Джеймс Ганн - Слушающие

- Разумеется...

- Поэтому, сделав резкий поворот, мы поставили перед народом задачу ликвидации нищеты и выполнили эту задачу. Возникла стабильная общественная система, гарантирующая каждому определенный годовой доход и свободу заниматься примерно тем, что ему нравится, за исключением неконтролируемого размножения и нанесения вреда ближним.

Макдональд покивал.

- Это движение в сторону благосостояния - главное достижение последних десятилетии.

- Вот только мы уже не называем это благосостоянием. Это демократия, система, общественный порядок, принадлежащий людям. С чего вы взяли, что наука не является частью этой системы?

- Наука рождает перемены, - сказал Макдональд.

- Не рождает, если не добивается успехов, - ответил Уайт. - Или же добивается их в неких ограниченных областях, вроде Программы исследования космического пространства. Бог свидетель, Программа казалась нам совершенно безобидной. Разумеется, она должна была входить в программу благосостояния и расходование общественных средств на ее поддержание в течение стольких лет составляло долю ученых - чтобы им было чем заниматься и чтобы они ничего не испортили. Понимаете, едва ли не основной задачей любой власти является забота о постоянстве условий, подавление беспорядков и поддержание самой себя, а этого проще всего добиться, предоставив каждому возможность делать что ему угодно... лишь бы ничего не менялось. И не говорите мне, что вы об этом не догадывались и не использовали этого.

- Нет, - сказал Макдональд. - То есть... да. Пожалуй, да. Я знал, что если мы начнем причинять беспокойства, то получить деньги будет проще. Пожалуй, я понимал это, не признаваясь самому себе. Но сейчас вы хотите вообще ликвидировать нас.

- Но не сразу, - мягко заметил Уайт. - Начинайте постепенно сворачивать паруса, делайте вид, что готовите ответ. Ищите новые Послания, начните где-нибудь новую программу, чтобы чем-то заняться. Поработайте головой и придумайте, что надо делать.

Уайт знал, что война с нищетой еще не выиграна. Джон думал, что победа уже достигнута и можно сложить оружие, а это означало дезертирство. Именно так Уайт и назвал Джона - дезертиром.

Благосостояния мало. Слишком много черных удовлетворяются гарантированным годовым доходом и не желают или боятся выступать за что-то большее.

Их нужно обучить, ими нужно управлять, показать пример таких, как он сам, каким мог бы стать Джон, если бы занялся политикой. О, примеры бы нашлись, ведь есть черные ученые, черные врачи, черные художники, даже черные участники Программы. Но их слишком мало: цифры снова и снова говорили, что неравенство - это факт.

Он управлял кораблем страны благосостояния, но сомневался, что благосостоянием купит Джона.

Макдональд погрузился в раздумья, словно взвешивая что-то. "Может, он тоже думает поясницей, как Тэдди и я?" подумал Уайт.

- Я прожил жизнь, стремясь к правде, - наконец сказал Макдональд, - и не могу теперь лгать.

Уайт вздохнул.

- Тогда нам придется подыскать того, кто может.

- Ничего не выйдет. Научная общественность ответит так же, как и любое притесняемое меньшинство.

- Нам нужен покой.

- В мире техники, - ответил Макдональд, - перемены неизбежны. Вам придется согласиться с тем, что покой - это умеренные перемены в определенных границах.

- Но перемены, которые несет в себе Послание, нельзя ни рассчитать, ни удержать в каких-то границах.

- Это потому, что вы не дали нам удержать их - не нравится мне это определение! - в определенных границах, не позволили передать людям нашу правду, объяснить ее так, чтобы они взглянули на это, как на приключение, на обещание, на дар разума, сознания или информации, а также еще не родившихся чувств... Кроме того, откуда вам знать, в чем будет нуждаться мир или наша страна через девяносто лет?

- Девяносто лет? - Уайт неуверенно рассмеялся. - Я не заглядываю дальше ближайших выборов. При чем здесь девяносто лет?

- Именно столько лет пройдет, прежде чем наш ответ достигнет Капеллы и вернется обратно, - сказал Макдональд. Это я и имел в виду, говоря о наследстве для моего сына... и сына моего сына. Ведь еще до того, как наш ответ дойдет до Капеллы, нас обоих уже не будет в живых, господин президент. Большинство живущих сейчас людей будут в могиле, ваш сын станет пожилым человеком, а мой проживет половину жизни. Когда же мы вновь получим сообщение с Капеллы, буквально все живущие сейчас умрут. То, что мы делаем, мы делаем не для себя, а для будущих поколений. Мы оставляем им в наследство, - мягко закончил Макдоналвд, - послание со звезд.

- Девяносто лет, - повторил Уайт. - Что же это за диалог?

- Как только люди все поймут, - уверенно продолжал Макдональд, - беспокойство исчезнет. Страх, гнев, ненависть, недоверие не живут долго. Вечен только покой, и покой вернется к обществу с неуловимым предчувствием чего-то приятного, ждущего нас в неопределенном будущем, как земля обетованная: не сейчас, не завтра, но когда-нибудь наверняка. А те, что угрожают покою, - от народов до индивидуумов - сознательно угрожают ясному, счастливому будущему и потому исчезнут.

Уайт еще раз окинул взглядом кабинет, небольшую суровую комнату, в которой некий человек работал двадцать лет, оставляя после себя совсем мало следов. "Возможно, - подумал он, - Макдональд оставил следы где-то еще: в людях, идеях, в Программе, в звездах". При этом Уайта непрерывно мучило беспокойство, шепчущее ему, что он не прав, мучила жалость ко всем и надежда, что это не потому, что он не интеллектуал, не потому его пугает эта идея, не потому он не может мыслить в категориях столетий...

- Я не могу рисковать, - сказал он. - Ответа не будет, а вы начинайте сворачивать Программу. Вы можете это сделать?

Президент встал, разговор был закончен. Макдональд задумчиво поднялся.

- И ничто сказанное мной уже не изменит вашего решения?

Уайт покачал головой.

- Вы сказали все. Поверьте, вы сделали все, что в человеческих силах.

- Я знаю, какое наследство хочу оставить своему сыну, сказал Макдональд. - А какое наследство хотите вы оставить своему?

Уайт печально посмотрел на него.

- Это нечестно. Я делаю то, что должен. А вы сделаете то, что должны?

Макдональд вздохнул. Уайт почти видел, как жизнь покидает его, и ему стало еще тоскливее.

- Дайте мне возможность самому управиться с этим, - сказал Макдональд. - Мы будем изучать Послание, угадывать его содержание. Постепенно я изменю направление прослушивания.

- Вы хотите пересидеть меня? - спросил Уайт. - Надеетесь, что с моим преемником будет легче?

- Наши масштабы времени сильно отличаются. Программа может и подождать.