Кирилл Панюшкин - Эра 2. Новое поколение

Почувствовала по всему телу мурашки, что были приятны. Это сыграло с ней злую шутку. Тело Оливии и ЦНС[3] вспомнили, что они давно не испытывали плотского наслаждения, и начали заводить весь организм. Катсу почувствовала, как формируется приятный холодок, появляется нестерпимый зуд. Грудь начала наливаться кровью.

– Лохи на пороге. Комп, включить частичные блокираторы ЦНС и снять напряжение.

– Выполняю. – Практически сразу её нервы успокоились.

– Что такое не везёт и как с этим бороться, – недовольно сказала Оливия.

– Очистка завершена. Блокировка ЦНС завершена.

Нуясиянен чувствовала, что её кожа стала значительно чище. Появилось ощущение, что она вымылась в душе и только что вышла из него.

– Комп, подогнать штаны по фигуре. Сдавить бёдра, колени и голени на один размер. Рубашку подогнать по первоначальному размеру. Рукава по фигуре.

– Выполняю.

Рубашка начала уменьшаться в рукавах. Немного погодя они плавно легли на её руки.

– Выполнено, – утробным голосом заявил компьютер. Приведя свою форму в нормальный вид, Оливия стала осматривать оружие. Её интересовало, нет ли нормального холодного оружия, которое можно было бы использовать. И тут её взгляд приковало к небольшой стойке. На ней в ножнах располагались саи. Подошла поближе к ним, чтобы разглядеть получше. Саи были заточены в чёрные лакированные ножны. Рукоятки серебряные, обвитые специальной тканью, шершавой на ощупь.

– Лохи на пороге. Отличное оружие. Лучше, чем мои. – С этими словами она сняла их со стойки. Немного вытащила один из кинжалов. Лезвия в идеальном состоянии. Блестящие, ни намёка на ржавчину, и острые, как бритва. Они блестели в тусклом свете и манили Оливию, как бы говоря: «Возьми нас. Дай напиться крови». Недолго думая, убрала их в ножны и закрепила на пояснице. Продолжила осматриваться в поиске чего-нибудь полезного. В скором времени её взор упал на рычажковую винтовку позолоченного цвета. Буквально приклеился к ней. Это была винтовка Винчестер образца 1866 года, но, по всей видимости, недавнего выпуска. Блестящее, позолоченное, с цевьём и прикладом из красного дерева. Оружие словно только сошло с конвейера. Под винтовкой на стойке находился короткий чёрный дробовик системы Винчестер на восемь патронов.

– Карабин у нас на восемнадцать. Что же, неплохо, чтобы убить пару-тройку человек в громкой перестрелке, – сказала она цинично и, подойдя к стойке, взяла винтовку в руки. Винтовка оказалась немного тяжеловата для Оливии, но она ей нравилась.

– Лохи на пороге. Легендарное оружие моих предков. Сейчас изойду слюной, – пробормотала себе под нос, продолжая рассматривать и целиться из винтовки в пространство комнаты.

«Где бы для тебя патронов ещё взять?» – подумала она и стала смотреть на стойку. Потом жадно забегала взглядом по комнате. Патроны тут же нашлись. Как оказалось, они лежали внизу на небольшом постаменте. Трясущимися руками маньяка принялась заряжать винтовку. Ловкие пальцы посылали один патрон за другим в окно ствольной коробки.

– Мои пули. Только мои. – Зарядив оружие, она убрала его за спину и взяла дробовик. Тот был немного скромнее. Потресканное деревянное ложе и облупленное вороньё.

– Ничего, тоже хорошо, – с этими словами принялась заряжать и его. Несколько мгновений – и восемь дробовых патронов оказались в обойме.

– Будет чем дырок наделать в ближнем бою, – слегка одержимо сказала она. Посмотрев на манекен, где была её форма, она обнаружила недостающий элемент её обмундирования – парик Когума.

– Забыла. Когда-то всё время забывала его.

В душу и разум начали задувать лёгкие ностальгические ветры, что принесли с собой воспоминания о былом. Вспоминала то, как каждое утро в спокойной обстановке собиралась на службу. Невольно о чём-то задумывалась и потом выходила из своей квартиры, позабыв свой парик. Думы те в основном были об её подруге. За небольшое время, что отряд шиноби, следовавший в Нью-Йорк, провёл в расположении части авиаполка, Оливия сильно привязалась к ней. Спокойный и невозмутимый в любой ситуации характер. Добрый, но в то же время таинственный взгляд. Едва заметная улыбка радости на лице. Умные для своего возраста речи. Утончённые черты лица, фигура и манеры. Настоящий и верный друг. Ясу Амико всегда умела поддержать в трудную минуту. Общаться с ней было одно удовольствие. И Оливия буквально жаждала поскорее увидеться с ней и о чём-нибудь поболтать. Этакий праздник среди серых военных будней.

Если собиралась в торопливой обстановке, в состоянии объявленной боевой тревоги, то парик, как правило, так и оставался висеть на своём месте. Невольно проносились и другие моменты. Учебные тревоги. Реальные тревоги с последующей битвой с противниками. Внезапно ностальгические ветры переменились на ветры отчаяния, грусти и тоски. Они сквозили изо всех щелей. Завывали в холодных скалах разума, разбивались о сердечный камень, облепляя его тяжёлыми льдами. Свистели в чёрной пустоте души.

«Да. Весёлое было время. Хоть какие-то были идеалы, стремления. А сейчас? Какая карьера? В партизанской армии? Скатилась я до простых и банальных слов – убийства, алкоголь да деньги.

Зачем человеку деньги, если нет стремления в жизни и не на что, по сути, их тратить? Построить дом? Зачем красивый дом, если тебе некого привести туда? На вечеринки? Ночные клубы? Зачем они, если тебе это не интересно? Это отжило своё. Нужно двигаться дальше. Но куда? Непонятно. Создавать семью, как говорила Амико?.. Только не для меня это. Не для меня тихий и размеренный уют домашнего очага. Пелёнки. Распашонки. Воспитание. Я свободная птица. Что хочу, то и делаю, хоть это и утомило меня».

Внезапно завывающие ветра тоски и грусти начали прогоняться ветром перемен и надежды. Надежды на лучшую долю. Этот ветер взбодрил теплом сердце и душу. Немного согрел и разум.

«Что я несу? Мне было обещано повышение. Наши партизаны сражаются за правое дело. Как только будет установлена новая власть, я смогу дослужиться не только до старшего лейтенанта, но и до капитана или майора. Главное проявить себя. А проявлять себя я умею. Мне есть к чему стремиться».

Взбодрившись, подошла к манекену, сняла парик. Надев на голову, затянула потуже верёвку. Та удерживала немного тяжеловатый парик. Пошла на выход.

– Надо быстро вылезать, а то тут как в заднице без вазелина.

Она осторожно, но быстро вышла из комнаты. Закрыла её, поднялась по лестнице. Почувствовала, как она привлекла к себе огромное количество внимания.