Стив Альтен - Воскрешение майя

А затем давление резко возросло и наш корабль начало страшно трясти… Я закрыл глаза и приготовился к смерти.

Не знаю, сколько прошло времени, но очнулся я все еще на борту «Шаттла». Окружавшие нас звезды перестали мелькать, и это означало, что мы вышли из червоточины — все двенадцать «Шаттлов», посланных на Марс. Каким-то чудом мы уцелели…

Я говорю «мы», но в тот момент и понятия не имел, кто я такой и что делаю на борту космического корабля… Близость смерти и чудесное спасение настолько ошеломили меня, что в тот момент было не до таких вопросов.

Вдалеке виднелся красный супергигант — звезда в немыслимое количество раз больше нашего Солнца. Приблизившись, мы поняли, что на самом деле этот монстр — планетарная туманность, окруженная кольцом газа разных оттенков синего и фиолетового.

Я слышал, как голоса в темноте салона обсуждают, чем может оказаться супергигант. Кто-то уверенно заявил, что это Бетельгейзе, звезда, которая в десять тысяч раз ярче Солнца, а ее диаметр — в триста раз больше. Если это действительно так, то нас занесло в отдаленный рукав созвездия Ориона.

А потом ко мне обратился один из соседей по салону. Он назвал меня Биллом.

Так я узнал свое имя. Сознание Майкла Гэбриэла оказалось в теле Уильяма С. Раби. Я… то есть мы, были морским генетиком, который попал в число избранных благодаря не каким-то особым заслугам, а деньгам, которые он вкладывал в ту программу.

Как и множество других пассажиров, Билл Раби знал нужных людей и быстро ориентировался в политических хитросплетениях, что и помогло ему выжить.

Но ты ведь не был этим Биллом Раби, верно?

Сынок, я во всех смыслах был именно им. Мое сознание было доминирующим, но его страхи я ощущал как свои собственные. Я разделял его воспоминания, его чувство невероятно тяжкой вины, поскольку у Билла Раби, как и у меня, на Земле осталась любимая, и это обстоятельство разрывало на части его душу.

Осознание безнадежности положения быстро охватило всех пассажиров. Полет сквозь космическую аномалию уничтожил почти всю электронику на борту, повредил внешнюю обшивку и двигатели. Словно жертвы классического кораблекрушения, мы утратили контроль над кораблем и неслись по течению мощных гравитационных сил, которые не поддавались идентификации нашими поврежденными датчиками.

Еще одна червоточина?

Нет, это было притяжение планеты с красной атмосферой, которая по виду напоминала Марс, однако размерами больше походила на Землю. Как и у Красной планеты нашей системы, у нее были две луны: одна размером с земную, вторая — овальной формы и намного меньше, приблизительно километров двадцать в диаметре.

Паника захлестнула нас, когда все двенадцать «Шаттлов» вошли в атмосферу чужого мира. Обшивка была повреждена, и корабль начал раскаляться, как печь. Закричали дети. Пассажиры держались друг за друга, надеялись на еще одно чудо и молились о спасении, которого, если по правде, мы никак не заслуживали.

Но чудо все же случилось, на этот раз благодаря мастерству нашей команды пилотов. Им удалось достичь такого угла падения, что «Шаттлы» скользили в атмосфере по очень пологой траектории и лишь благодаря этому не превратились в пепел. Общий вопль радости наполнил салон, когда чернота космоса сменилась великолепным алым горизонтом. Аэродинамика позволила нашему кораблю плавно парить над чужим ландшафтом, и этот полет мало отличался от прогулки на обычном самолете. Мы снижались, и глазам открывалась местность, по виду состоящая из вулканических пород и скал, покрытых лишайником.

Страх вернулся, когда стало понятно, что мы теряем высоту, а внизу нет и намека на ровную поверхность, где была бы возможна мягкая посадка.

И вот корабль соприкоснулся с почвой неизвестной планеты. Нас трясло, мы несколько раз перевернулись, а затем наступила темнота…

Внимание: несанкционированный просмотр этого документа без соответствующего допуска карается пожизненным заключением или смертной казнью. Попытка распространения сведений карается смертной казнью.

24 октября 2027

1. С момента, когда четыре года назад корабль переместили в Ангар-13, доктор Дэвид Мор и команда «Золотого руна» отказывались строить теории касательно двигательной системы «Балама», поскольку доступа к двигателям у команды не было. Однако предположения общего характера и связанные с ними проблемы должны быть доведены до сведения Президента.

2. Предыдущие отчеты команды «Маджестик-12» содержали предположение, что «Балам» является космическим кораблем, который «скользил» в атмосфере по силовым волнам, маневрируя на небольших скоростях при помощи магнитоэлектрических излучений. В таком случае золотистая обшивка корабля может рассматриваться как двигатель. Волны частиц с негативным зарядом, испускаемые корпусом на определенной частоте, «отталкивали» корабль от воздушных масс.

3. Сейчас эксперты считают, что существовал и второй, гораздо более быстрый способ передвижения. На днище корабля, между двумя «гондолами», расположены ячеистые сопла. При ближайшем исследовании команда доктора Мора пришла к заключению, что данная конструкция может являться излучателем тахионов. Если это так, то корабль способен передвигаться со сверхсветовой скоростью, используя то явление, которое ученые НАСА назвали проколами в кривизне пространства.

4. Третья теория касается способности «Балама» создавать силовое поле из «экзотической материи», что теоретически позволяет кораблю войти в гравитационные воронки (см. черные дыры).

5. Группа «Золотое руно» пришла к выводу, что энергии, необходимой для активизации гравитационного двигателя «Балама» было бы достаточно для того, чтобы обеспечить все населенные пункты Земли электричеством на срок около 100 000 лет. Тераватты энергии, которые производятся реактором «Балама» каждую пикосекунду, предположительно, являются тем самым топливом, что требуется кораблю для движения по гравитационным аномалиям на сверхсветовой скорости.

6. По мнению руководителей программы «Маджестик» и лично доктора Мора, двигательная система корабля обладает мощностью и особенностями, которые могут пагубно отразиться на безопасности всего земного шара, повлияв на электроэнергетические системы и экологию планеты при спонтанной активации корабля.