ее короткого детства. Но после стольких лет скитаний София ощутила потребность хоть каким-то образом вернуться домой, хотела понять, способна ли она привязаться к какому-либо месту. В Стамбуле, теперь уже мирном, уставшем от самоуничтожения, для нее не осталось ничего. А нити, связывавшие ее с Испанией, были слишком тонкими, слишком слабыми и умозрительными. Итак, Израиль. Дом по умолчанию, решила София.