Джон Рэнкин - Операция "Яманак"

Как только секретарша с явным облегчением притворила за собой дверь, Шеврон вынул бластер и холодно предупредил:

— Положите руки на стол, доктор. Джек, как можно осторожнее вылезай из этого кресла и становись рядом со своей приятельницей.

Лицо доктора Честер представляло собой тяжелую, абсолютно неподвижную маску, не выражающую никаких эмоций.

— Вы что себе думаете? — осведомилась она спокойно. — Здесь государственный департамент. Если у вас на уме ограбление, то здесь денег нет.

Шеврон нравоучительно заметил:

— Кто похищает у вас кошелек — ничего у вас не похищает. Я же приехал, чтобы отнять у вас ваше доброе имя.

— Не говорите загадками. Мне надо работать.

Бьюкз, точно последовав последней фразе, поддержал доктора:

— Шеврон, что за выдумки? Что ты здесь делаешь?

— Вопросы, вопросы. Я мог бы спросить тебя о том же, Джек. И в самом деле, это может стать хорошей отправной точкой для разговора. Посмотри вокруг, Анна, и подумай, есть тут что-нибудь, что напоминало бы прибор для психозондирования. Я бы хотел подсоединить к нему одну, а может, обеих этих обезьян. Не дергаться!

Насколько ее лицо, вырезанное словно из скалы, могло отражать какие-либо эмоции, доктор Честер выглядела весьма спокойной, и крошечный цветок сомнения начал расти и распускаться в мозгу Шеврона. Он мог находиться и на ложном пути.

Словно пытаясь договориться со слабоумным ребенком, доктор Честер продолжила:

— Вы говорили о докторе Ормане. Что вам известно о нем? Он направил вас ко мне для лечения? Скажите этой девушке, чтобы она была осторожнее. В этих ящиках очень чувствительная аппаратура.

— Оно все здесь, — сказала вдруг Анна Рилей. — Меня удивляет, что у них такое оборудование здесь, в этой глуши. Тут полный комплект глубокого зондирования. Скорее всего, он подсоединен к зубоврачебному креслу. Думаю, что смогу справиться с этим.

Шеврон быстро обошел вокруг стола и разъединил команду хозяев поля. Подгоняя Бьюкза вперед к креслу с помощью бластера, он объявил:

— Итак, Джек, вот тебе хороший шанс поболтать вволю. Усаживайся, а мы будем внимательно слушать.

Развернувшись так, чтобы можно было следить за доктором, Шеврон запихнул Бьюкза в кресло и защелкнул зажимы на его запястьях и лодыжках.

Анна Рилей взяла в руки гладкий стальной шлем с множеством кнопок и встала позади Бьюкза, словно для коронации.

Доктор Честер подала голос:

— Вы совершаете большую ошибку. Я надеюсь, вы знаете, что делаете. Этот аппарат представляет большую опасность в неопытных руках.

Сквозь пятнистый загар Бьюкза проступила смертельная бледность. Он стал более тихим, чем когда-либо был за прошедшие несколько лет.

Шеврон счел нужным пояснить:

— Это не профессиональный специалист, а вы нервируете пациента. Вы должны внушать ему уверенность с помощью кратких ободряющих замечаний. Таких, как, например, что я не дал бы и полпенса за то, окончится ли это для него хорошо или плохо. Включай ток, Анна, и смотри за тем, чтобы он засветился красивым голубым сиянием.

В течение нескольких минут Анна Рилей настраивала прибор, время от времени подходя к объекту, начавшему уже покрываться потом, чтобы отрегулировать микронное юстирующее устройство для лучшего контакта.

Шеврон бродил по комнате, открывая стеллажи с картотеками и рассматривая надписи на миниатюрных капсулах. Все было в высшей степени обычным, и сомнение нахлынуло с новой силой Но оно никак не прозвучало в его голосе, когда он ответил своей занятой делом помощнице.

Наконец она объявила:

— Я думаю, все в порядке. Задай ему вопрос, а я определю, правда это или ложь.

— Отлично. Скажи мне, Джек, что ты здесь делаешь?

— Это государственный объект. Я наблюдаю за снабжением. Проверяю, чтобы оно производилось в соответствии с установленным бюджетом. Тебе это известно. Ты должен выбросить это из головы, Шеврон.

— Правда или ложь?

— Сначала были большие колебания в контуре, затем они стабилизировались. Сейчас я расшифрую. Здесь влияет на ответ много различных факторов. Вот, готово. В целом — ложь.

Шеврон вздохнул с облегчением. Он был на правильном пути. Если бы он знал, что спрашивать, он мог получить какие-либо сведения. Но у него было не так уж много данных для того, чтобы начать разговор. Шеврон подумал о Поддано.

— Тебе говорит о чем-нибудь имя Полдано?

— Нет. С чего бы?

— Ложь.

— Почему его убили?

Бьюкз не отвечал. Видимо, хотя и с опозданием, он решил, что молчание для него — наилучший выход из положения.

— Ты можешь заставить его отвечать? — спросил Шеврон.

— Не думаю. Если я изменю направление тока, это может его убить.

— Покажи мне. Я сделаю это. Возьми бластер и следи за доктором.

Бьюкз не мог пошевелиться, но его глаза наблюдали за происходящим с тревогой. Как только Шеврон положил руку на реостат, он быстро заговорил:

— Подожди. Я слышал, что Полдано занимался шпионажем. При этой профессии человеку свойственно попадать в разные неприятные истории.

— Это уже лучше, Джек. Теперь ты начинаешь думать. Поскольку тебе известно так много, ты тоже должен быть в этой игре, но только на Другой стороне. Отсюда следует две возможности: продажа информации кому бы то ни было либо сбор информации для Южного Полушария. Итак, которая?

При этом Шеврон резко повернул рукоятку. Бьюкз тяжело задышал и сжался, пытаясь ослабить ремни. Шеврон уменьшил напряжение и снова спросил:

— Итак, которая?

— Агентурная Разведка Южного Полушария. Это было сказано едва слышно.

— И что дальше? Не пытайся увиливать. — На этот раз он начал крутить рукоятку реостата медленнее.

— Операция «Яманак», — выдавил Бьюкз и упал вперед лицом, повиснув на удерживающих его ремнях.

В то же самое время Анна Рилей настойчиво позвала Шеврона:

— Марк, доктор.

Занятый с пультом, Шеврон не имел возможности взглянуть в их сторону добрых полминуты. За это время доктор Честер успела незаметно убрать руки со стола и подняться, зажав в руке миниатюрный самонаводящийся лазер. У Бьюкза прямо между глаз появилась крошечная дырочка.

Но в тот момент, когда она снова прицелилась, метя в Шеврона, Анна Рилей выстрелила в упор, прямо в кряжистый затылок Честер.

Она упала поперек стола, вытянув вперед руки — совершенно нескладная.

— О, боже, — простонала Анна Рилей. — Я убила ее.

— Очень правильно, а главное, своевременно. Она бы убила меня, а ты ведь этого не хочешь, не так ли? Можешь не отвечать, это и так ясно. Ну вот, здесь нам больше делать нечего. Берем машину и уезжаем.