Владимир Михайлов - Ручей на Япете (сборник)

— Ты… ты вреден для науки! — сквозь зубы процедил Колин. Он повернулся к Юре спиной.

— Чего ты обижаешься? Я же хронируюсь в первый раз. Ничего, я научусь еще… — Он подмигнул. — А вот я узнаю, кто сжег наш рест…

— Если хочешь узнать, — холодно произнес Колин, — я отвезу тебя в ближайшее прошлое — в восемнадцать часов тридцать две минуты по моим часам. Там ты увидишь…

— А ты видел?

— Видел.

Юра смущенно засмеялся.

— Ну ладно… Ты знаешь… Мне надо было попасть лет на тысячу выше — посмотреть, как развивается далекое потомство одного меченого ящера, очень характерного для периода повышения уровня… Честное слово, я теперь и близко не подойду к управлению. Я сжег рест совершенно случайно, когда фактически уже возвратился. Усиливал темп-ритм и одновременно дал торможение. Мне хотелось выйти поточнее, чтобы потом не дотягивать. Ну и разряд был! Даже маяки взвыли!

Колин сжал кулаки. Его желание сдержаться исчезало, таяло под напором чего-то куда более сильного, поднявшегося черт знает откуда. Болтун — у него маяки и то воют.

— А вот я тебя сейчас… — пробормотал он.

Мальчишка нерешительно сделал несколько шагов назад. Колин набрал полную грудь воздуха, но не успел добавить ни слова.

Громовой, скрежещущий рев пополам со свистом раздался неподалеку. Звук был на редкость силен и противен, но Юра удовлетворенно ухмыльнулся.

— Рексик, — сказал Юра. — Тиранозаврик, милое создание. Крошка Тирик. Он недоволен. Заступается за меня. Когда он доволен, кого-то съел, он делает так…

Юра весьма похоже изобразил, как делает Рексик, когда он доволен.

— Это чтобы ты не злился на меня. Ты уже подобрел?

Они стояли друг против друга. Колин шумно сопел. Потом воздух между ними задрожал, и в этом дрожании возникла высокая фигура, затянутая в плотно облегающий, отблескивающий костюм, с горбами хроноланговых устройств на спине и груди. Юра ошалело глядел на возникшего. Тот медленно расстегивал шлем, затем откинул, и стоящие увидели крупные черты и широкую, с проседью бороду Арвэ. Он усталым движением стер пот со лба.

— Ты? — спросил Колин. — Что-нибудь случилось? Ну? Ну?..

— Мы вышли точно в момент изменения уровня, — ровным голосом проговорил Арвэ. — Скачок, Колин. Никакой постепенности — скачок.

— Так, — сказал Колин. — Так! — повторил он ликующе. — Ты понял? — закричал он Юре и тотчас же снова повернулся к Арвэ. — Ну рассказывай, ради всего… А причины? Причины?..

— Космические факторы, — сказал Арвэ. — Похоже на сверхновую.

— Вы ее видели?

— Мы видели. Только…

— Ну?

— Впечатление такое, что она возникла на пустом месте. До этого там не наблюдалось даже самой слабой звезды.

— Э, вы просто не заметили, — с досадой сказал Колин. — Проворонили. Где все материалы?

— Главное при мне. Вот пленки… — Арвэ извлек пакет из внутреннего кармана. — Вся астрономия тут. Можешь проверить…

— Если не сверхновая — тогда что же?

Арвэ улыбнулся.

— Откуда я знаю? Может быть, это взрыв — результат столкновения всего лишь двух частиц, но обладающих благодаря скорости энергией, стремящейся к бесконечности? Разберемся…

Колин моргнул.

— Разберемся… — неуверенно повторил он, но тут же перешел на обычный свой тон. — Главное — что ты сразу привез. Молодец! Но это же небезопасно — пускаться с хронолангом! Следовало использовать вашу машину.

Арвэ покачал головой.

— Хронокар погиб, — сказал он. — И два хроноланга в нем. В момент скачка энергетические экраны не выдержали. Хорошо, что мы успели разбить лагерь и поставить стационарный экран.

Лицо Колина стало каменеть, радостная улыбка застыла на нем, как застывает лава после извержения, — радостная, глупая, никому не нужная улыбка.

— Аккумуляторы сохранились, — сказал Арвэ, — их хватит на полсуток. Мы вышли слишком близко к моменту скачка…

— Как же теперь? — медленно проговорил Колин.

— Подбросьте нам энергию, и все. А сейчас мне пора. Там столько работы, что рук не хватает. Ничего, часов двенадцать мы продержимся, а тут и вы подоспеете. Хотя бы пару контейнеров.

Он кивнул молчащему Колину.

— Я так и скажу ребятам, что вы привезете.

Он накинул шлем, щелкнул застежкой. Колин медленно поднимал руку, чтобы удержать Арвэ, но там, где только что стоял старик, лишь колебался воздух.

— Немедленно дай сигнал общего сбора группы, — почти беззвучно произнес Колин.

2

Это — проклятое положение… Ты путешествуешь в чужие эпохи, но не можешь проникнуть в свой вчерашний день, чтобы изменить в нем что-то хотя бы на миллиметр, на долю секунды. Слишком мала разность давлений времени между «сегодня» и «вчера», а эта величина имеет тут решающее значение. Плотность времени окружающего события настолько велика, что, если не обрушиться на событие с высоты большой разницы давлений, тебе не пробиться к нему. Нельзя вернуться назад, в силлур, и предупредить друзей, чтобы не лезли в пекло. Нельзя связать мальчишку по рукам и ногам, чтобы он…

Колин согнулся и заткнул пальцами уши. Это был сигнал общего сбора. По сравнению с ним рыканье тиранозавра казалось лирической вечерней тишиной. Даже самые далекие ящеры умолкли от страха.

Девушки выбрались из чащи первыми, перемазанные, исцарапанные и веселые. Они тащили маленького двуногого гада и по очереди заглядывали в его широко раскрытую пасть. Зверь дергался, шипел и гадил.

— Какая прелесть, а? — сказал Юра.

— Интересно, сколько энергии израсходовано на то, чтобы ухватить этого прыгуна, — мрачно произнес Колин. — Девочки! Бросьте его немедленно! — И, глядя, как насмерть перепуганное создание улепетывает к лесу, продолжил: — Ни ватта энергии без крайней необходимости — запомните это. Где Ван?

— Я здесь, — сказал Ван Сайези, подходя неторопливой, как всегда, походкой.

— Тогда слушайте…

Но, вместо того чтобы продолжать, Колин задумался.

Давно уже миновала эпоха, когда понятие об экспедиции было тесно связано с понятием риска. Экспедиция продумывается и снаряжается настолько тщательно, что ничего угрожающего — иными словами, непредвиденного — возникнуть не может. На смену романтике неизвестности давно и основательно пришел пафос достижения запланированных целей. А тут под угрозой оказались, ни много ни мало, все результаты экспедиции. И жизнь людей.

О ценности жизней и говорить не приходится. А результаты — разве можно пренебрегать ими? Вдруг в словах, словно невзначай брошенных стариком Арвэ, есть доля истины? Трудно сказать, что будет тогда: может быть, расцветет теория — космогоническая, скажем, хотя об этом и трудно судить, не будучи специалистом; а возможно, произойдет переворот в энергетике… Так или иначе, экспедиция, получившая такой результат, перестанет быть просто рядовой экспедицией. Она…