Ричард Морган - Сломанные ангелы

– Для тебя есть путевка туда, где мороз, – заверил я. – Зима в Латимер-Сити покажется раем. Знаешь, что погибла вся твоя команда?

Кивок.

– Видел вспышку с вертолета. Последнее, что я помню. Все понятно, это же ядерный фугас… Ведь просил: взорвите проклятую бомбу там, на месте. О чем говорить… Упрямые были, как черти…

Хансен служил в отряде подрывников под названием "Мягкое касание". Я как-то слышал о них по "солдатскому телеграфу". У этих людей была хорошая репутация. Была.

– Значит, вы потеряли их навсегда.

Хансен повернулся на стуле, глядя куда-то в пространство виртуальной комнаты, затем снова обратился к Хэнду.

– Можно?

– Будьте любезны.

Встав, Хансен направился к столу с частоколом из бутылок. Выбрав одну, наполнил стакан янтарной жидкостью до самой кромки. Потом вытянул руку со стаканом в нашу сторону и замер: губы сжаты, пронзительный взгляд голубых глаз.

– За "Мягкое касание", где бы ни были их гребаные атомы! Теперь эпитафия: "Нужно было выполнять приказы", гребаные приказы… И были бы сейчас здесь!

Одним быстрым движением он опрокинул стакан в глотку. Потом замычал и резко бросил посудину вбок, из-под руки. Стукнувшись о мягкий ковер, она покатилась, в конце замерев возле стены. Хансен вернулся на свое место и сел. В глазах его стояли слезы, и почему-то я решил, что это из-за крепкого алкоголя.

– Какие ко мне вопросы? – резко спросил Хансен.

Иветта Крюиксхэнк.

Двадцать лет. Лицо черное до синевы. Судя по конструкции черепа, могла служить высотным перехватчиком: покатый лоб, плюс угрожающего вида украшения из стали, да пара вживленных разъемов, зеленого и черного цвета. У самого основания черепа я заметил еще три гнезда.

– Это что такое?

– Бонус-пакет: тайский, мандарин и девятый дан кара-те-шотокан. Ускоренная медицинская помощь в боевых условиях.

Она провела по разъемам пальцами так, как слепой читает шрифт Брайля. Словно впрямь оперировала вслепую и под огнем.

– А что у тебя на голове?

– Интерфейс спутнавига и порт концертной виолончели. – Она улыбнулась. – Вещь не слишком практичная, но мне так лучше. Пусть будет.

Настала очередь Хэнда.

– За последний год вы запрашивали пост быстрого развертывания семь раз. Почему?

Она с удивлением взглянула на человека из "Мандрагоры":

– Вы уже спрашивали.

– Не я.

– А-а… понятно. Призрак компьютера "Мандрагор-вилль". Да-а… как я уже говорила, у них более узкая специализация, больше возможностей для оказания помощи, лучшее оборудование. Знаете, в прошлый раз вы смеялись веселее.

Сян Сянпин.

Бледное лицо с азиатскими чертами, умные, слегка раскосые глаза и приятная улыбка. Возникало такое впечатление, будто этот человек раздумывал – рассказать ли немного сомнительный анекдот, услышанный только что. Если бы не загрубелые от тренировок руки и расслабленная позиция, раскусить его было бы непросто. Он смахивал на странно одетого учителя и вовсе не напоминал человека, способного остановить функционирование человеческого тела пятьюдесятью семью способами.

– А что, эта ваша экспедиция… не укладываясь в общий контекст войны, не предполагает ли она некий денежный фактор? Нет?

Я пожал плечами.

– Эта война целиком за денежный фактор, вся и полностью.

– Вероятно, такая у вас вера.

– Она может стать вашей, – вмешался Хэнд. – Я вхож в высшие круги на уровне правительства и могу авторитетно подтвердить. Если бы не деньги Картеля, войска Кемпа должны были занять Лэндфолл еще прошлой зимой.

– Да. И за этот город сражался я сам. – Он скрестил руки на груди. – Более того, погиб за это.

– Хорошо, – деловито произнес Хэнд. – Поговорим об этом.

– Я уже дал ответ на вопрос. Зачем вы снова спрашиваете?

Хэнд явно нервничал.

– Это был другой я, просто экранный образ. Пожалуйста, продолжайте, у нас нет времени на сплошной просмотр данных.

– Была ночная атака на равнину Дананг. Там стояла релейная станция сети управления ядерными фугасами кемпи-стов.

– Да? И ты в этом участвовал?

Я посмотрел на сидевшего передо мной бойца с чувством уважения. За последние восемь месяцев тайная операция с ударом по коммуникациям Кемпа была нашим единственным успехом на театре Дананга. Я знал солдат, жизни которых спас этот удар. В момент, когда мой взвод и меня в том числе разносило на куски у Северного выступа, пропаганда еще трубила о том стратегическом успехе.

– Мне оказали высокое доверие, назначив командиром группы.

Хэнд посмотрел на его руку, по которой бежали строки информации – так, словно кожу поразила странная болезнь. Системные штучки. Виртуальные игрища.

– Ваша группа выполнила боевую задачу, но при отходе вы были убиты. Об этом моменте поподробнее.

– Я ошибся, – Сян выдавил из себя признание, сделав это с тем отвращением, с каким только что произнес имя Кемпа. Но Хэнд явно не понимал, что такое такт:

– Какую именно ошибку?

– Я посчитал, будто автоматика боевого охранения отключится после подрыва базовой релейки. Но этого не случилось.

– У-упс…

Он бросил взгляд в мою сторону:

– Моя группа нуждалась в прикрытии, и я остался.

– Достойно восхищения, – кивнул Хэнд.

– Ошибся я сам. Стоило заплатить эту цену, чтобы остановить Кемпа.

– Ты ведь не любишь Кемпа? Так, Сян?

Я задал вопрос осторожно, стараясь его не обидеть. Похоже, перед нами был человек искренний. Сян с презрением проговорил:

– Кемп говорит о революции. Но что будет, если он захватит власть на Санкции IV?

Я почесал за ухом.

– Не нужно истерик. Там и тут появятся статуи Кемпа. Думаю, больше ничего.

– Точно. И сколько тысяч жизней положат для этой цели?

– Сказать довольно трудно. Слушай, Сян, мы не кемпи-сты. Если доберемся до того, что хотим найти, я могу гарантировать, что появится более чем насущный интерес не пустить Кемпа к власти. По рукам?

Он положил руки на стол и некоторое время молча смотрел на них. Потом спросил:

– У меня что, есть выбор?

Амели Вонгсават.

Узкое, с орлиным носом лицо, напоминавшее тусклую от времени медь. Прическа, недавно бывшая короткой – под "бокс", уже отросла. Волосы черные, с легким оттенком хны. На затылке волосы курчавились, прикрывая завитками серебристые разъемы для кабелей управления полетом. Татуировка в виде перекрестия под левым глазом отмечала порт для ввода данных. Глаз над татуировкой был серого цвета, похожий на жидкокристаллический экранчик. Его тон явно не соответствовал цвету правого зрачка.

– Единственное, что нашлось в госпитале, – она произнесла эти слова, едва заметив направление моего взгляда своим "улучшенным" зрением. – Год назад я попала под выстрел над Буткинари-Таун и начисто выжгла информационный тракт. Меня подобрали уже на орбите.