Лино Альдани - Луна двадцати рук (сборник)

— И каждый раз проваливаетесь? Вас до сих пор не зачислили в штат? — изумился Эроальдо.

— Я уже двадцать лет состою штатным преподавателем.

— Простите, но зачем же вы тогда приходите?

— В том-то и дело, что все эти конкурсы — бессмысленная затея. Присядем. Судите сами, по правилам конкурс открыт для всех дипломированных педагогов. У меня диплом есть, значит, я тоже могу принять участие. Ну, не глупо ли? Поэтому я и начал писать книгу. Школьная система Италии нуждается в реформе. Я предвидел это тридцать лет назад. Так продолжаться не может. Видите ли…

— Извините, а что это такое? — И Эроальдо показал на огромный экран, занимавший всю заднюю стену; толстая черная линия делила его пополам.

— Здесь появляются фамилии победителей с указанием набранных очков. Но списки поминутно изменяются, ведь еще не все экзамены кончились. Фамилии соискателей постоянно переходят из верхней половины экрана в нижнюю, по мере того как машина корректирует результаты и выявляет новых победителей конкурса. Если ваша фамилия вверху, то у вас есть шансы получить место, ну, а если внизу… Но не расстраивайтесь, коллега, до появления окончательного списка всегда остается надежда… Простите, ваше имя?

— Эроальдо Банкони.

— Новых сведений пока нет. Успеете подкрепиться. Я подожду здесь.

Эроальдо поблагодарил и подошел к автомату. Прежде чем выбрать блюда, он внимательно ознакомился с ценами.

— Вот теперь-то и начинается обман.

Эроальдо обернулся и увидел рядом с собой преподавателя в роговых очках.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Эроальдо.

— А вы не знаете? Рекомендации, политические взгляды…

— К счастью, машины политикой не занимаются, — убежденно заявил другой соискатель.

— А кто в них данные вводит? — с иронией спросил учитель в очках.

— Члены комиссии вне подозрений: разве вы сами не видите, что их заставляют молниеносно принимать решения? И кроме того, ведь все фиксируется. А чтобы смошенничать, нужно время.

— Зато чтобы ошибиться, достаточно секунды. К тому же магнитные ленты исчезают в чреве машины, а если она чувствительна к индивидуальному магнетизму кандидата, тогда прощай справедливость. И машина может быть пристрастной.

Эроальдо широко раскрыл глаза:

— Я с вами совершенно согласен. Какое тонкое научно-фантастическое объяснение!

И он ринулся к экрану.

Его фамилия была в самом низу. Буквы почему-то все время расплывались. Тысяча чертей! А вдруг его магнетизм не понравился машине? Решительно его фамилия заметнее других прыгала перед глазами, и мерцание красных букв пугало Эроальдо — он еле сдерживался, чтобы не разрыдаться. Подлый робот, продажная тварь, что я тебе сделал?! Оставь меня в покое!

Он отер слезы и снова впился глазами в экран: ему показалось… или дрожание и в самом деле усилилось? Нет, он не ошибся! Экран словно пустился в пляс, все слилось, ничего нельзя было разобрать. Кто-то крикнул:

— Новые данные! Черт побери, я был двадцать третьим, а стал сорок седьмым!

А его фамилия наверху! Браво, робот! Теперь мы с тобой поладим. Но что это? Буквы снова заколыхались. Ну, ну, перестань шутить, глупец, не то я вдребезги разнесу твой проклятый механизм! Неужели услышал?! Может, я его обидел… Славный, хороший робот, ради всех святых сделай так, чтобы я остался наверху!

Поступили новые сведения и все повскакали с мест, Шум стоял словно на бирже.

— Есть! А моей фамилии нет. Ура, я наверху! Нет, внизу… Слава богу!.. Опять я внизу!..

Наконец экран застыл, его фамилия все еще наверху, но в предпоследней строке, в предпоследней! Может, это предупреждение? О непогрешимый робот, у меня семья!

Снова поступили данные, и снова пляска красных букв; он, Эроальдо, все еще в предпоследней строке. А вот и очередной поток сведений: его фамилия поднимается, достигает середины, оставляет позади другие, колеблется, возвращается обратно… ему удается обойти еще одного кандидата, но вдруг чья-то фамилия очень быстро поползла вверх, обгоняя одного, другого… Должно быть, у этого типа сильная «рука»! Посмотрите только, как он летит! О да, синьоров с рекомендациями полным-полно! Они наседают, теснят остальных. Список путается, все кричат, толкаются, а он, Эроальдо, уже внизу! Его фамилия еще мерцает над черной линией, нет, этого не может быть, верно, произошла ошибка, ведь только что он был почти на середине! Ура! Теперь он поднимается все выше, он победил!

Что такое?! Снова пополз вниз? Остановись, кретин! Куда там, катится вниз, вниз, вот он уже в самом низу. Плевать, лишь бы удержаться! Миленькие буквы, заклинаю вас, только не шевелитесь!

— Передача сведений заканчивается, — мгновенно охладил страсти чей-то негромкий тенор, — сейчас поступит окончательный список.

А буквы его фамилии все никак не успокаиваются, они то ползут вверх, то возвращаются, подпрыгивают и снова падают вниз.

Наступили последние минуты сражения. На табло возникла чья-то длиннейшая фамилия. Она прорвалась на самый верх и возглавила список — это по меньшей мере сын помощника министра. Эроальдо все еще держался на предпоследнем месте. Внезапно экран дрогнул: красные буквы замелькали в безумном вихре, словно пляшущие светлячки, потом разом потухли, и вот уже на экране засветились имена победителей.

Пунцовый от волнения, Эроальдо бросился искать свою фамилию: ее не было, не было! О гнусный, лживый робот! Он бессильно опустился на стул. Кто-то несколько раз больно хлопнул его по щеке. Эроальдо очнулся и протянул руку к экрану:

— Я был там… до самого конца… Банкони Эроальдо, предпоследний ряд… Это несправедливо! — и он всхлипнул.

Чья-то рука грубо встряхнула его, и незнакомый голос прошипел прямо в ухо:

— Что вы хнычете? Связи везде помогают. Можете полюбоваться своей драгоценной фамилией, Банкони Эроальдо. Победителей разместили в алфавитном порядке.

Эроальдо вырвался и подбежал к экрану. Верно, все верно: в восемнадцатой строке стояла его фамилия! Он почувствовал себя выжатым, словно губка. С вымученной улыбкой, вперив неподвижный взгляд в пустоту, он на негнущихся ногах пошел к выходу, но тут его словно током ударило. Что случилось? Опять ошибка? Нет!

— Банкони Эроальдо, получите назначение, — произнес монотонный голос робота.

Милый робот, ну, конечно, я обязан пройти непременную церемонию улыбок и рукопожатий. Теперь я преподаватель средней школы и должен держаться с достоинством: аккуратная прическа, уверенная походка. Пора научиться ходить неторопливо, выпятив живот, а не зад, как он это делал раньше, в начале карьеры.