Письма Филиппа - Павел Юрьевич Фёдоров
– Знаешь, как раньше проверяли…, правду говоришь или лжёшь – сжигали или топили, выживешь, значит лжёшь, ты сейчас очень похож на того судью.
– Да похож, я даже, наверное, уже стал «им».
– Ну хочешь проверь меня, испытай…, боишься?
– Да ну, что ты Кира?!
– Что Кира, сам же сказал, что я тебя обманываю, а теперь отрицаешь? Тогда почему вдруг возникло такое отношение ко мне, ведь неспроста…, если я обманщица, это же сразу станет явным, ну?
– Что значит испытай?
– А вон у тебя книги, я же вижу, что ты прекрасно знаешь эти вещи, и много думаешь над этим…, и вдруг такой шанс попробовать, ну, что же ты…, давай…, иначе я сразу ухожу и больше ты меня не увидишь, согласен?
– Хорошо, как хочешь, я проведу один обряд, только ты не уходи…, ладно?
– Даже если он не получится? Тогда для чего он, что он решает?
– Он решает очень многое, да, пожалуй, даже всё решает, только он никогда ни у кого не получается, никогда…, и у тебя тоже не получится, наверное.
– Давай попробуем, я готова.
– Ты встань здесь у стола и смотри на меня не отрываясь…, не отрываясь поняла?
– А что я должна делать?
– Не скажу….
– Ну хорошо, начинай.
Владислав вышел из комнаты, Кира встала у стола и смотрела на дверь. Через некоторое время появился Владислав, он вошёл в комнату в руках у него была небольшая чашка, наполненная лепестками цветов. Он подошёл к столу, встал напротив Киры. Так они стояли друг против друга и неотрывно смотрели друг другу в глаза. Владислав одной рукой взял несколько лепестков из чашки и подкинул чуть вверх прямо над головой Киры. Потом двумя руками, чуть наклонившись и глядя на лепестки, поставил чашку между ними на стол. Выпрямился и глядя в глаза Киры, согнув руки в локтях ладонями вверх, застыл. Они стояли какое-то время, потом Кира, не наклоняясь вдруг очень легко и быстро подхватила чашку снизу, выпрямилась во весь рост и подняла её на уровне своих глаз. Она смотрела на лепестки, потом подержала чашку над ладонями Владислава, всё также не отрывая взгляда от лепестков, снова поднесла чашку к своему лицу и вдруг дунула на лепестки, они разлетелись не в стороны, а вверх и медленно стали опускаться прямо на ладони Владислава. Кира, всё также не наклоняясь, поставила пустую чашку на стол, встала во весь рост и глядя прямо ему в глаза провела своими ладонями как бы вокруг Владислава, обозначая некий круг вокруг него, заслонила своими ладонями ему глаза и медленно очертила ладонями его лицо, потом плечи, вот её руки прошли вдоль его рук, застыли на какое-то мгновение над раскрытыми ладонями и мягко легли сверху. Они долго неподвижно стояли, глядя друг другу в глаза, пока Владислав не очнулся…, он вдруг посмотрел на их руки, как-то испуганно отпрянул и совершенно ошеломлённый опустился на стул.
– Что я наделал…, нет, но это же невозможно, что ж теперь будет…, Кира, что я наделал…?!
– Ну, ты же сам хотел провести этот обряд, что ты так разволновался, всё же хорошо!
– Да нет, ты не понимаешь, его нельзя проводить, ты что, нельзя, нельзя ни в коем случае, что же теперь будет-то?!
– Почему нельзя?
– Нельзя, это же высший обряд, как я мог, о чём я только думал, но я не пойму, – Владислав вдруг вскочил, – но Кира, откуда ты его знаешь? Да нет, это невозможно, ты же не могла его провести, что это, – Владислав как-то судорожно смотрел внутрь себя, потом на неё, – зачем ты пришла, что ты от меня хочешь, скажи?
– Я пришла из-за этого, – Кира достала из сумки сложенный лист, развернула его и положила себе на колени.
– Откуда он у тебя, где ты его нашла?! – Владислав порывисто вскочил и оторопело смотрел на лист с написанными на нём красными чернилами записями, было такое ощущение, что он его хочет схватить.
– Я его сама взяла с твоего стола, в тот последний день после совещания, ты же обо мне писал, да, признайся? – Кира в упор смотрела на Владислава. – Это же для меня написано!
Владислав тяжело снова опустился на стул, опёрся руками в колени и так сидел не шевелясь, как будто в нём сломалось что-то.
– Ты тогда сидела на возвышенности, посередине, точно в проёме окна, прямо специально тебя кто-то выделил, обозначил, отделил от всех. Твой силуэт на свету, в раме, это было так…, ты так прекрасна, что я не мог смотреть на тебя, я стал писать…, я тогда дал себе слово, что никогда не буду искать встречи с тобой, чтобы не смотреть на тебя, не видеть тебя.
– А почему тогда подошёл ко мне, сам подошёл?
– Я думал, что больше не люблю тебя…, так решил проверить, правда ли это.
Кира подошла к Владиславу и села рядом.
– Я все годы бесконечно любила тебя, а когда увидела эти записи, то поняла, что и ты любишь меня, потому я искала с тобой встречи и никак не могла этого сделать, пока ты сам не подошёл. Владислав, Ты Великий Мастер, ты сделал мне предложение, а я его с любовью и благодарностью приняла. Теперь, по Айэльфийским законам, мы с тобой муж и жена, и ничто не может изменить этого.
– По Айэльфийским да, а по человеческим? – Владислав смотрел на Киру.
– А по человеческим, мы завтра, точнее уже сегодня, пойдём и подадим заявление, ты согласен?
– Я…? Я не верю в чудеса, Кира, неужели это всё правда…, и ты моя жена!
– Значит ты всё же веришь мне?
– Верю, да ну что ты в самом деле, я так испугался, когда представил, что ты сейчас уйдёшь, а потому на придумывал себе, чтобы ты ушла. А откуда ты знаешь Айэльфийские обряды, вообще откуда ты про них знаешь?
– А неважно, знаю и всё, и откуда не скажу.
Владислав летел на драконе. Дракон был огромным, его крылья уходили в бесконечность, а Владислав сначала лежал на его спине, боясь скорости, с которой они летели, а потом приподнялся на руках и смотрел вперёд, где-то там далеко впереди он видел его голову. Вокруг чёрное небо и звёзды. Вдруг Владислав увидел, что его тело и есть небо и звёзды, он смотрел в себя и видел космос. И из самых глубин
