Эдгар Берроуз - Мечи Марса

Ур Джан сидел на скамье, глядя в пространство, и я знал, что он сконцентрировал свой тупой мозг в попытке избавиться от гипнотических чар таридов. Умка, свернувшись, лежал на шкурах, Джат Ор глядел в окно.

Дверь открылась, и мы все повернулись к ней. Я увидел Улу, рабыню джеддары, с большим кувшином. Она поставила его на пол у двери и вышла, закрыв за собой дверь. Возвращаясь с кувшином к остальным, я увидел, что Ур Джан широко раскрытыми глазами смотрит на дверь.

– В чем дело, Ур Джан? – спросил я. – Ты как будто увидел привидение.

– Я видел ее! – воскликнул он. – Я видел ее. Привидение или нет, но я видел ее!

– Хорошо, – воскликнул Джат Ор, – теперь мы все свободны от этих проклятых чар.

– Мне бы хороший меч, – проговорил Ур Джан, – и мы вскоре были бы свободны.

– Сначала нужно выбраться из камеры, – напомнил ему Гар Нал.

– Думаю, что в кувшине есть средство для этого, – сказал я. – Мы должны хорошо поесть, раз уж нам принесли еду, а потом посмотрим, что мы найдем на дне кувшина.

Все собрались вокруг меня, и мы принялись опустошать кувшин. Нам не пришлось долго ждать: вскоре я обнаружил три напильника, и мы немедленно начали пилить решетку на одном из окон.

– Не перерезайте прутья полностью, – предупредил я, – только подпилите три прута, чтобы мы могли вынуть их, когда придет время.

Решетка была сделана из какого-то металла, неизвестного на Земле и Барсуме, или из удивительного сплава. Вначале даже казалось, что он слишком тверд для наших напильников, но наконец прутья подались, хотя я видел, что работа нам предстоит долгая. Мы трудились над прутьями всю ночь и весь день.

Когда приносили еду, мы стояли, глядя в окна, чтобы скрыть следы нашей работы. Так нам удалось ее закончить, не будучи разоблаченными. Наступила ночь.

Приближалось время, когда я должен был осуществить ту часть моего плана, которая была ключом к успеху всей нашей затеи. Если она не удастся, вся наша работа над прутьями окажется напрасной, а надежды на бегство рухнут. Я не сообщил остальным, что собираюсь делать, и не делился с ними своими сомнениями и страхами.

Ур Джан стоял у окна, глядя наружу.

– Мы можем вынуть эти прутья в любую минуту, – сказал он, – но я не вижу пользы в этом. Если мы свяжем всю нашу одежду, мы все равно не достигнем крыши замка. Мне кажется, что мы трудились зря.

– Сядь, – сказал я ему, – и успокойся. Все сохраняйте спокойствие, не разговаривайте и не двигайтесь, пока я не скажу.

Только Джат Ор мог догадаться, что же я собираюсь сделать. Все сели. Подойдя к окну, я осмотрел небо, но не увидел нашего корабля. Тем не менее я сосредоточил свои мысли на механическом мозге, где бы он ни был. Я приказал ему спуститься и приблизиться к окну башни, где я стою. Никогда в жизни я так не концентрировался на одной мысли.

Капли холодного пота выступили у меня на лбу.

В комнате было тихо, как в могиле, и через открытое окно, у которого я стоял, не доносилось ни звука из спящего внизу замка.

Медленно проходили секунды, казалось, время растянулось до бесконечности. Неужели же мозг вышел из-под моего контроля? Эта мысль ослабила мою способность к сосредоточению.

Безумная мешанина надежд и сомнений, страхов и ожиданий завертелась в мозгу. Но вот в небе я увидел большой черный корпус корабля. Он медленно приближался.

Остальные, глядевшие в окно со своих мест, теперь подошли ближе. Я слышал приглушенные восклицания удивления и облегчения, а также радости. Быстро обернувшись, я призвал к тишине. Я приказал кораблю приблизиться к окну, потом снова повернулся к товарищам.

– На борту два таридских воина, – сказал я. – Если они нашли еду и воду, то до сих пор живы. Поэтому мы должны подготовиться к схватке. Каждый из них вооружен длинным мечом и кинжалом. Мы же безоружны и должны победить их голыми руками.

Я повернулся к Ур Джану.

– Когда дверь откроется, мы должны прыгнуть в каюту одновременно, пока они не опомнились. Ты пойдешь со мной, Ур Джан?

Он кивнул и улыбнулся.

– Да, и это будет странное зрелище: Ур Джан и Джон Картер сражаются плечом к плечу.

– Наконец-то мы примем участие в доброй схватке, – сказал я.

– Плохо, что эти двое таридов никогда не узнают, кто оказал им честь, убив их. Он вздохнул.

– Джат Ор, ты и Гар Нал немедленно последуете за нами, – сказал я падвару, затем обратился к Умке, чтобы он прыгал в каюту вслед за Джат Ором и Гар Налом. – Если борьба к этому времени еще не закончится, – сказал я ему, – ты будешь знать, что делать, когда увидишь двух таридских воинов.

Его верхний рот исказился одной из его страшных улыбок, и он довольно зафыркал.

Я встал на подоконник, рядом со мной встал Ур Джан.

Корпус корабля приблизился к стене башни, только один фут отделял подоконник от двери корабля.

– Будь готов, Ур Джан, – прошептал я.

Я приказал как можно быстрее открыть дверь. Почти немедленно она распахнулась, и в то же мгновение Ур Джан и я прыгнули в каюту. В полумраке я увидел двух человек. Не давая им опомниться, я бросился под ноги ближайшему. От неожиданности тот упал, и, прежде чем он смог извлечь кинжал, я схватил его за руку и прижал к полу. Я не видел, как справился со своим противником Ур Джан, но мгновение спустя с помощью Джат Ора и Умки мы обезоружили обоих.

Ур Джан и Гар Нал хотели тут же убить их, но я не желал слышать об этом. Да, я могу убить человека в честной схватке, не испытывая угрызений совести, но хладнокровно убить безоружного, даже если он мой враг, я не могу.

Из предосторожности мы их связали и заткнули им рты.

– Что теперь? – спросил Гар Нал. – Как же нам выручить женщин?

– Вначале я попробую вернуть твой корабль, – ответил я, – потому что даже если мы продлим перемирие, у нас будет больше шансов вернуться на Барсум, если мы овладеем обоими кораблями, ведь с одним из них может что-нибудь случиться.

– Ты прав, – сказал он, – к тому же мне не хочется терять свой корабль. Это плод мыслей и трудов всей моей жизни.

Я приказал кораблю подняться и отлететь так, чтобы его не видели из замка.

Я сделал это главным образом для того, чтобы сбить со следа таридов на случай, если кто-нибудь их охранников заметил приближение корабля к нашей башне.

Когда мы пролетели небольшое расстояние, я приказал кораблю спуститься и снова вернуться к замку со стороны двора, где лежал корабль Гар Нала.

Я держался над самыми деревьями леса и двигался очень медленно, без огней. Над стеной замка я остановил корабль и внимательно осмотрел двор. Все шло слишком хорошо, и я шепотом спросил у Умки, возможно ли, чтобы замок не охранялся ночью.

– Внутри замок охраняется всю ночь, – сказал он, – и у подножия Бриллиантовой башни есть стража, но она охраняет Ул Васа от его собственных людей. Они не боятся, что ночью из-за стен нападет враг. Леса Ладана полны диких зверей, и если отряд войдет в лес ночью, звери поднимут такой вой и рев, что предупредят о нападении вовремя. Как видишь, дикие звери в лесу охраняют их по ночам.