Дэвид Вебер - Космическая станция «Василиск»

– Мишель Рено из команды АКС просто в восторге. Я получил от него два или три блестящих рапорта о деятельности лейтенанта Веницелоса, откомандированного с крейсера. Заметь, если хотя бы половина того, что говорят хевениты, правда, – Веницелос, должно быть, своего рода псих, но Рено он нравится. Эстель Мацуко, похоже, убеждена, что Харрингтон может, не замочив ног, перейти залив Язона. На предыдущих старших офицеров пикета она даже жаловаться перестала, настолько они ей освинели. А теперь я получаю письма с благодарностями за наше «отменное сотрудничество»!

– Ну, по-моему, все ясно, не так ли?

– Стало быть, ты думаешь, мне просто не следует вмешиваться.

– Ты совершенно прав. Василиск столько лет был позором Флота. Наконец нашелся хоть кто-то, способный действовать. Такое событие может вызвать переосмысление проблемы в целом.

– А что, пора?

Голос Вебстера звучал встревоженно, и Александер пожал плечами.

– Если хочешь, я прощупаю Вилли на этот счет и передам тебе. Думаю, Кромарти сказал бы «да». Мы годами выплясывали вокруг вопроса из-за «политической ситуации», а проблема только усугублялась. Не сомневаюсь, консерваторы примутся стенать и плакать, равно как и либералы, но им не победить. Консерваторы не смогут сохранить любезную их сердцу безопасную изоляцию, если мы не вцепимся в терминал обеими руками, а либералы не смогут защищать медузиан от инопланетной заразы без нашего контроля над транспортным сообщением между космосом и планетой. Впервые у нас на Василиске офицер, которому хватает духу привлечь их внимание к вопросу, и если они попытаются что-нибудь с этим сделать. Общины их остановят намертво. Я говорю «пусть», и, думаю, Вилли скажет то же самое.

– Надеюсь, ты прав. – Вебстер встал и смахнул диски обратно в ящик стола, затем хлопнул Александера по плечу. – Я искренне надеюсь, что ты прав, Хэмиш, поскольку, вне зависимости от политики, ты блюдешь интересы службы. – Он взглянул на стенной таймер и улыбнулся. – Смотрю, время к обеду. Присоединишься ко мне в адмиральской столовой? Думаю, пара-тройка стекляшек чего покрепче отвлечет нас от забот о судьбах мира.

Глава 13

– Выхожу на конечную отметку. К стрельбе готов. Голос младшего лейтенанта Рафаэля Кардонеса звучал тихо, взгляд сузившихся глаз не отрывался от тактического монитора. Указательный палец правой руки навис над большой квадратной кнопкой в центре орудийного пульта; дублировавший его артиллерийский пти-офицер застыл над панелью записи.

– Приготовиться… Огонь!

Палец Кардонеса устремился вниз, и дисплей расцвел яркой вспышкой. Прошла секунда, и экран засветился снова, на этот раз показав параметры поражения цели.

Лейтенант наклонился вперед и утер пот со лба. Плечи болели от напряжения последних сорока пяти минут тактических упражнений. Он почти боялся проверить результаты, но, увидев колонки цифр и значков, заморгал от удивления. Энергетические орудия – восемьдесят три процента! И почти так же хорошо ракеты – три попадания из пяти!

– Славно сработано, – прозвучало сопрано за его спиной, и, развернувшись вместе с креслом, Кардонес оказался нос к носу с капитаном. Он до сих пор не привык к ее манере передвигаться беззвучно.

Харрингтон нажала кнопку на следящей панели. Прокрутив на высокой скорости сложно закрученные векторы кропотливой работы Кардонеса, капитан кивнула:

– Действительно очень хорошо, канонир.

Кардонес едва не лопнул от гордости. Капитан впервые использовала по отношению к нему старинное традиционное обращение, и это стоило каждой минуты сосредоточения, каждого изматывающего часа практики. И ни в какое сравнение не шло с тем ужасным днем, когда ему пришлось краснеть за ошибки в программе.

– Однако, – продолжала капитан, прокручивая запись назад, – как насчет этого маневра? – Она остановила изображение и постучала пальцем по экрану.

Древесный кот внимательно изучил ломаные линии и с любопытством посмотрел на Кардонеса.

– Мэм? – осторожно переспросил лейтенант.

– Здесь вы изменили курс выравнивания на 0, 35 при ускорении в триста g, – пояснила она.

Кардонес слегка расслабился. В ее голосе не звучало насмешки; напротив, она говорила точь-в-точь, как один преподаватель в Академии.

– Это вывело вас на требуемый курс, но посмотрите сюда, – ее палец переместился на цифры вверху дисплея. – Видите, куда целила его главная батарея?

Лейтенант посмотрел, затем сглотнул и порозовел.

– Как раз в торец моего клина, мэм, – признал он.

– Согласна. Вам следовало развернуться по косой и прикрыть себя нижними полосами, не так ли?

– Да, мэм.

Эйфория подтаяла, но капитан коснулась его плеча и улыбнулась.

– Не расстраивайтесь. Лучше объясните, почему компьютер не прижал вас?

– Мэм? – Кардонес уставился обратно на дисплей и нахмурился. – Не знаю, мэм. Окно луча выглядит достаточно широким.

– Может, так, а может, и нет. – Капитан снова постучала по цифрам. – Человеческий фактор, лейтенант. Всегда помните о человеческом факторе. Тактический компьютер запрограммирован реагировать с такой скоростью, с какой отреагировало бы существо из плоти и крови, и на сей раз – на сей раз, канонир! – вам повезло. Дальность ваших орудий достаточно велика, и у вашего противника было всего три секунды, чтобы оценить вашу открытость и вовремя выстрелить. Он не успел. Так решил компьютер. В настоящем бою вы можете встретить человека с гораздо большим опытом.

– Я понял, шкипер! – Кардонес снова улыбнулся, и Виктория похлопала его по плечу, прежде чем вернуться в командирское кресло.

Честно говоря, она прокручивала ту же задачу на своем командном пульте и сама точно так же прозевала залп. За последние несколько недель юноша сделал огромные успехи и по праву заслужил свою радость.

Нимиц сполз на любимое место у нее на коленях, а Виктория оглядела тактическую рубку. Лейтенант Пановский потел над собственными астронавигационными упражнениями, и, судя по взглядам, которыми обменивались лейтенант Брайэм и дублер Пановского, дела у него шли не очень хорошо. Маккеон не зря предупреждал, что свежеиспеченный старший астронавигатор склонен филонить. Услышав приказ капитана о продолжении тренировок в полном объеме, несмотря на нехватку личного состава, лейтенант выглядел так, словно его предали.

Главный маневровый дисплей показывал изображения судов, висящих на орбите Медузы. За почти целый мантикорский месяц их заметно поубавилось по сравнению с первыми днями пребывания «Бесстрашного» на своем посту. Пожалуй, сказывались результаты деятельности Тремэйна. Медуза перестала быть удобной гаванью для перегрузки запрещенных товаров. Виктория и не представляла, каким наказанием божьим станет лейтенант-коммандер. У него, похоже, развивался психоз на почве контрабанды. Стромболи орлиным глазом отслеживал любые перемещения между кораблями, а Тремэйн, пользуясь результатами его наблюдений, уже три недели летал в открытом космосе и выловил контрабанды более чем на полмиллиарда.