Евгений Лотош - Птенцы соловьиного гнезда

— Браво, госпожа! — раздался позади ироничный мужской голос. — Просто восхитительная демонстрация. Прими мои поздравления.

Открывший было рот тролль дернулся и быстро встал по стойке смирно.

— Господин директор Теодар! — отрапортовал он. — Группа тренируется в обычном режиме. Происшествий… э-э-э… — Он запнулся. — …почти не случилось.

Карина обернулась.

Со стороны дальнего и самого темного угла зала к ним неторопливо приближался высокий представительный мужчина с пепельно-белыми от седины висками. Его официальный серый костюм с черным шейным шнурком казался в спортзале столь же уместным, сколь и спасательный жилет на рыбе. Мужчина шел слегка враскачку, как бывший моряк, а на его лице держалась кривая ухмылочка.

— Вольно, Панас! — сказал он все тем же ироничным тоном. — Насчет происшествий можно не докладывать, сам вижу. Я предполагаю, что имею дело с той самой великолепной госпожой Кариной Мураций, о которой мне рассказывал Дентор? — обратился он к девушке.

— Да, блистательный господин, — прошептала та, опуская голову. — Рада знакомству. Прошу благосклонности.

— Радость взаимна, госпожа, благосклонность пожалована. Я — Теодар Маракус, директор бедлама на колесах, который почему-то называют окружным полицейским управлением, — мужчина прошелся вдоль валяющегося мешка, присел возле дальнего конца и внимательно осмотрел его. — Как я и думал, — фыркнув, констатировал он, выпрямляясь. — Поздравляю тебя, госпожа, ты только что спасла от весьма неприятной смерти человека. А может, и не одного. Если бы хреновина упала на голову одного из моих людей во время обычной тренировки, я бы отвернул интенданту башку и засунул ее в… неважно куда. А так он отделается лишь вычетом из жалования.

Неожиданно директор слегка подмигнул Карине.

— Расслабься, госпожа, — сказал он нормальным тоном. — Ты не виновата. Верхнее проволочное кольцо, к которому сходились цепи, не выдержало и лопнуло. Да и сами цепи растянуты просто неприлично. Дентор жаловался мне еще два периода назад, что заметил проблемы с крепежом во время профилактического осмотра, но интендант упорно отказывался выделять деньги на новый мешок. Мол, столько лет держался, и еще столько же продержится. Растяжка могла лопнуть в любой момент, совпадение с твоим ударом случайно. К тебе нет претензий. Панас!

Он повернулся к троллю.

— Завтра еще раз внимательно осмотреть весь инвентарь. Мне на стол отчет о замеченных проблемах. Мусор, — он кивнул на слой опилок, — пока не трогать, завтра ткну интенданта носом. Итак, госпожа Карина, я думаю, что дискуссию о преимуществах искусства Пути перед тёкусо можно свернуть ввиду твоей безоговорочной победы. Не хотел бы я оказаться среди тех, кто попробует тебя остановить в темном переулке.

Он неожиданно тепло улыбнулся.

— Ты ничего себе не повредила? — осведомился он. — Отдача, или что там?

— Нет, господин директор, — пробормотала постепенно оживающая Карина. Значит, ее не прогонят? — Я не ногой била. Тебе ведь Дентор сказал, что я девиант, да? А манипулятор не передает усилие в обратную сторону. Воздействие односторонне.

— Вот как? — остро глянул на нее директор. — А как же законы физики? Действие равно противодействию, все такое?

— Я не знаю точно, — Карина наморщила лоб. — Я не физик, здесь Цукку надо спрашивать. Она понимает. Цукка — моя опекунша, — пояснила она торопливо, — она физический факультет закончила. Я только знаю, что у эффектора есть опорная точка пространства, ее еще называют базой, относительно которой откладываются генерируемые манипулятором импульсы. При воздействии классическая физика не действует, там иные законы.

— Интересно, — директор машинальным жестом потер верхнюю губу. — А повредить с помощью… манипулятора что-то в своем теле ты не рискуешь?

— Нет, господин директор. Такое невозможно. Силовой эффектор никогда и ни при каких условиях не воздействует на тело носителя. Я не могу ударить себя даже намеренно. Вектор воздействия просто обнуляется на границе кожи. Как максимум я могу порвать себе одежду.

Теодар задумчиво посмотрел на нее, что-то прикидывая.

— Прости мое невежество, госпожа Карина, — наконец произнес он. — Мы мало что знаем об особых способностях, помимо того, что они существуют. У нас есть лишь материалы многолетней давности, полученные в Институте человека…

Карину инстинктивно передернуло при упоминании названия.

— …в изуверских опытах с несовершеннолетними детьми, не умеющими толком контролировать свой эффектор, — невозмутимо закончил директор. — Их явно не достаточно, чтобы понимать взрослых людей с развитыми способностями. А мы, между тем, отчаянно нуждаемся в понимании. У меня просьба: не могла бы ты рассказать подробнее о своих способностях на… э-э-э, совещании?

— На совещании, господин? — недоуменно взглянула на него девушка.

— Да. Мы устроим его в любое удобное для тебя время. Вот, возьми, — он протянул ей старомодную визитку — белый пластиковый прямоугольник с фамилией и кодом пелефона. — Свяжись со мной, если решишься. Гонорар стандартный — три тысячи в час, как независимому эксперту-консультанту. Да, и, разумеется, независимо от твоего решения я подтверждаю твое разрешение на тренировки в нашем зале. А сейчас, госпожа, позволь откланяться — у меня еще дел как минимум до полуночи.

Он коротко кивнул и направился к выходу. Карина, сжимающая в руке визитную карточку, смотрела ему вслед с полуоткрытым от изумления ртом.

— Впервые вижу шефа таким галантным, — пробормотал рядом Панас. — И когда только успел здесь нарисоваться? Госпожа Карина, так ты еще и… э-э, обладаешь особыми способностями?

— Да, господин Панас, — машинально кивнула Карина, но тут же спохватилась. — А разве господин Дентор не сказал?

— Господин Дентор сказал только про твою ленту, — фыркнул сквозь полусжатые ноздри тролль. — А сверх того — что оборвет нам… Ох, прости, госпожа. Для меня все как-то неожиданно. Я никак не думал, что обычный человек, да еще и молодая девушка вроде тебя, может оказаться сильным девиантом. Я думал, что они…

— Эмоционально нестабильны, истерики и шизофреники. Хилые уродцы, не способные ходить самостоятельно. Косноязычные идиоты, не способные связать двух слов. Умственно неполноценные, нуждающиеся в плотной опеке. — Карина вздохнула. — Да, господин, я в курсе. «Нормальные» такие вещи рассказывать особенно любят. Прости, что разочаровала.

Она бросила взгляд на настенные часы. Половина девятого. Похоже, остаток тренировки сегодня пропал. Вымыться, перекусить в уличном ресторанчике, добраться до дома — часа полтора, как раз к полуночи. А завтра к семи на планерку. Пора закругляться.